Сказки на ночь - Страница 3

– Придумала! – пискнула взъерошенная перепёлка. – Давайте покажем птицелову лучшие качества, и тогда нас отпустят.

– Ну конечно! Как я не додумался? – оживился павлин. – Разве будет человек держать в клетке хорошую птицу?

– Ура! Мы спасены!! – загалдели птицы.

– Лучше не стоит показывать человеку наши достоинства, если он узнает о них, то никогда не отпустит, – чирикнул воробей.

– Что ты такое говоришь? – прошептал тетерев. – Мне ещё дед рассказывал, и я точно знаю, – люди ловят лишь никчёмных птиц.

– Так воробей и есть, самый никчёмный, – прокудахтала курица. – Ни голоса, ни красивых перьев, ни важной осанки.

Воробей взъерошился и сделался похож на коричневый шарик.

– Может у меня и нет красивого хвоста, как у павлина, и я не умею сладко петь, как кенар, но у меня достаточно ума, чтобы помалкивать перед птицеловом.

– Вот так и просидишь здесь всю жизнь, – кудахтнула курица.

– Подумайте сами, зачем, человеку, бесполезные птицы? – звонко чирикнул воробей

– Это воробей специально выдумывает, сам серая бездарность и нас хочет такими же выставить, – каркнул павлин.

– Ишь прохвост!..

– Серость… – защебетали птицы.

– Ну как знаете, я вас предупредил, – и воробей отвернулся.

Вскоре пришёл птицелов.

Первыми навстречу вышли павлины.

Они важно прошли перед человеком и пёстрым веером распустили хвосты, птицелов ахнул.

– Ах, какие великолепные птицы, пусть будут в моём саду, чтобы радовать взор.

И павлинов забрали.

Следом выпорхнул кенар, вдохнул побольше воздуха и полилась волшебная песня.

Он пел так увлечённо, и так старался, что птицелов заслушался.

– Какая голосистая птица, как чудесно поёт! Оставлю её, будет услаждать слух.

И кенаров посадили в клетку.

Потом на глаза человеку попалась невзрачная курочка.

«Что за некрасивая птица? Ни петь, ни летать не умеет», – подумал птицелов.

Однако курочка снесла яичко и предложила птицелову, тот изумился.

– Удивительно вкусно! Надо оставить её, пусть каждый день несёт яйца.

И курочек заперли в сарае, который назвали курятником.

Внимательно исследовал птицелов пойманных птиц и каждой находил применение, подошла очередь воробья.

– Ну, а ты, что умеешь? Чем порадуешь?

Но воробей только глупо подпрыгивал и чирикал.

– Э-э, да ты видно совсем глупая птица, – сказал птицелов. – Зачем мне такой глупыш?

И воробьёв выпустили на волю.

С тех пор, промеж птицеловов, пошла молва, будто воробьи птицы глупые и бесполезные.

Потому никто воробьёв не ловит, в клетку не сажает и по сараям не запирает, а им только того и надобно.

Живут свободно: летают куда пожелают, чирикают о чём хотят.

Вот так и бывает на свете, кто перед сильным красуется, да низко гнётся, тот всю жизнь воли не знает.

Далеко-далеко, среди лесов бескрайних, болот топких и озёр глубоких, стоит великое царство-государство. Народ там живёт всё больше терпеливый, работящий, покладистый.

По своей ли воле, али по принуждению, но объявился в том царстве купец заморский из тех, что диковинками торгуют. Ну, объявился и, как водится, товары давай нахваливать. Покажет кувшин, да не простой, а волшебный, любая жидкость внутри делается такой холодной, аж зубы ломит. Или, к примеру, шарманка – сама по себе разную музыку играет.

Много у купца товару, но только и цену ломит. За такие деньжищи можно целый дом отстроить.

Так что простой народ ходит, товары глядит, а покупать не спешит.

Лишь богачи диковинки покупают, и друг перед другом хвалятся.

Через их похвальбу долетел слух до царя-батюшки, так, мол, и так, объявился купец заморский.

Естественно царю любопытно, что за купец такой и какие у него товары диковинные, купца привели во дворец.

Пришёл купец товары разложил, каждый похвалить не забыл.

