Сказочные повести. Выпуск третий - Страница 65

Подбежали Петька с Лидкой, застыли у окна. Лидкины широко раскрытые глаза выражали ужас, прическа ее растрепалась и лохмами свисала на плечи. Петька икал, и зубы его выбивали дробь.

— Что же это?! — прошептала Лидка.

Город горел. Дома, в которых я поставил печки, пылали яркими кострами. Багровые всплески пламени выхватывали из темноты мечущиеся фигуры. Они размахивали руками и широко разевали рты…

Куда теперь денутся погоревшие жители?..

О, как будут радоваться король, Федя и доктор Клизман!..

— Митькин дом горит, — произнес Петька, лязгая зубами. — Как бы он ежика не позабыл вынести.

— Что теперь делать, — шептала Лидка, — что делать?..

Что делать? Я опомнился. Оцепенение, в которое всегда впадает человек при виде катастрофы, прошло. Надо бежать на улицу, тушить огонь, не давать ему перекидываться на другие дома, спасти хоть что-то, как-то организовать обезумевших от горя жителей.

— Бежим на улицу! — крикнул я и рванулся к выходу.

Тяжелая рука легла на мое плечо. Я увидел тайного человека.

— Если вы захотели бежать на помощь, то оставьте эту затею, — сказал Шнырь спокойным голосом. — Ничего хорошего не получится.

— Да бросьте вы! — крикнул я, освобождая плечо от цепких пальцев. Но Шнырь еще сильнее сжал пальцы, придвинул меня к окну:

— Смотрите внимательно!

Жители уже не метались по улицам. Они собирались толпой вокруг кого-то. Я присмотрелся и узнал зампотеха Федю. Он указывал рукой на наш дом.

— Бежать вам надо не к ним, а от них, — сказал Шнырь. — Я не ручаюсь за сохранность ваших голов.

Я все понял! Разрозненные события последних дней — от поездки короля и Феди на остров Высшей Мудрости и до вчерашнего визита королевы — выстроились в непрерывную прочную цепь.

— Это поджог! — крикнул я.

— Поджог, — спокойно кивнул Шнырь. — Прунамель рассказывал вам о поездке короля и Феди к Главному…

— И Главный мудрец посоветовал им поджечь дома, в которых я ставлю печи?!

— Совершенно верно, — подтвердил Шнырь. — Как только наступит холодное время… Выдумка не очень гениальная, но действует безотказно. Простейшая связь: огонь в печи — огонь на крыше. Что еще надо для здешнего жителя?.. Смотрите, толпа двинулась сюда, чтобы с вами расправиться. Бегите!

— Эх, Шнырь, Шнырь… — произнес я в отчаянии. — Не могли разузнать об этом раньше! Я бы принял меры.

— Вы плохо обо мне думаете, — невесело усмехнулся Шнырь.

— Вы… знали? — закричал я. — Значит, вы на их стороне?

— Бросьте кипятиться, — сказал Шнырь. — Я на своей стороне, больше ни на чьей. Но я никому не желаю зла и повторяю: бегите!

— Но почему вы ничего не сказали? Неужели эта беда вас очень радует?

Вдруг Шнырь взорвался:

— Слушай, мальчишка! Если бы ты осуществил свои планы, мне стало бы нечего делать в Мурлындии! Пришлось бы погибать со скуки, наняться в артель каменщиком, а по вечерам петь баритоном в самодеятельном хоре. Я терпеть не могу самодеятельность. Я специалист высокой квалификации — ты имел возможность убедиться в этом. Пусть все остается по-старому. Но я не хочу ала вам лично и повторяю: бегите. Еще не поздно!

Впереди мчались Федя, доктор Клизман и Грызушка. В руках у них были тяжелые дубины. В стороне растерянно переминались с ноги на ногу бывшие мудрецы.

— Куда же бежать? — спросил я, подняв глаза к потолку. — В Мурлындии нам негде укрыться.

— Некуда нам бежать, — сказал Петька.

— На берег! — произнес Шнырь. — Спасибо за вкусный компот, милая Лида. Никогда не забуду.

И Шнырь исчез.

— Правильно! — Я понял его мысль. — Бежим к капитану!

Мы выскочили из дому. Толпа была уже совсем близко. Дубины взметнулись над нашими головами. Я пригнулся и ударил зампотеха головой в живот. Федя свалился, но тут доктор обрушил мне на спину свою суковатую палку.

