Сказки Шотландские и Английские (Британские легенды и сказки) - Страница 5

Первым странную перемену в окружающем заметил Эластер, когда они были уже близко от города.

— Откуда здесь эти новые дома? — подивился он. — Ручаюсь, вчера вечером на этом месте был пустырь.

— Вечером было темно, — ответил Джон, — ты мог их не заметить. К тому же эти дома мне вовсе не кажутся такими уж новыми.

— А этот мост ты вчера видел? — спросил Эластер.

— Точно не помню, — ответил неуверенно Джон.

— Если б он был вчера, мы бы по нему прошли, ведь верно?

Джона начало разбирать сомнение. Все теперь казалось ему не таким, как вчера. Он решил обратиться к прохожему и выяснить, там ли они находятся, где предполагают. Но первый, кого они встретили, оказался очень странно одетый господин и, когда Джон спросил его про мост и дома, он со смехом ответил, что они стоят на этом месте уже давным-давно. Прощаясь с ними, он опять рассмеялся, заметив:

— Ну и чудная вы парочка! С костюмированного бала, что ли, вы идете в этом смешном старомодном платье?

Конечно, новым их платье назвать было нельзя, но что в этом смешного? И Джон с Эластером подумали, что невежливо смеяться над их платьем, когда сам прохожий одет так нелепо. Однако, оказавшись на улицах города, они заметили, что все мужчины, женщины и дети одеты так же нелепо и странно. И в магазинах была выставлена странная, незнакомая одежда. И даже разговаривали все с каким-то странным, незнакомым акцентом. А самих скрипачей поднимали на смех, когда они обращались к кому-нибудь с вопросами. И все почему-то удивленно таращили на них глаза.

— Давай лучше вернемся в Стратспи, — предложил Эластер.

— Что ж, здесь нас больше ничто не держит, — согласился Джон. — Да и люди здесь мне не очень нравятся. Они обращаются с нами как с какими-то шутами.

И друзья повернули назад, в Стратспи. На этот раз они уж путешествовали верхом — денег у них было вволю, они могли заплатить и за постой, и за обед с вином.

А на скрипке они играли теперь только для собственного удовольствия.

Но, добравшись до родного города, они едва узнали его. Здесь тоже все переменилось: и улицы, и дома, и мосты, и люди — решительно все.

Они зашли к фермеру за молоком, а оказалось, у того уже новая жена. Во всяком случае, ни они ее не узнали, ни она их. И дети, игравшие перед школой, не поздоровались с ними и не подбежали к ним, как делали это обычно. Да и сама школа изменилась, будто стала больше и крышу ей перекрасили.

Тогда они поспешили к своему лучшему другу Джеймсу, местному кузнецу, чтобы рассказать ему, какая им выпала удача, а заодно и спросить, с чего это вдруг все так переменилось в их родном Стратспи и как поживают их общие друзья.

Однако и кузнец оказался совсем незнакомым человеком, какого прежде они и не видели, а про их друзей он и слыхом не слыхал.

Не на шутку встревоженные молодые люди направились к церкви, надеясь там повидать кого-нибудь из знакомых и у них разузнать, что же такое стряслось. Но церковь тоже оказалась уже не той маленькой скромной церквушкой, какую они помнили, а стала больше, богаче, только кладбище рядом с ней не изменилось.

Они отворили калитку и пошли по дорожке между могилами. Вдруг Эластер схватил Джона за рукав.

— Ничего странного, что мы не застали кузнеца Джеймса дома! — воскликнул он. — Вот его могила.

Не веря глазам своим, Джон внимательно прочел надпись на могильной плите.

— Но это же невероятно! — сказал он. — Когда три недели назад мы покидали Стратспи, Джеймсу было всего двадцать лет с небольшим, точно как нам, а здесь написано, что он умер девяносто трех лет от роду.

Друзья-скрипачи окинули взглядом другие могилы. Все их знакомые оказались уже похороненными здесь.

— Теперь я все понял! — воскликнул Эластер. — Тогда, в Инвернессе, мы играли для прекрасных фей и их веселых кавалеров, а тот старик, наверное, был сам их король! — И добавил с грустью: — Эх, долго же мы там играли. Слишком долго…

Да, вот так и бывает: кажется, провел в стране эльфов всего полчаса, а вернулся в родные места и никого не узнаешь: кто состарился, а кого уже и на свете нет.