Царю многое по нраву пришлось, особенно приглянулся летающий ковёр, но когда купец назвал цену, рассердился царь-батюшка. Он, надо сказать, от рождения скуповат.

– Ты что же басурман, в моём царстве торгуешь, подати не платишь, а хочешь с царя три шкуры содрать?! Гнать в шею! – приказал царь.

Ну, а купеческие товары себе оставил.

Стража купца вытолкала, но только оказался тот купец злым колдуном.

Когда его за границы царских владений швырнули, дунул, плюнул, и всё царство проклял.

Отныне, говорит, будет у вас лишь злая трава расти.

Посмеялись стражники: «Нашёл чем, травой пугать…»

Однако с той поры пришла беда.

Пророс на полях сорняк, да такой злющий, что всем другим травам, особенно полезным, расти не даёт. Вспашет крестьянин поле, засеет хлебом, на утро глядь, всё поле колючими сорняками покрылось, куда тут хлебу взойти.

Да что говорить, к самому дворцу подобралась злая трава и даже самого царя ужалила.

– Ай! – вскрикнул царь.

Смотрит, что за злющая трава? Листья с шипами, толстые стебли острыми колючками покрыты.

– Убрать немедленно!

Выбежали придворные – злую траву дёргают, топчут, в огонь кидают – весь день истребляли, наконец, справились.

– Ай, молодцы! – похвалил царь.

Однако на утро, царь вышел во двор, что за чудеса?

Злой травы ещё больше.

– Вот ведь бесовское отродье! А ну-ка, всех министров ко мне!

Собрались министры, малые и большие, с портфелями и без, давай совет держать, как от злой травы избавиться?

Спорят, кричат, ругаются, не могут ничего дельного предложить, единственное, что придумали – объявить злую траву незаконной и у кого она растёт, тех штрафовать. Министры любят, чуть что, сразу запретить или наказать.

Побежали глашатые по улицам, зачитали указ, среди народа ропот поднялся.

– Это что же, опять на наши плечи свои заботы перекладывают?

Однако народ в том царстве-государстве, как на подбор, тихий, покладистый, поворчит и успокоится.

Время идёт, народ пояса затягивает, из последних сил штрафы платит, а злой травы меньше не становится, наоборот, уж весь дворец ею зарос, а министры лишь руками разводят.

Тогда призвал царь генералов и поставил задачу – порядок восстановить, злую басурманскую траву извести.

Бодро за дело взялись солдаты, танками траву давят, огнемётами жгут, шашками рубят – всё напрасно. Вечером злую траву передавят, а на утро новые побеги видны, да так быстро прорастают, что ни как не поспеть.

Сдались генералы, спасовала армия, загрустили придворные.

«Может зря велел купца гнать?» – вздыхает царь-батюшка.

Тем временем, в одной деревне, жил среди прочих людей, Степан-работник – умелец каких свет не видывал. Чего ни попроси, всё сумеет смастерить и починить.

Собрался народ, обсудил, и постановили работные люди отправить Степана во дворец, чтобы он, коли есть нужда, вельможам государственным помог злую траву истребить.

Степан поначалу отказывался.

– Не мужичье дело к царям ходить, да и не привык я кланяться.

Однако мужики упрашивали, бабы причитали, дети плакали, и Степан согласился.

– Ладно, чего уж там, раз надо, схожу.

Собраться работнику не долго, подпоясался бечёвкой, взял краюху хлеба, вот и готов.

Пришёл к дворцу, а ворот не видать, одни стебли колючие, да листья жгучие, хмурые стражники смотрят неприветливо.

– Кто такой? Чего надо?

– Степан я, работник, меня народ прислал.

– Не время его величество тревожить, он думу думает, как от клятой травы избавиться.

– Так для того меня в помощь и прислали, авось придумаю что.

Переглянулись стражники, почесали затылки, вызвали старшего.

Вышел воевода, вид мрачный, борода до пояса, глядит грозно.

– Кто таков, зачем людей беспокоишь?

– Степан-работник, к царю в помощь, – отвечает Степан.

Воевода глаза выпучил.

– Ты, босяк, и супротив злой травы? Да знаешь ли ты, что её придворные огнём жгли, не выжгли, министры указами изводили, не вывели, солдаты шашками рубили, не вырубили, а ты, батраков сын, и вдруг изведёшь?