Скорость. Назад в СССР (СИ) - Страница 2

— Пардон, мсье, — я вслух попросил у водилы Рено прощения, и вспомнил мотив песенки из любимого фильма детства.

«Мы решили перебраться за кордон… Чтобы жизнью наслаждаться, миль пардон… Чтобы с ветреной кокеткой пить вино… а с блондинкой иль с брюнеткой — все равно…»

В фильме Кеосаяна старшего, как и в моей жизни было много погонь, риска, мужества и удачи.

«В удачу поверьте — И дело с концом. Да здравствует ветер, Который в лицо! И нет нам покоя, Гори, но живи! Погоня, погоня…»

Я посмотрел в зеркало и увидел, что Рено остановился, загородив поворот. То что надо. Они втроем будут разъезжаться в этом месте минуты две. Теперь автокран должен сдать назад.

Я сбавил скорость, впереди метров четыреста почти прямой участок. У меня есть время сделать глоток воды, в горле пересохло.

Я взял правой рукой бутылку, одним движением открутил крышку и отпил прохладной минералки без газа прямо из горлышка.

Минуты через три я снова дал им догнать себя. Между нами снова пятьдесят метров, не больше. Обозленные мордовороты Вахи летели впереди, менты за ними. Их гнев — мой помощник.

Что-то в их тактике изменилось, я заметил, что Джиэлька — тот самый мерс с двумя уродами на борту, решился на бросок и попробовал проскочить между мной и скалами в левом повороте.

Мы встретились с водилой взглядами, когда я посмотрел в левое зеркало.

У него четырехлитровая v-образная восьмерка, на четыреста восемьдесят две лошадки, который AMGшники иногда дорабатывают до шестисот двенадцати.

Хороший экземпляр для «гражданской» машины. Но в неумелых руках абсолютно бесполезный агрегат.

Водитель мерса, видя, что я наблюдаю за ним, показал мне средний палец.

Зря ты так, ведешь себя, как быдловатый школьник. Судя по твоему стилю вождения, ты и прав-то не получал, не осилил — купил. Второй открыл окно и высунул в него ствол. Он выстрелил в воздух, а потом стал целиться в меня.

Я чуть поддал газ, движок тут же добавил оборотов, трансмиссия понизила передачу, и мой Листэ Стелс прыгнул вперед. Все-таки у него настоящий кошачий характер.

Легко уйдя на два корпуса, я перекрыл обзор дороги Мерсу своим кузовом. Трасса снова запетляла. Повороты давали второму возможности прицеливаться, потому что теперь они шли сзади справа.

Я показал небольшое окно — просвет справа. Водила Мерса тут же клюнул на наживку и втопил, чтобы проскочить между мной и ограждением.

Я дернул руль вправо и засмеялся, заставив преследователя шугануться.

— Отведай, ты, из моего кубка, боярин!

Тому, кто был за рулем немца, хватило мозгов убрать ногу с педали акселератора.

Если бы он не затормозил, то через секунду бы уже летел вниз в пропасть.

Снова взглянув в зеркало, я полюбовался тем, как мерин экстренно тормозил. Несколько раз нервно вильнув задом в заносе, оставляя покрышками черные волнистые линии на асфальтовом покрытии, он выпустил за собой сизое облако дыма от резины.

— Уж ты, немец, не форси, Хвост накрутим на Руси, Гутен морген, гутен таг, Бьем по морде, бьем и так… — прокомментировал я увиденное старой боевой частушкой времен войны.

Менты каким-то чудом проскочили между Мерсом и скалой. Будто их ангел-хранитель провел их через узкий просвет между острыми краями огромных валунов и бандитами.

Могу поклясться, что от неминуемого удара о камни их отделяли миллиметры. Счастливчики. Я был доволен — автокатастрофа в мои планы не входила.

Только погоня. Если говорить откровенно, я с удовольствием удушил бы Ваху и его людей, собственными руками. У меня с ними отдельные счеты. Они мне кое-что должны. Рано или поздно я получу свое. И они мне ответят. Об этом чуть позже.

Я снова вошел в поворот, немного сбавив скорость, давая Шкоде догнать меня.

Пока они догоняли, я вспомнил, что меня волновала какая-то мысль.

Ммм, про что это я? Ну да. Вот, вспомнил. Пошел по кривой дорожке. Где, когда?

