Сказки для всех - Страница 1

Жила была девочка. И вот она стала пускать мыльные пузыри. Все пузыри плавали в воздухе, пока не натыкались на какие-нибудь предметы. Наткнувшись на что-нибудь, они лопались, как и полагается мыльным пузырям. И только один пузырь был нахальный-нахальный! Он не лопался совсем, а отталкивался ото всего, на что натыкался, и продолжал парить в воздухе, как игрушечная луна. К тому же у него оказался синий рот, которым он нахально улыбался. Девочка давно уже перестала пускать пузыри, а он все парил и парил, дразнился и дразнился, и даже один раз показал ей синий язык. Совсем не воспитанный тип! И мешал девочке смотреть мультфильм по телевизору. И она сказала ему: «Ты плохо воспитан! Ты мне надоел! Воспитанный пузырь давно бы исчез, если ему сказали, что не хотят больше с ним водиться!

Надо сказать, что пузырь очень огорчился. Он, может быть, даже обиделся, потому что уголки синего рта поползли книзу, и перед девочкой предстала плаксивая физиономия. Но заплакать пузырь не мог: ему негде было взять слез. Внутри у него ничего не было – одна пустота: он, ведь был всего лишь мыльным пузырем. Девочке стало жалко беднягу, и она сказала:

– Ладно, не огорчайся так сильно. Я буду с тобой играть. Сначала я дам тебе имя. Ты будешь Вячик.

Пузырь очень удивился такому имени. Он хотел даже возразить, но ему было нечем. Правда, у него был синий рот и синий язык, но голоса у него не было. Какой может быть голос у мыльного пузыря! Поэтому он в ответ только покачал сам собой из стороны в сторону, показывая, что удивлен таким именем.

Что же ты удивляешься, – сказала девочка. – У всех должно быть имя. Например, меня зовут Лена, котенка зовут Фишман, а тебя – Вячик. Имя хорошенькое, напоминает мячик. Ты тоже круглый как мячик, поэтому я тебя и назвала Вячиком.

Пузырь кивнул сам собой и запрыгал по полу, как настоящий мячик, не лопаясь.

И они пошли гулять – все трое: девочка Лена, мыльный пузырь Вячик и котенок Фишман.

– Вячик, Вячик! – кричала девочка, и пузырь катился к ней, высоко подпрыгивая на бугорках. Следом за ним мчался котенок Фишман. Он тоже время от времени подпрыгивал независимо от рельефа местности. Он, ведь, был совсем ребенок, этот маленький хвостатенький Фишман, и ему все время хотелось прыгать. Еще ему хотелось догнать Вячика и стукнуть по нему лапой с выпущенными когтями. Маленький Фишман не понимал, что Вячик всего-навсего мыльный пузырь, и от кошачьих когтей может просто-напросто лопнуть.

Так они играли, весело смеясь. По крайней мере, девочка весело смеялась. У мыльного пузыря уголки синего рта поползли кверху – можно сказать, что он тоже смеялся. Котенок же смеяться пока не умел: это был совсем маленький котенок.

Вдруг все увидели голодную черную ворону. Она слетела с ветки добродушного дуба и, распахнув огромные крылья, устремилась к котенку.

Не было никакого сомнения в том, что она собирается стукнуть котенка мощным клювом и утащить на растерзание.

– Спасайся, Фишман! – крикнула девочка и замахала на ворону руками.

Но разве большая ворона испугается маленькой девочки! Тем более что это была даже не ворона, а ворон, существо еще более свирепое.

И тогда Вячик очень рассердился на этого ворона. Ты спросишь: разве мыльные пузыри могут сердиться? Обыкновенные, конечно, не могут. Но это, ведь, был волшебный пузырь. Не следует удивляться: бываю же волшебные лампы, волшебные башмаки, волшебные старики Хоттабычи. Почему бы не быть волшебному мыльному пузырю? И вот волшебный мыльный пузырь Вячик ринулся на защиту котенка Фишмана. Он раздулся от гнева и стал вдвое больше самого себя. Синий рот приоткрылся, уголки губ опустились. Жаль, что во рту у него не было синих зубов, если бы они были, вид Вячика стал бы настолько грозен, что, безусловно, напугал бы большого ворона. А так ворон совсем не испугался, он только чуть-чуть замешкался и клюнул Вячика изо всей силы. И Вячик лопнул. Ведь, он был хоть и волшебным, но всего лишь мыльным пузырем. Волшебства его хватало лишь на то, чтобы выдерживать легкие прикосновения к домашней мебели или покрытых травой кочек, а противостоять острому и сильному клюву он не мог.

