Скорость. Назад в СССР (СИ) - Страница 3

Мне очень хочется верить, что она могла бы быть в лучшем из миров, где все люди такие же красивые, как и она. Хотя я знаю, что все это сказки.

Нет никаких потусторонних миров, есть только этот, материальный, где всем правят безразличные деньги, забирая время, энергию и жизнь человека.

Я так считаю: куда бы ни закинула тебя судьба-злодейка, живи по правилам того мира, куда тебя занесло. Просто используй эти правила, чтобы освободиться от них.

Поэтому я принял правила этого мира. Глупо идти против денег. В этом мире нужно идти вместе с ними.

Деньги — это то, что заставляет богатого человека делать вид, что у него их меньше, а бедного делать вид, что у него их больше.

У меня денег не то чтобы много, но и немало. После того как не стало Зарики, мне как-то плевать на деньги. Все равно. Я скорее просто делаю вид, что их у меня нет.

И их, денег, для меня тоже нет. Могу себе позволить. Я состоятельный парень. Перевозчик по особым грузам. Заработал на то, чтобы делать вид, что мне плевать на деньги.

Я всегда получаю оплату вперед. Все сто процентов. До того, как заберу груз. Если кого-то не устраивает, то он всегда может воспользоваться рассрочкой от Почты России.

Чего я только не возил. От оборудования для печати фальшивых денег и самих этих денег, до экзотических рептилий из Красной книги. Кстати, терпеть не могу возить «живой» груз. Всяких змей или ящериц.

Перевозка рептилий — дело хлопотное, особенно если это какой-нибудь пятиметровый тигровый питон.

Змеи и подобная живность не очень любят путешествовать из-за плохой переносимости транспортировка качки. Во время перевозки половина гибнет, от плохих условий транспортировки.

Всегда сообщаю заказчикам правила. При междугородней перевозке они крайне важны и являются залогом успеха.

Во-первых, любые перевозимые рептилии должны быть здоровы. Заказчик берет риски на себя. Если змеюка или ящерица больны, беременны, линяют и так далее, то они стопроцентно не доедут и сдохнут по дороге.

На это у меня есть специальный ветеринар. Его услуги стоят дорого и оплачиваются отдельно. В случае если выясниться, что «груз» больной, я отказываю в перевозке, и деньги не возвращаются.

Во-вторых, любые рептилии должны ездить натощак. Их выдерживают без корма со свободным доступом к воде в течение времени, необходимого для полного переваривания пищи.

Третье правило: заказчик, безусловно, соглашается с тем, что я перевожу «живой» товар, не превышающий по весу сто килограмм. Это могут быть взрослые змеи, черепахи. Детеныши и подростки крокодилов.

В-четвертых, я перевожу их только в специальных мешках. Никаких ящиков, аквариумов. Правила едины, даже для крокодилов.

Мешки, сшитые на заказ, можно купить только у моего знакомого владельца ателье. Тут без вариантов. Это не прихоть, питон и крокодил легко рвут и любые другие мешки и разламывают по дороге крепкие с виду ящики.

Пятое правило: я перевожу рептилий только в теплое время года. Их нужно предохранять от сильной жары во избежание перегрева, так же как и от переохлаждения, иначе они сдохнут с вероятностью девяносто процентов.

Что касается остальных грузов, то никогда не прячу их в бампера, покрышки, под днище, как это делают неопытные перевозчики, и всегда вожу на видном месте. Так, чтобы мне было удобно.

Что касается фальшивых денег и подобного, у меня есть еще одно условие. Место, где получают карго, я всегда выбираю сам. Заказчик и получатель узнают о нем из моего сообщения с координатами только после того, как я выгружусь и уеду.

При этом в девяти случаях из десяти, я наблюдаю за забором груза и фиксирую процесс с безопасного расстояния на всякий случай, если получатель вдруг решить «кинуть» Заказчика. Такое тоже, редко, но бывает.

В любом случае все риски несет Заказчик. Меня редко останавливают и досматривают.

Если мне на хвост садятся менты или кто покрупнее, то я всегда стараюсь решить вопрос до того, как происходит досмотр. Для профи это не сложно.