Дед мой всегда поднимал предпоследний за пороги, за дороги. Это означало, что он желает всем нам, присутствующим за столом, переступать только счастливые пороги, а еще желает, чтобы мы всегда ходили прямыми дорогами.

И строго настрого запрещал мне сходить с прямого пути.

Прости меня, дед. Не смог я выполнить твой наказ. Не все так плохо. Я не считаю себя бандитом или преступником. У меня просто небольшие нелады с законом.

А у кого сегодня их нет? Кто-то дал взятку, кто-то взял. Кто-то недоплатил налогов, получив левый заказ.

Кто-то скачал пиратский фильм или книгу. А может, просто дал в морду непонравившемуся гражданину, применил насилие. И так далее, список бесконечен.

Нет, что ни говори, а почти нет у нас мужиков в полном ладу с законом. Кто-то, когда-то, где-то, что-то да и нарушил. Все не без греха. Просто у одних он маленький, у других грех перед других побольше.

Даже дед мой гнал самогон, была статья в УК РСФСР в его время.

Так что, я считаю, что честно зарабатываю свои деньги.

Я перевозчик. Я перевожу для заказчиков деликатные грузы. Небольшого размера. Которые помещаются в легковушку.

Вожу те грузы, что они не могут или не хотят доставлять обычным путем. Своих заказчиков я сразу предупреждаю, что не вожу наркоту, так же как и людей. Живых или мертвых.

Сообщаю, что не терплю обмана и мои заказчики знают, что если они попытаются обвести меня вокруг пальцев, то я в одностороннем порядке разорву договор. В этом случае они больше не увидят меня.

Подобные эксцессы иногда случались, и я всегда держал свое слово. Заказчик оставался без денег и груза.

Моя репутация человека, который во-первых, не уловим, а во-вторых, может доставить хоть черта лысого куда угодно и откуда угодно, дорогого стоит.

А вот преподобный Ваха, ублюдок, пытался меня обмануть и перевезти с моей помощью похищенную девушку в огромном чемодане, выдав ее за несколько миллионов фальшивых долларов.

Мне сразу этот чемодан показался подозрительным из-за его большого веса. Еще его люди при погрузке попробовали пригрозить мне серьезными последствиями, сказав, что убьют меня, если я попробую открыть багаж.

Они меня видели впервые и не знали, что мне плевать на их угрозы. Людей занимающихся подобным бизнесом, особенно тех, кто выжил в девяностых ничего не может испугать, тем более слова каких-то второстепенных бойцов на побегушках.

Километров через триста я решил остановиться и проверить содержимое чемодана. Деньги там, конечно, присутствовали. Для верности ими был обложен основной «груз» — обколотая нервно-паралитической отравой изумительная по красоте особа женского пола.

Ее звали Зарика, возрастом чуть за восемнадцать. Она была настоящей драгоценностью, прекрасным бутоном, нежнейшей и очень привеательной молодой девушкой, которой больше нет на этом Свете из-за этого ублюдка Вахи.

Она была настолько красивой во всем, что я каждый раз, смотря на нее, видел все новые идеальные образы. Ее красоту можно было разместить на сотне женских тел и лиц, и ее хватило бы на всех них.

Я откачал ее с помощью знакомого врача, а потом по ее просьбе спрятал девушку в одном из своих подмосковных домов, где этот скот никогда бы ее не нашел, если бы не роковое стечение обстоятельств.

Зарика ослушалась меня и через месяц, когда я уехал на новый короткий заказ из Москвы в Питер от постоянного клиента, позвонила своей матери, чтобы успокоить и сообщить, что с ней все хорошо.

Остальное стало для Вахи делом техники. Мать все это время держали в его доме под неусыпным наблюдением. Отца у них не было и бедная женщина не могла оказать сопротивление. Ваха считал Зарику своей собственностью и расплатился ею за свои карточные долги. Мать же была готова на все, лишь бы сохранить дочери жизнь. Пусть даже ценой личной свободы Зарики.

Девушку убили одним ударом в сердце. Так действуют профессионалы, не оставляя за собой никаких следов.

Я нашел ее тело уже на следующий день, вернувшись из Питера после заказа. Я, видавший всякие виды, не мог смотреть на нее и, плача поклялся, что каждый, кто причастен к смерти Зарики ответит за это.