Сказки и легенды маори - Страница 16

Мауи ухмыльнулся и немедленно отправился в путь; он шел таким размашистым шагом, что скоро ступил в сумрачную страну, где жила богиня огня. Мауи подошел к красивому дому, богато украшенному резьбой и створками ракушек, которые сверкали в темноте, как глаза в отблесках пламени. До его ушей донесся скрипучий голос старой женщины, похожий на потрескивание сучьев в костре.

— Что это за смертный так отважно разглядывает дом богини огня?

— Мауи.

— У меня пять внуков по имени Мауи. Это Мауи-тикитики-а-Таранга?

— Да, это я.

Старуха радостно засмеялась:

— Что тебе нужно от бабушки, самый младший Мауи?

— Мне нужен огонь, я хочу принести огонь моей матери и братьям.

— Хорошо, Мауи, я дам тебе огонь.

Махуика сорвала с пальца ноготь, который тут же загорелся ярким пламенем.

— Неси осторожно мой ноготь и разожги костер у себя в деревне.

Мауи взял ноготь, отошел немного от дома Махуики, бросил ноготь на землю и затоптал огонь. А потом вернулся назад.

— Вот так-так, это опять Мауи! — воскликнула старуха. — Что тебе нужно на этот раз?

— Мне нужен огонь. Я не донес ноготь. Пламя погасло.

Махуика нахмурилась.

— Значит, ты был недостаточно осторожен, внук мой. Я дам тебе еще один ноготь, но смотри, прикрывай пламя рукой.

Мауи взял горящий ноготь. Он отошел на такое расстояние, чтобы Махуика не могла его увидеть, затоптал пламя а вернулся назад. Богиня огня нахмурилась и с ворчанием дала ему еще один ноготь.

Пять раз Мауи уходил с огнем и пять раз возвращался с пустыми руками. Десять раз уходил Мауи и десять раз возвращался ни с чем. Махуика отдала ему все ногти с пальцев на руках. Уступая просьбам Мауи, она отдала ему ноготь с пальца ноги, но хитрец Мауи вскоре вернулся за следующим. Пять раз он уходил и пять раз возвращался с пустыми руками. Девять раз он уходил и девять раз возвращался ни с чем.

Наконец, терпение Махуики истощилось. Подземный огонь окутал ее дом, и Мауи пришлось прокладывать себе путь сквозь дым и пламя, которые вырывались из двери и из окон. Глаза Махуики сверкали, будто молнии на черном небе. Она сорвала последний ноготь и бросила в Мауи. Он не долетел до Мауи, по когда ноготь коснулся земли, раздался оглушительный грохот, как будто загремел гром, и Мауи понял, что его сейчас настигнет огненный смерч. Он побежал со всей быстротой, на какую был способен, а пламя рычало, как чудище танифа, и гналось за ним по пятам. Мауи превратился в сокола. Несколько мощных взмахов крыльями — и он взмыл над землей, но пламя не отступало. Мауи чувствовал, что огонь уже лижет его перья, — мы и сейчас видим коричневые подпалины в тех местах, где пламя коснулось оперения сокола.

Мауи увидел пруд, сложил крылья и камнем упал в воду. Но вода в пруде начала согреваться. Сокол беспокойно переступал с лапы на лапу на дне пруда. Вода становилась все горячее. Через несколько минут вода закипела, и Мауи поднялся в воздух. А в воздухе бушевало пламя. Горел лес. Пламя растекалось по небу.

Казалось, еще немного — и огонь пожрет весь мир. Тогда Мауи вспомнил про богов, о которых узнал в доме Тамы. Он окликнул их, и боги увидели, что земле грозит гибель. Они тут же послали на землю дождь, проливной дождь, который обрушился на огонь, сбил языки пламени и прижал огонь к земле. Послышался чей-то пронзительный испуганный крик. Это кричала Махуика. Она металась в пламени, пытаясь вернуться домой, потому что силы изменили ей. Пламя погибало, от него уже виднелись только безобидные язычки, но внезапно исчезли и они, оставив после себя лишь облако дыма. Махуика бросила последние искры огня нескольким деревьям, они спрятали их и сберегли для детей, которых родили люди. Так каикомако, пробковое дерево, и красное дерево спасли огонь.

В конце концов проделка Мауи пошла людям на пользу: они научились тереть друг об друга кусочки этих деревьев и добывать огонь. С тех пор люди могут в любую минуту призвать потомков Махуики к себе на помощь.