Как на крыльях летит время в этой веселой, вечно юной волшебной стране.

А вот вам история про молодого Эндрью, которого полюбила русалка. Эндрью жил на самом севере шотландского берега. Как-то утром, проходя дорогой вдоль моря, он услышал чье-то пение. Было еще очень рано, и Эндрью никак не ожидал встретить кого-нибудь на берегу.

Сначала он подумал, что это шум прибоя. Он остановился, прислушался и опять услышал пение. Но, оглядевшись по сторонам, увидел только белых моржей, резвящихся в море. Однако, пройдя еще немного, он заметил, что на скале в самом дальнем конце залива кто-то сидит.

А подойдя совсем близко, он, к своему удивлению, обнаружил, что это русалка.

Она расчесывала перламутровым гребнем длинные волосы и пела. Голос ее разливался ну точно соловьиный! Волосы золотились ярче цветов желтого лютика. Кожа у нее была белее морской пены, а глаза зеленее морской пучины.

Эндрью увидел ее лицо в зеркальце, которое она держала в руке. Он потихоньку подкрался сзади и крепко обнял ее. Она вскрикнула, выронила перламутровый гребень и зеркальце и обернулась к Эндрью.

С этой минуты они полюбили друг друга.

Русалка пообещала Эндрью на другой день опять приплыть на это место и, взмахнув хвостом, исчезла в морской пучине.

На другое утро, вынырнув из моря, она протянула Эндрью, как он подумал было, полную горсть разноцветных стеклышек.

— На, возьми, — сказала она ему. — Это тебе от меня подарок, чтобы ты знал, как я тебя люблю.

Эндрью поглядел, что она ему дала, — это оказались настоящие аметисты и рубины, которые так и играли, и горели в лучах утреннего солнца.

— Откуда ты взяла их? — спросил Эндрью.

— Я нашла их, когда проплывала мимо потонувших кораблей, что лежат на дне Пёнтленд-Фёртского пролива, — отвечала русалка.

Через несколько дней Эндрью отправился в соседний город и продал там все драгоценные камни. А соседи только дивились, что это он вдруг зажил совсем по-новому. Купил новый дом побольше, стал одеваться в богатое платье, баловать себя дорогой едой и заморскими винами.

С русалкой он встречался почти каждый день, и она все больше к нему привязывалась. Но он вел слишком расточительный образ жизни, и его богатство растаяло так же быстро, как появилось.

— Мне нужны еще драгоценные камни, — сказал он русалке. — Осталось там что-нибудь в Пентленд-Фертском проливе?

Она поклялась ему, что камней там так же много, как блестящих чешуек на ее хвосте, и в день их следующей встречи она высыпала ему на колени топазы, горевшие словно глаза у тигра, сапфиры, синее глаз сиамских котов, и изумруды, зеленее глаз ее сестер-русалок.

— Какая ты щедрая! — изумился Эндрью. — И какая ты красивая! — добавил он, нежно ее обнимая.

Однако чем богаче становился Эндрью, тем больше он проводил времени с друзьями и соседями за выпивкой и тем меньше — со своей любимой, русалкой.

Однажды она принесла ему целую пригоршню бриллиантов.

— Просто не знаю, как и благодарить тебя! — сказал восхищенный Эндрью. — Они прозрачны, словно капли росы!

— Нет, — покачала головой русалка. — Словно слезы, какие я пролью, если ты меня разлюбишь, — печально сказала она.

У Эндрью и так было много денег, которые он выручил на продаже драгоценных камней, поэтому бриллианты он решил приберечь. Только несколько камней подарил прекрасным дамам, чтобы завоевать их расположение. Они заказали из этих бриллиантов броши, кольца и серьги и хвастали ими друг перед другом.

И когда Эндрью в следующий раз встретился с русалкой, она упрекнула его в неверности.

— Ах, Эндрью! — с укором сказала она. — Зачем же ты отдаешь мои подарки другим дамам?

Эндрью горячо отрицал это, однако в тот же вечер подарил самый крупный бриллиант самой красивой даме в округе.