Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях - Страница 5

– Она не девчонка, она колдунья! – уже не так уверенно сказал князь.

– Так она же не колдовством тебе фонарь поставила, – покачал головой Гамаюн.

– Нечего было целоваться лезть! – с обидой высказала князю, отбирая свои косы.

Вот братцы тоже первым делом за них хватаются. Как только чуть пошутишь над ними немного, так сразу же косам достается.

– А ты из воды голая вышла! – нашел оправдание!

– А ты мое платье стащил! – поднялась на ноги, ткнула в грудь князя пальцем.

– А ты вся светилась на солнце! – стал отступать от меня князь.

– И что, сразу целоваться лезть?! – продолжала тыкать в него пальцем, а мышцы там, как железные, даже пальцу больно.

– Первая семейная ссора, как мило, – смахнул слезу под глазом пером крыла Гамаюн.

– Еще чего! – развернулись к нему одновременно.

– Нужен мне этот вор моего платья! – возмутилась тут же.

– Еще колдуньи мне в жены не хватало! – не остался в долгу князь.

– А куда вы теперь денетесь? – развел в стороны крылья довольный Гамаюн.

– Что значит, куда денемся?! – переспросил князь, я же и вовсе просто стояла с открытым ртом.

– А то и значит, – гордо выпрямился перед нами Гамаюн, – Вижу я ваше будущее!

– Не верь ему, – дернула за рукав князя, – Не может он вещать, не получается у него.

– Может, тебя еще раз полетать отправить? – стал закатывать рукава князь.

– Не надо, я сам, – гордо прошел в сторону Гамаюн и взлетел на ветку дерева, где и присел, нахохлившись.

Мы проводили взглядом вещую птицу и посмотрели друг на друга. В глазах князя по-прежнему были золотые искорки смеха, ему явно нравилась вся эта ситуация.

– Князь, давай я тебя полечу, – провела пальчиками по ушибленному месту.

– Как зовут тебя? – он перехватил мою руку и поцеловал ладошку.

– Веселинка, – ответила, смутившись, и забрала свою руку.

– Ну что ж, лечи, колдунья, – весело сказал князь и присел на пенек.

Он смотрел на меня своими смеющимися карими глазами и мешал сосредоточиться. Все же справилась с собой, остановила внутренний диалог, и стала шептать тихо-тихо заклинание на исцеление, водя руками у его лица.

Князь не обращал внимания на мелькающие перед ним ладони, он не сводил взгляда с меня. Зорко осматривал лицо, волосы, фигуру. Но я уже не отвлекалась, привычное дело заставляло сконцентрироваться на лечении.

– Все, князь, осталось умыться ключевой водицей, – стряхнула с рук остатки болезни в землю.

Земля всё принимает. Провела ладонями по его лицу и снова ощутила поцелуй на ладошках.

– Князь! – возмутилась, – Прекрати!

– А вот и вторая ссора! – радостно возвестил Гамаюн.

Повернулась к птице, и его сдуло ветром с ветки.

– Вот-вот, милые бранятся, а Гамаюн пострадавший, – почесывая ушибленный бок, встал на лапы Гамаюн.

– Говоришь, умыться надо? Где тут у вас ключевая вода? – спросил князь, рассматривая Гамаюна.

– Провожу, – согласилась с князем. Надо всё доделать, тогда даже следа не останется от синяка вокруг глаза.

Пошла по тропинке, князь за мной, даже спиной чувствовала его оценивающий взгляд. Совсем неприлично он себя вел. Гамаюн, переваливаясь, шел следом за нами, сохраняя свои тылы от князя подальше.

Ключ бил недалеко. Лес я знала хорошо. Здесь жила, выросла, каждое дереве мне знакомо.

Князь умылся, локоны намокли и завились еще сильнее. Протянула ему тонкое полотенце.

– Спасибо, Веселинка, – с улыбкой принялся вытираться князь.

– А может ты голодный? – неожиданно вспомнила о гостеприимстве.

– Очень! Уже который день здесь хожу, никак домой попасть не могу. Куда это я попал? – спросил довольный князь, поглядывая, как я раскладываю на траве снедь, что бабушка мне с собой выдала.

– Как, куда? В сказку, – удивилась его вопросу.

– Так прям и в сказку? – усмехнулся довольный князь.

– Да, в самую настоящую сказку, – подтвердила ему.

– Как же я мог попасть сюда? – удивился князь.

– Известно, как, перенесся к нам сквозь грань между миром и сказкой, – пояснила ему.