Мауи с любовью поглаживал свой рыболовный крючок. Он сделал его из челюсти Мури-ранги-фенуи, своей бабушки. Крючок был хорошо отполирован, украшен перламутром и собачьей шерстью, но главное — он обладал чудодейственной силой.

Солнце еще не поднялось над морем, когда Мауи тихонько вышел из дома и прокрался к лодке братьев. Он приподнял доски настила и пролез в узкую щель под ними. Потом положил доски на место и лег.

Мауи не пришлось изнывать от ожидания. Небо на востоке только начало розоветь, когда братья положили удочки в лодку и столкнули ее в воду. Мауи лежал у них под ногами и слышал, как они пересмеивались.

— Все-таки мы отделались от малыша Мауи, — сказал Мауи-пае. — Маленький Мауи, наверное, еще спит.

— Мауи не спит, — послышался низкий голос.

Братья в изумлении переглянулись. Им показалось, что голос доносился из-под лодки.

— Может, это чайка, — сказал Мауи-вахо, но братья не поверили ему.

Они снова взялись за весла, и лодка снова пришла в движение. Но вскоре опять остановилась. На этот раз сомнений не было. Братья слышали смех Мауи, Мауи смеялся над ними. Братья подняли доски и увидели Мауи, который скалил зубы, как злой дух.

— Мауи! — закричали братья. — Мы не возьмем тебя! Ты будешь только мешать нам.

Ухмылка на лице Мауи стала еще шире.

— Возьмете! — сказал он.

— Нет. Мы повернем назад. В нашей лодке достаточно места для Мауи-пае, для Мауи-рото, для Мауи-вахо, для Мауи-тахи, но она слишком мала для Мауи-тикитики-а-Таранга.

— Вы возьмете меня, — повторил Мауи.

Он протянул руку в сторону берега. Братья оглянулись, но не увидели ничего, кроме океана, который охраняет бог Кива, — это Мауи с помощью волшебства сделал море еще больше, и берег исчез за высокими волнами.

— Гребите, — приказал Мауи.

— Не будем, — заявили братья и положили весла.

— Гребите! — крикнул Мауи.

Ухмылка исчезла с лица Мауи, его глаза стали холодными и колючими, как осколки нефрита. Четверо братьев беззвучно подняли весла и согнули спины.

К тому времени, когда Мауи приказал им остановиться, они уже изрядно устали.

— Доставайте удочки, — сказал Мауи. — Сейчас увидим, чем нас порадует место, которое я выбрал.

Братья молча насадили наживку на крючки и закинули удочки. Скоро удочки запрыгали у них в руках, а немного погодя на дне лодки уже лежала гора рыбы.

— Хватит! — сказал старший брат. — Мы хорошо поудили. Дело сделано.

Мауи подышал на волшебный крючок, полюбовался игрой света.

— Вы свое дело сделали, братья, — сказал он ласково. — А я свое еще не начал.

— Что ты, Мауи, что ты! — хором закричали братья. — Мы наудили рыбы и для себя и для тебя. Поплывем домой к женам и детям.

— Нет, братья, вы еще не видели, как Мауи удит рыбу. Я закину удочку только один раз. Дайте-ка мне наживку!

Братья не хотели давать Мауи наживку, потому что боялись, как бы он не сделал чего-нибудь дурного. Тогда Мауи сжал кулак и ударил себя по носу с такой силой, что пошла кровь. Он обмазал крючок кровью и бросил за борт лодки. Сажень за саженью опускалась в воду льняная веревка. Она ушла уже глубоко в море. Наконец Мауи почувствовал, что крючок за что-то зацепился. Он затаил дыхание, братья в молчании уставились на воду. Мауи слегка дернул за веревку, и где-то в глубине крючок намертво впился в невидимую добычу.

Крючок Мауи проник в безмолвное царство Тангароа (Тангароа — бог моря, прародитель рыб.) и зацепился за дверь дома Тонгануи, сына бога моря. Мауи чувствовал, как натянулась веревка. Он уперся ногой в борт лодки, собрал все силы и начал выбирать веревку. Дом Тонгануи затрещал. Потом приподнялся, снова осел и наконец, подчиняясь дрожавшей как струна веревке, оторвался от морского дна вместе с огромным куском земли.

Мауи пел песню, которая делала тяжелое легким. Братья погрузили весла глубоко в воду. Голос Мауи звучал все пронзительнее, мускулы вздулись у него на руках и стали похожи на корни дерева. Веревка гудела так, что лопалась голова.