Сказки и легенды Бенгалии - Страница 48
Шунай вытерла слезы и написала ему ответ:
«О друг моего сердца, послушай теперь мою историю. Я только-только вступила в пору юности и еще не замужем, но мать и дядя уже ищут для меня жениха.
О, если бы я была одним из тех цветков кетаки, которые цветут на берегу реки, я без опаски встречалась бы с тобой каждый день. Если бы ты, любимый, был месяцем, сияющим в вышине, я любовалась бы тобой всю ночь напролет, и никто мне ничего не сказал бы. Если бы ты был рекой, я припала бы к ее водам, чтобы утолить жажду моей души.
Увы, я всего лишь женщина, пленница моего дома! До моих печалей никому нет дела. С того дня, как я увидела тебя на берегу реки, мое сердце, как безумное, следует за тобой повсюду. Но я не могу рассказать об этом матери, стыд смыкает мои уста.
Ты можешь довериться моей подружке Шалле и передать через нее свои письма. Напиши мне, что нас ждет впереди, когда мы будем вместе и когда осуществятся наши мечты. Я пишу тебе с надеждой на счастливый исход, хотя все это еще, наверное, будет так не скоро!»
Шунай надушила письмо сандалом, вручила его вместе с гирляндой цветов своей подружке Шалле и велела отнести то и другое Мадхабу. Шалла ушла, и Шунай осталась одна, предаваясь то сомнениям, то надежде со всем пылом ранней юности.
Был в той деревне отъявленный негодяй и мошенник, по имени Багхра. Однажды он пришел к дивану Бхабне, томившемуся от безделья, и доложил:
— В твоих владениях, о повелитель, в доме брахмана Бхатука, живет девушка необыкновенной красоты. Ей недавно исполнилось двенадцать лет, она еще не замужем. Если ты, повелитель, захочешь, можешь взять ее в жены.
Обрадовался диван, одарил Багхру золотом и велел заняться этим делом.
— Послушай меня, брахман, — сказал Багхра брахману Бхатуку, — у тебя в доме живет красивая девушка. Несколько дней назад диван Бхабна увидел ее у гхата, когда прогуливался в лодке по реке. С тех пор он не может забыть ее. Если ты согласишься отдать ее за дивана, все остальные жены его гарема станут ее служанками. А тебя он наградит пятьюдесятью двумя пурами свободной от налога земли и прикажет вырыть перед твоим домом большой пруд с каменными ступеньками. Таково желание дивана.
Бхатука был жадным, как все жрецы. Он соблазнился обещаниями наград и земли и, позабыв про совесть и честь, принял предложение. Он задумал тайно нарушить законы касты и сделать все так, чтобы ни мать, ни дочь ничего не знали. Но по деревне пошли слухи об этой сделке, которые дошли до Шунай.
— Милая моя подружка, — сказала Шунай Шалле, — возьми это письмо и беги к Мадхаву. Скажи ему, что он должен во что бы то ни стало увезти меня отсюда до наступления вечера. Я не знаю, что будет со мной, когда на небе зажжется первая звезда. Мой дядя — злой и коварный человек, он уже договорился обо всем c диваном Бхабной. Беги и скажи Мадхаву, пусть он поторопится.
Шалла передала Мадхаву письмо и все ему рассказала. Он тут же послал с ней ответ.
«Сегодня мне приснился дурной сон, — размышляла меж тем Шунай. — Мое сердце говорит: „Не ходи на реку!" Из левого глаза вдруг ни с того ни с сего упала слеза, и непонятный страх сжал мое сердце. Во рту у меня пересохло, и нет сил поднять даже пустой кувшин. Что же это со мной? Ноги отказываются нести меня к реке. На сухой ветке вон того дерева пронзительно кричит ворона, на потолке защелкала ящерица, и кто-то громко чихает. Все это плохие приметы, мне не надо идти на реку».
И Шунай решила никуда не ходить, но тут же передумала.
— Послушай, Шалла, — сказала она подружке, — если я не пойду сегодня за водой, я не смогу увидеться с любимым. Он рассердится на меня и больше никогда не придет.
С этими словами она взяла кувшин и медленно направилась навстречу своей судьбе. Впереди шла ее подруга и наперсница Шалла.
В кустах, около спуска к реке, стояла лодка, скрытая ветвями. И как только Шунай подошла к этому месту, люди, посланные диваном, схватили ее и силой усадили в лодку.
