Сказки старого Арбата - Страница 4

ТОЛСТЯЧОК (радостно). И не надо. (Осторожно.) Я его взял? Спасибо. Они будут очень, очень рады. (Грустно.) В Гдове.

ХРИСТОФОР. Вот видишь, он из Гдова.

Толстячок берет лежащую на диване гитару.

БАЛЯСНИКОВ. Непостижимо!… Он будет играть на гитаре.

ХРИСТОФОР. Я совершенно на это не рассчитывал.

ТОЛСТЯЧОК (довольно хорошо поет, подыгрывая себе на гитаре).

Милая, ты услышь меня,

Под окном стою я с гитарою…

БАЛЯСНИКОВ. Невероятно! Он романтик.

ХРИСТОФОР. Он прелесть.

БАЛЯСНИКОВ. Давай его не отдадим. Оставим его себе.

ХРИСТОФОР. Это будет довольно трудно. Он из города Гдова.

ТОЛСТЯЧОК (прекратил романс, огляделся). Где я?

ХРИСТОФОР. Здесь.

ТОЛСТЯЧОК. Неужели? А как я сюда попал?

БАЛЯСНИКОВ. Вы присоединились.

ТОЛСТЯЧОК. Правильно: невесело одному. (Показывает на жирафа.) Заверните. У вас где касса?

БАЛЯСНИКОВ (завертывает жирафа в газету). Вы уже заплатили.

ТОЛСТЯЧОК. Ах да. (Смотрит на остальных кукол.) Я бы купил еще, но деньги кончились. (Прижимает к себе жирафа.) Все равно этот всех лучше.

ХРИСТОФОР. Пожалуйста, передайте привет новорожденному.

ТОЛСТЯЧОК (подумав). А вдруг мне его не покажут? (Улыбнулся застенчиво.) Прощайте. (Дошел до двери, сел на стул, замер.)

БАЛЯСНИКОВ (смотрит на него). Плохо его дело.

ХРИСТОФОР. Совсем никуда.

БАЛЯСНИКОВ. А на гитаре он сыграл хорошо. Я даже протрезвел.

ХРИСТОФОР (грустно). Я протрезвел потом, когда он сказал - а вдруг мне его не покажут.

БАЛЯСНИКОВ. Тут я протрезвел второй раз.

ТОЛСТЯЧОК (вернулся к действительности). Спасибо за внимание. (Поясняя.) Я тут задумался.

БАЛЯСНИКОВ. Посади его в такси. (Толстячку.) Товарищ Блохин будет вас сопровождать.

ТОЛСТЯЧОК. Вы правы. Очень хочется, чтобы тебя сопровождали. Хоть кто-нибудь. (Обернулся в дверях.) Невесело одному. (Сопровождаемый Христофором, покидает комнату.)

Балясников берет гитару, поет романс, только что исполненный предыдущим певцом.

Дверь из коридора тихонько открывается, и на пороге возникает девушка, веселая и прекрасная, достойная всяческого поощрения. Чемоданы, с которыми она вошла в комнату, видимо, нелегки, тихонько опускает их на пол и не то из вежливости, не то из интереса дожидается конца романса, который к финалу приобретает у Балясникова несколько бурный характер.

ВИКТОША. Здравствуйте…

БАЛЯСНИКОВ (долго на нее смотрит). Как интересно. Я просто был убежден, что сегодня со мной случится нечто удивительное… И так расстроился к концу вечера, когда не случилось. Но вы все-таки явились. Благодарю.

ВИКТОША. А я вовсе не явилась. Я…

БАЛЯСНИКОВ. Не отпирайтесь - вы явились. Приходится только пожалеть, что я вас совершенно не знаю. Вы фея?

ВИКТОША. Нет-нет, не думаю… Просто из вашей двери выходили два каких-то сосредоточенных человека. Они были так этим заняты, что не ответили на мои вопросы. (Поясняя.) А я, видите ли, ищу вашу соседку, Наташу Кретову. Может быть, вы знаете, куда она вышла?

БАЛЯСНИКОВ. Куда она вышла сейчас, я не знаю, но зато позавчера из ее квартиры всю ночь доносились какие-то ликующие возгласы вперемежку с редкими одиночными выстрелами. К утру, когда все замолкло и стало ясно, что они перестреляли друг друга, я забылся сладким утренним сном.

ВИКТОША. А вы, я вижу, совсем вроде тех самых человечков, которые помогали друг другу спускаться по лестнице.

БАЛЯСНИКОВ. Умоляю вас не думать о нас дурно. Мы просто пробовали веселиться в связи с тем, что я совершенно напрасно ушел в отпуск.

ВИКТОША. Смешно. Я тоже ушла сегодня в отпуск.

БАЛЯСНИКОВ. Это совпадение в какой-то мере сближает нас. Но вы совершенно убеждены, что вы не фея?

ВИКТОША. Нет-нет. Наверняка.

БАЛЯСНИКОВ. Жаль. В моем возрасте иметь дело с феями спокойнее.