Князь молча ел, задумчиво глядя на ключ у своих ног.

– А в мир мне теперь как попасть? – решительно спросил он и поднял на меня свои карие глаза.

– Грань эту найти нужно и обратно перейти, – ответила ему, а внутри что-то было против того, чтобы князь уходил из сказки.

– Помочь можете? Мне надо как можно скорее в мир возвращаться, – совершенно серьезно сказал князь.

– Там что-то случилось? – встревожено спросила его.

– Чернобог стал людей похищать и деревеньки жечь. Я только к нему подобрался, как здесь, в сказке оказался, – стукнул кулаком по коленке князь.

– Чернобог? – воскликнули мы вместе с Гамаюном.

– Ох, батюшки, что делается! – расстроилась совсем.

– Дружина перед Чернобогом осталась без меня. Я ж думал, что с его войском воюю, – расстроено сказал князь. – Веселина, ты же колдунья! Помоги, люди же гибнут! Дружина моя, не знаю, выжила ли!

И взгляд у него совсем другим стал. Серьезный и просящий одновременно.

– Помогу, конечно помогу, князь, – кивнула ему.

– Помирились, – вздохнул Гамаюн. – Ну, значит мне пора, девочки мои там без меня заскучали.

– Подскажи хоть, где грань искать? – успела спросить птицу, пока он разбег для полета набирал.

– А ты не знаешь, что ли? – остановился Гамаюн на взлете.

– Не приходилось как-то, – пожала плечами.

– Тогда сейчас пойдете по тропинке, а за дубом повернете направо, упретесь в избушку, – стал говорить Гамаюн.

– Так там Ягуша живет! Нет там никакой грани, – остановила его.

– Ты с Ягой дружишь? – удивился Гамаюн.

– Конечно, и с Ягушей, и с Береникой, – подтвердила ему.

– У Яги спросишь, где грань найти, она знает, – сказал Гамаюн, взлетел и исчез высоко в небе, оставив нас с князем одних.

– Пошли? – повернулась к нему.

Тропинка точно привела к подружкиному порогу. Ягуша как раз закончила занятия и радостно кинулась ко мне шею, обнимая.

– А это что за добрый молодец? – спросила Ягуша, с интересом рассматривая князя.

– Это? Это … – замялась, вспомнив, что не знаю имени князя. – Ягуша, это князь …

– Игорь, – подсказал он.

– Князь Игорь, он мирской, в сказку к нам попал случайно. Теперь нужно помочь обратно грань перейти, там Чернобог лютует, – попросила Ягушу.

– Мирской, – принюхалась Ягуша к нему, – А может мне на супчик пойдет? Что таким добром раскидываться?

– Ягушенька, мы серьезно. Там Чернобог лютует, люди гибнут, – умоляюще посмотрела на подружку.

– Так он не пристает к тебе? Ты не поэтому от него избавиться хочешь? – удивилась Ягуша.

– Нет, что ты, родненькая, помочь ему нужно. Дружина перед Чернобогом без князя осталась, – продолжала убеждать подружку.

– Ладно уж, помогу, – помолчав, решилась Ягуша, – Заходите.

Ягуша отошла от двери, пропуская нас в дом. Князь спокойно прошел за мной.

– Не пристаю? – тихо шепнул мне на ухо, воспользовавшись тем, что ему пришлось наклониться, когда входил низенькую дверь.

Шикнула на него, он улыбнулся в ответ.

Ягуша убрала заслонку с печи и стала её растапливать. Дров напихала, свечу в руки взяла, поднесла к дровам и подула на огонек, тот перескочил в печку и побежал, зажигая дерево.

– Ну, что, молодец, садись! – весело сказала Ягуша, подавая здоровенную жаровню тому под ноги.

– Это что же ты, меня в печь засунешь? – удивился князь.

– А как же! И ты в мир уйдешь, и мне на похлебку останется, – сообщила ему довольная Ягуша.

– Ягушенька, подруженька, не пугай князя, – попросила ее.

– Садись, садись, не сомневайся, – улыбаясь сказала подружка.

Князь с решимостью ведомого на костер сел на жаровню, ноги в коленях согнул, чтобы поместиться. Ягуша метелку свою взяла и стала кружиться на месте, заметая вокруг себя. Вихрь поднялся, а подружка приговаривает:

– Грань, отройся, в мир пусти, мыслей добрых принеси, в мире том полно беды, вымети их все следы.