Для этого как минимум, меня нужно догнать и заставить остановиться, ну а уж если это произошло, то всегда можно решить вопрос деньгами. Я достаточно зарабатываю.

Ведь как там звучит народная мудрость у наших соседей: если проблему можно решить за деньги, то это вовсе и не проблема, а всего лишь расходы.

Машины я меняю после каждого заказа, это всегда заряженные тачки. У меня есть две-три в запасе в гараже. После заказа я их продаю через агентов. Иногда бывает жалко расставаться с машиной, прикипаешь душой за рейс.

Но что поделать — безопасность превыше всего. Никогда не знаю, куда и кому они уходят.

Сейчас я поехал на Коте и он слишком видный, для того чтобы его оставлять в своем гараже. Мне будет жаль продавать его, и я старался не думать об этом.

Можно сказать, что это машина «выходного» дня, мой парадный лимузин.

Дело, которое я затеял, требует того, чтобы машину запомнили и думали, что, то за чем они охотятся, везут в ней. Нужно, чтобы они преследовали меня как можно дольше.

Я буду во всех сводках и ориентировках на постах, пока чемодан с вещественными доказательствами летит в багаже в Москву. Я еще раз посмотрел на часы.

Примерно часа через два мне должны сообщить, что все забрали в Домодедово. Вот тут-то, что называется, начнется веселуха, вот тут-то я покажу им «большой шлем»*.

Дам Коту волю, оторвусь и остановлюсь на первом же посту. Выйду с поднятыми руками и попрошу арестовать и выписать мне штрафы за превышение скорости. Вот дэпээсники на посту охренеют.

Там и парни на Шкоде подтянутся и начнут инкриминировать невыполнение законных требований сотрудников полиции и всякое такое. Но, скорее всего, власти у них не будет, потому что формально это уже будет территорией другой республики.

Люди Вахи тоже подоспеют к этому времени. Эти уроды и будут стоять поодаль и тупорыло ждать, чем закончится сыр-бор. Продолжу ли я дальше гонку или попаду в обезьянник, будет дальше видно.

Менты до хрипоты орали в мегафон, чтобы я остановился. По-моему они кричали, что откроют огонь на поражение.

Может сложиться впечатление, что я отношусь к ним предвзято или даже ненавижу их.

Ничего подобного. Люди как люди, такие же, как и все.

Только, скажем так, недобрые. Злые. Но я не осуждаю. Поди-ка попробуй поработать в их системе и не стать злым как волк.

По тому, как натяжно взревела Шкода и отражению в левом зеркале я понял, что менты пытаются выжать из Шкоды все возможное, догнать меня и начать стрелять.

Тот, что сидел справа на пассажирском сидении, уже расчехлил свой ствол.

Не стоит, пацаны, не стоит. Неужели вы не видели, что уроды на мерсе собирались сделать то же самое. Надо учиться на чужих ошибках.

Вы местные, вы должны знать, что скоро тоннель, а в узком тоннеле стрельба такое себе занятие. Ну, имейте хоть чуть чуть воображения.

Кот летел на ста пятидесяти, стремительно проглатывая белую прерывистую разметку.

А вот и он. Из-за плавного поворота показалось темное жерло одностороннего тоннеля с реверсивным движением.

Для меня горел красный, но прибавив на прямой до ста восьмидесяти, я влетел в темноту каменного коридора, вырубленного в скальной породе.

В тоннеле после яркого солнца снаружи было темно. Тусклые светильники под сводами едва освещали узкое дорожное полотно.

Тут едва разъедутся две малолитражки

Датчик света тут же включил ближний.

Окружающее пространство сразу заполнилось громким ревом двигателей. Казалось, что звук, отражающийся от стен, многократно усиливался.

Полицейская Шкода, влетевшая в тоннель секунд через тридцать после меня, выключила завывающую сирену, потому что эта какофония была невыносима для человеческого слуха.

Мои зрачки сузились в темноте салона Кота, потому что впереди показали две светящиеся точки. Это были фары автомобиля. Они летели мне навстречу с огромной скоростью.