ВИКТОША (улыбнулась). А вы очень старый человек?

БАЛЯСНИКОВ. Я предпочитаю в это не верить. Казаться молодым в мои годы, конечно, глупо, но подчиниться старости глупо вдвойне.

ВИКТОША. Вполне здравая мысль.

БАЛЯСНИКОВ. То, что старость подходит, - пустяки. Молодость ушла - вот что обидно.

Возвращается Христофор.

Однако в комнату вернулся совершенно замечательный человек. Подойди поближе, Христофор… Не пугайся. Сначала я сам думал, что она фея, но, к счастью, все обошлось.

Христофор застенчиво кланяется Виктоше, он сильно сконфузился.

ВИКТОША (оглядела комнату). Вы коллекционируете игрушки?

БАЛЯСНИКОВ. В некотором роде. Мы вообще прекрасные люди. Еще как возьмем да как вам понравимся. Увидите. Только объясните нам скорей, как вас зовут.

ВИКТОША (ей стало очень весело). К вам явилась Виктория Николаевна.

БАЛЯСНИКОВ. И она не промахнулась. Я просто уверен в этом.

ВИКТОША. А Наташа Кретова? Как с ней быть? Не будем все-таки забывать, что я настойчиво ищу ее.

БАЛЯСНИКОВ. Да-да, представь себе, Христофор, мы все настойчиво ищем Наташу Кретову. (Виктоше.) А она на самом деле так уж вам нужна?

ВИКТОША. Еще бы! Я ведь прилетела к ней из Ленинграда. Только что.

БАЛЯСНИКОВ. Ладно. Попробуем ее обнаружить. Христофор! Спустись вниз и найди Шурика Давыдовича, в это время он обычно кого-нибудь обыгрывает в карты. (Виктоше.) Шурик Давыдович - замечательная личность, он является чемпионом профсоюзов в стрельбе по тарелочкам и, кроме того, постоянно женат на одной из актрис театра "Современник" и поэтому всегда очень прогрессивно настроен. Так вот, узнай у Шурика Давыдовича, который знает решительно все, куда вышла Наташа Кретова.

ХРИСТОФОР. Хорошо, я спущусь к Шурику Давыдовичу, но ты, в свою очередь, не стой, пожалуйста, у открытого окна. Становится прохладно. (Грациозно поклонившись Виктоше, удаляется.)

БАЛЯСНИКОВ. Должен сказать, уважаемая Виктория, что Христофор Блохин - человек фантастического трудолюбия и громаднейшего таланта. (Скромно.) К тому же он является моим ближайшим помощником.

ВИКТОША. А в чем он вам помогает?

БАЛЯСНИКОВ. Я мастер кукол. Все, что вы видите здесь, создано мною при помощи Христофора Блохина, с которым я дружу вот уже двадцать пять лет.

ВИКТОША. Как это хорошо с вашей стороны - быть мастером кукол!… В детстве, когда были живы родители, у нас с сестрой было множество кукол, и я им всем шила платья. Какие только не придумывала наряды! Однажды я смастерила для Золушки такое подвенечное платье, что моя младшая сестра плакала целую ночь от восторга и зависти. А потом, когда мы с сестрой остались одни, я стала шить платья для очень маленьких девочек - подрабатывала немножко таким образом. Ведь мне было уже шестнадцать, а сестре только четырнадцать - и о ней следовало заботиться. Сейчас она уже студентка и даже замуж вышла весной… В первый раз, правда. Так что теперь я одна-одинешенька. Потому что и моя лучшая подруга, Неля, тоже вышла замуж. (Улыбнулась.) Беда. Одна Наташа Кретова у меня осталась.

БАЛЯСНИКОВ. А кем же вы намереваетесь стать?

ВИКТОША (с восторгом). Портнихой!

БАЛЯСНИКОВ. Необыкновенно. И давно вы решили это?

ВИКТОША. В трехлетнем возрасте. И знаете, я ни на один день не отступала от своего первого желания - в отличие от моих друзей, знакомых младенцев, которые раз по десять в день меняли свои профессии. Вот какая я постоянная. Уже сейчас я окончила двухгодичные курсы модельерш и стажируюсь в ленинградском Доме моделей… Представляете, какая я буду знаменитая в свои зрелые годы? Чем черт не шутит, может быть, именно мне удастся одеть всю нашу страну разнообразно и красиво. Представляете, как было бы чудесно, если бы все знаменитые модельерши Лондона и Парижа лопнули от зависти. Вот бы прелесть была!

БАЛЯСНИКОВ. Я вижу, у вас далеко идущие планы.

ВИКТОША. Конечно. Я ведь удивительно хитрая.

БАЛЯСНИКОВ. Хвастунья вы - вот что!

ВИКТОША. Надо же хоть как-то поддерживать в себе гаснущие силы… Мне ведь ужасно не везет в личной жизни.

БАЛЯСНИКОВ. Ох, врете вы все время…

ВИКТОША. Отчего же все время… Полемический задор заставляет меня иногда говорить и правду.