— О Шалла! — закричала Шунай, — беги домой и сообщи матери, что люди дивана увозят меня силой. Скажи ей, что кувшин, который я принесла с собой, остался плавать на воде у гхата как свидетель моей печальной судьбы! Передай моему дяде, пусть он радуется той земле, которую он получит в награду. Скажи владыке моего сердца, что его Шунай попала в когти к тигру — дивану Бхабне! О солнце и луна, о ночь и день, будьте моими свидетелями! Когда увидите моего любимого, расскажите ему о моих страданиях! Вы, птицы, летающие высоко в небесах, летите к моему любимому и расскажите, что его Шунай похитили слуги дивана. Ты, дерево-хиджол, растущее на берегу реки, ты видело все, что случилось. Скажи ему, где я, если он будет меня разыскивать. И вы, цветы кетаки, дарящие сладкий аромат этим пустынным берегам, молю вас, сообщите обо всем моему любимому. Будьте и вы моими свидетелями, реки и озера, птицы и звери! Само провидение против несчастной Шунай. О ветер, ты гуляешь по земле с первого дня творения, передай же моему любимому, что Шунай теперь умерла для него.
О бедная я, несчастная! Зачем я пошла сегодня на реку? Пария собирается вкусить священное масло жертвенного огня! Если бы я знала, что может со мной случиться, я бы привязала кувшин к шее и утопилась в реке.
Почему же он не пришел? Я боюсь не за себя, а за него. Может, с ним что-то случилось? Не опрокинулась ли его лодка, ведь река сегодня такая бурная? О птицы, скорее летите к нему и передайте, что его Шунай увозят к дивану Бхабне, увозят не за какой-нибудь проступок, а за то, что она слывет красавицей!
И тут навстречу похитителям из-за излучины реки вышла лодка Мадхава.
— Эй, люди, почему вы так быстро гоните лодку? Чью молодую жену вы увозите насильно? — закричал он. — А ты кто, красавица? Почему ты так горько рыдаешь?
Узнав Мадхава, Шунай начала громко кричать. В сумерках произошла жестокая схватка. Мадхав вырвал Шунай из рук похитителей и умчал на своей лодке.
Почему в городе слышится громкий звук трубы? Что это за праздник и чему так радуются горожане? Собирайте, друзья, цветы из всех городских садов: сегодня празднуют свою свадьбу Мадхав и Шунай. Слышите? Женщины поют свадебные песни и просят богов послать молодым счастье, другие женщины украшают гирляндами брачную комнату. Вот они направляются по каменным ступенькам к реке и набирают воду в кувшины, чтобы совершить священный обряд адхиваса. Они так счастливы: сегодня Мадхав женится на Шунай.
— Как ты можешь, Мадхав, спокойно сидеть дома, когда твоего отца заковали в цепи и увезли во дворец дивана?
Получив такое известие, Мадхав побледнел от страха. Он немедленно приказал готовить судно и отправился во дворец.
Шунай осталась в доме с подружкой. Послушайте ее баромаши:
«В июле Мадхав поехал на лодке к дивану, чтобы спасти своего отца, и я осталась, одна с Шаллой, своей единственной подругой. Весь месяц я провела в ожидании и слезах, не понимая, почему он так долго не возвращается.
В августе весь город отмечал праздник в честь богини Моноши-дэви. Но разве мне было до веселья, если я не получила весточки от любимого?
В сентябре созревают обильные плоды тала, и из них делают сладости. Все радуются, только над нашим домом и над моей юностью нависла тень великого горя.
В октябре в каждом доме празднуют Дурга-пуджу. Все люди возвращаются домой, только моего милого нет на празднике.
В ноябре, когда мелеют реки, как ждала я своего любимого! Слуги тосковали по нему, а мать плакала не переставая. Так в горе и слезах прошел весь месяц.
В декабре туманы поднимаются вверх, начинает светить яркое солнце. Но как могу я чему-нибудь радоваться, если моего друга все еще нет?
В январе наступают холода и плотные туманы окутывают землю. Зимой сильнее тоска по любимому. Я лежу без сна в своей постели, а его все нет и нет.
Затем приходят весенние месяцы — февраль и март. Люди радуются приходу весны, все, кроме несчастной Шунай.
В апреле наступают праздники, а он все еще не возвращается, и я схожу с ума от горя. Кончается год,[116] я ни разу не собирала цветы и не украшала свои волосы. Безрадостно проходит моя юность, а я вся исхудала, краса моя поблекла. Где и с кем ты сейчас, мой любимый?
В мае среди листвы появляются спелые манго. Жара становится невыносимой, и подружки обмахивают меня пальмовыми листьями. Но разве могут они остудить мое пылающее сердце?»