Ворон же ужасно удивился, что смешной шар вдруг исчез, и заподозрил неладное. А, заподозрив неладное, решил убраться отсюда подобру-поздорову и позавтракать где-нибудь в другом месте.

Так был спасен котенок Фишман. А от Вячика осталось всего лишь маленькое мокрое пятно.

Девочка немного поплакала: ведь у них успела образоваться теплая компания, а когда кто-нибудь из компании погибает, нормальные люди всегда плачут.

Она теперь часто пускает мыльные пузыри, ждет, не появится ли Вячик.

Он все не появляется. Но, ведь, у девочки впереди целая жизнь, Сколько в этой большой жизни будет еще мыльных пузырей! Когда-нибудь проявится и Вячик.

Жираф стоял в клетке. Клетка была большая-большая – до самого неба!

Мальчик стоял рядом с клеткой и, задрав голову, смотрел на жирафа. Мальчик смотрел на жирафа, а жираф, скосив глаза к носу, смотрел вниз на мальчика. Мальчик был и сам по себе маленьким, а с высоты головы жирафа казался совсем крошечным. Таким крошечным, что его впору было рассматривать в бинокль.

– Какой ты большой! – сказал мальчик.

– Какой ты маленький, – отозвался Жираф. – Тебя впору рассматривать в бинокль.

– Так в чем же дело? Рассматривай! – предложил мальчик.

– Но у меня нет бинокля, грустно сказал жираф.

– Когда у тебя день рождения? – спросил мальчик. – Я подарю тебе бинокль на день рождения. – Он обернулся к папе. – Правда, папа?

– Я не помню, – признался жираф. – На клетке есть дощечка. На ней написано, когда я родился.

Через пятнадцать минут мальчик объявил:

– У тебя день рождения через месяц.

– А у тебя? – спросил жираф.

– А у меня через год.

– А кто же тебе подарит бинокль? – спросил Жираф.

– Мне не нужен бинокль, – заявил мальчик. – Мне уже четыре года. Скоро будет восемь. А потом двадцать. И я буду летчиком. Я буду летать на самолете выше всех жирафов.

Жираф вдруг загрустил, а потом и вообще заплакал.

– Почему ты плачешь? – удивился мальчик.

– Потому что мне, например, никогда не быть летчиком: я не влезу ни в какой самолет…

Мальчик задумался.

Потом он вздохнул и сказал:

– Ладно, я не стану летчиком. Я стану изобретателем. И я изобрету такой большой самолет, прямо огромный. Чтобы в этом самолете мог летать, например, жираф.

Жираф перестал плакать и сказал ласковым голосом:

– Ты настоящий друг. Жаль, что я не могу тебя пока разглядеть без бинокля.

Дома мальчик попросил у мамы бинокль. У мамы был маленький театральный бинокль, и она дала его мальчику.

«Пусть поиграет, – подумала мама, – хорошо, что ребенок интересуется оптической техникой. Это лучше, чем бесконечные компьютерные игры… Может быть, со временем из него получится настоящий умный студент!»

Вообще-то студент – профессия временная. Многие дети становятся после школы студентами, а потом? А потом из них, из этих уже студентов получаются инженеры, врачи, учителя, летчики и капитаны. Но мама додумать до этого времени не успела, потому что мальчик прервал ход ее мыслей. Он спросил:

– Мама, а можно я твой бинокль подарю жирафу на день рождения?

– Зачем? – удивилась мама. – Ведь жираф не ходит в театр. Зачем ему театральный бинокль?

– Мама, – спросил мальчик, а на театре висит табличка «Жирафам вход воспрещен»?

– Нет, честно призналась мама, – такой таблички на театре нет.

– Вот видишь, – обрадовался мальчик. – Значит, жираф может когда-нибудь пойти в театр, например, на детский спектакль. Или на кукольный. Как же он увидит без бинокля маленьких артистов?