— Отек легких! — сказал доктор. — Принимаю завтра после обеда.

В ту же секунду ему в лоб попал кирпич, брошенный Петькой. Охнув, доктор Клизман улегся на землю.

— По меньшей мере шишка! — крикнул я, разгибаясь.

Грызушка огрел Петьку дубиной. Лидка подхватила суковатую палку доктора и стукнула Грызушку по шее. Тот застонал и улегся рядом с доктором Клизманом. Острый камень рассек мне скулу. Десятки глоток ревели:

— Бей его палками! Круши ему кости! Он поджег наши дома!

Мы отступили за груду кирпичей. Я и Петька швыряли кирпичи в нападающих, и они по одному выбывали из строя. Обе стороны осатанели, и бой разгорелся не на шутку. Вступить в какие-либо переговоры не было никакой возможности. Наши кирпичи попадали метко, но разъяренных жителей было слишком много. Они окружали.

Мы швырнули еще по кирпичу и побежали к лесу.

Оправившийся от удара Федя догонял меня, занеся над головой дубину, как казак шашку. Я слышал его хриплое дыхание у себя за спиной и представлял себе, как на мой череп обрушится удар, после которого не встать… Петька повернулся и бросился под ноги зампотеху. Они покатились под уклон, вцепившись друг в друга.

— Бега, Миша! — крикнул Петька. — Спасай Лиду!

Но я остановился. Я не мог оставить Петьку в руках врагов. Толпа приближалась. Вдруг из-за ближайшего дерева выскочил Митька-папуас с могучей дубиной в руке.

«Вот и все, — подумал я, окончательно теряя мужество. — С Митьки началось, Митькой и кончилось…»

Митька перетянул дубиной зампотеха, взвалил Петьку на плечо и скрылся за деревьями. Некогда было удивляться.

Мы с Лидкой увернулись от ближайших дубин и помчались. Забежав в густой лес, мы остановились перевести дыхание. Медленно приближались голоса. В темноте жители обшаривали каждый кустик.

— Доберемся до «Диогена», сядем и уплывем, — сказал я Лидке. — В море нас никто не догонит!

— А если капитан Прунамель за них?

— Капитан за меня, я в этом уверен, — успокоил я Лидку. — Только бы Петра не потерять!..

Мы побежали к берегу. Ветки хлестали по лицу, за шиворот лилась вода. Где-то поблизости зловеще ухала сова. Я проваливался в ямы, спотыкался о толстые корни сосен, падал, поднимался и снова бежал вперед. Наконец мы добрались до причала. Дыхание со свистом вырывалось из наших легких.

— Петьки нет, — сказала Лидка и села на палубу у рубки. — Без него я никуда не поеду. Я не буду одна спасаться.

Надо было поддержать в ней силу духа. Я сказал:

— Прибежит твой Петька. Митька ему поможет!

Но сам я не был в этом уверен. Кто знает, что может прийти в голову несерьезному жителю Митьке-папуасу?.. Времени терять не следовало. Злые жители могли выскочить из лесу каждую секунду. Я заколотил кулаками в дверь рубки. Раздался сонный, но громкий голос капитана:

— Кто это среди ночи, тикароа матараи?

— Отоприте! — крикнул я.

— Ах, это вы, дорогой шеф…

Капитан Прунамель, позевывая, вышел на палубу.

— Капитан, — сказал я. — Помню ваши слова, что флот Мурлындии будет на моей стороне в любой передряге. Передряга началась.

— Мое слово неизменно, как место Полярной звезды на небесной сфере, — сказал капитан Прунамель. — Что надо делать?

— Поднимайте паруса как можно скорее. Выйдем в море.

— Могу я узнать, что именно произошло?

— Ах, да… Знаете, что тогда посоветовал Главный мудрец королю Муру? Смотрите! — я протянул руку.

За лесом полыхало багровое зарево. Языки пламени взметались в небо, как солнечные протуберанцы. Капитан смотрел на эту картину и качал головой.

— За нами гонятся жители, — сказала Лидка. — И Петька пропал!

— Живописно, — произнес капитан Прунамель. — Нерон липовый, ту те ранги матуй! — выразился он в адрес короля Мура. — Матросы! По местам стоять, со швартовов сниматься!.. Не волнуйтесь, дорогой шеф. Через три минуты отвалим.