Скажи, что ты моя (СИ) - Страница 35

Почти решилась самостоятельно избавиться от чужой хватки, чтобы дать себе больше свободы. Но так и не сделала в итоге ровным счётом ничего.

— Если тебя это так сильно раздражает, в следующий раз просто ответь сама, — с безразличным видом отозвался генеральный директор, закрывая за нами дверь.

Я сейчас ослышалась? Или он мне только что реально разрешил пользоваться его телефоном на своё личное усмотрение? Словно то самой собой разумеющееся, как если мы в самом деле парочка и у нас всё общее.

А ещё!

— Вы так и не спросили у меня за весь день, как я вас нашла! — вспомнила о другом, сбрасывая люто осточертевшие за целый день каблуки.

— Отследила меня по машине, открыв приложение на моём телефоне? — последовал моему примеру мужчина по части избавления от обуви.

Вроде бы вопрос, но скорее утверждение.

Отпираться не имело никакого смысла…

— Ага, именно так, — вынужденно созналась.

Всё равно ж сама себя сдала с поличным. При том, что никакой негативной реакции от собеседника не последовало. Он просто запер замок на двери.

— Что, и даже малюсенького выговора за это никакого не будет? — не поверила увиденному и услышанному.

— А стоит? — подозрительно добродушно хмыкнул Константин Владимирович.

С учётом, что я без спроса воспользовалась его личной вещью и даже фактически отследила, как какая-нибудь ревнивая девица…

— Я была в полном отчаянии, — покаялась и в этом.

— Тебя можно понять, — согласился он.

Удивляться я и тогда не перестала. Но выразить вслух ничего из этого больше не смогла. Как только он развернулся от двери ко мне лицом, у меня банально такой возможности не осталось. Широкая ладонь зарылась в мои волосы, притягивая меня ближе к мужчине, а губы накрыло головокружительным поцелуем. Всего один его шаг, и я приподнята повыше, прижата спиной к стене.

Все остатки здравомыслия растеряла…

Оно превратилось в ничто. Вместе с мыслью о том, что я ведь по сути ничем не рискую. Значит, можно?

Если безумно хочется…

Ещё хотя бы раз…

Тогда, когда мы оба в чём-то подобном нуждаемся. Иначе бы не переставал вновь и вновь так сладко, пьяняще и жадно меня целовать, будоража мой рассудок, раз за разом вынуждая тянуться навстречу, пока я цепляюсь за крепкие плечи, отчаянно пытаясь придумать хоть одну причину, почему я должна в этом себе отказать. Не придумывается. Не отказываю. Ни себе. Ни ему. Позволяю нам обоим утонуть в нахлынувшем чувстве. И едва ли в достаточной степени сдерживаю непроизвольно срывающиеся с уст стоны, когда вместе с глубоким сильным толчком двое становятся единым целым. Вот так быстро. Возможно, чуточку примитивно и грубо. Прямо там, у стены, в зоне прихожей у входной двери. А потом ещё раз, в гостиной… И в спальне… И в душевой… И…

Всё, нет меня!

Откуда у него столько сил?

Лично у меня — точно не осталось.

— Тебе нужно поесть, ты ничего толком не съела, кроме бокала вина за ужином, — заметил Константин Владимирович, почти как мысли мои прочитал.

— Угу, — согласилась.

Не столько с тем, что действительно голодна, сколько… да просто согласилась. Кажется, в принципе согласилась бы сейчас с ним в чём угодно, хоть на войну он меня отправь. Мозги, как расплавились, так собираться в что-то более существенное, чем желе, и в помине не собирались.

— Пойду, что-нибудь принесу, — улыбнулся мужчина, оставив на моём правом виске ласковый поцелуй, прежде чем подняться с постели.

— Угу, — не стала спорить и на сей раз.

На этом временный отпуск у моих мозгов приблизился к своему финалу. Вероятно потому, что без тёплых объятий стало заметно прохладнее, а как только хозяин дома действительно спустился на первый этаж, реальность очень настоятельно напомнила о себе, как по голове мне настучала, врываясь в тишину входящим звонком. Не на мой телефон. На телефон босса.

В столь позднее время!

И звонил ему не кто-либо там по срочно вынужденным служебным обстоятельствам, а та, которую я реально начинала тихо ненавидеть.

Джи-Хе…

Непроизвольно сдавила телефон в своей руке до судорог в суставах, гипнотизируя обозначенное на экране имя, пока длился видео-вызов. Мысленно её прокляла. Потом подумала немного, и прокляла снова. Заодно задумалась о том, чтоб вызов принять.

Мне же разрешено!

Как теперь проигнорировать?

Да и, если так прикинуть, желаемое послужит не только моим меркантильным девичьим хотелкам. Для цели заключённой с генеральным сделки тоже послужит.

Оправдав себя этим, я и приняла:

— Добрый вечер, — без малейшего зазрения совести соврала, улыбнувшись в экран.

Кто бы знал, чего стоило улыбаться сдержанно, не выдавать проснувшееся в душе эгоистичное ликование по мере того, как вытягивалось в неприкрытом шоке лицо собеседницы. Ещё бы оно у неё не вытянулось! Я, если и успела что сделать, так это сменить положение лёжа на сидя. Волосы, и те до сих пор влажные. Пусть скажет спасибо, что развернула камеру таким образом, чтоб было видно преимущественно лицо, не задевало обзор на прикрывающую меня простынь, чтоб уже совсем всё понятно сразу становилось.

— Константин Владимирович сейчас занят. Не может подойти. Приношу свои извинения, — продолжила я врать дальше, раз уж девушка с ответными словами так и не нашлась. — Ему что-нибудь передать? Перезвонит вам, как освободится. Надеюсь, это не очень срочно?

Судя по тому, как ярко за спиной полуфранцуженки горели ночные огни столицы, она находилась где-то на улице и на существенной высоте. Дар речи и тогда не обрела. А я, раз уж позволила себе сегодня побыть изрядной стервой, решила закрепить эффект, изобразив вместе с принесёнными извинениями фальшивое смятение, театрально нервно приложив к губами согнутые пальцы.

Так гораздо удобнее колечко своё парное ей показать.

Ну а что?

Все, кому не лень, всё равно видели.

Почему она ещё нет?

Пусть тоже полюбуется!

— Я… М-мм… — всё-таки выдавила из себя госпожа Джи-Хе. — Я… Эм-мм…

Вот теперь точно заметила. Округлившиеся глаза таковыми и остались. Ко всему прочему, по белоснежной коже разлился румянец. Как начала заикаться, так и не сумела выдавить из себя ничего внятного.

Превосходно!

Так ей и надо…

Хотя, немного позже, после того, как звонок прервался, я всё же испытала укол совести.

Не слишком ли чересчур получилось?

И да, теперь она мне точно отомстит!

У меня прочно вошло в привычку использовать своего босса в качестве личного матраса. А у него менее прочно вошло в привычку мне в этом всячески потакать. Если я обнимала его обеими руками за плечи, прижимаясь щекой к широкой груди, распластавшись на Константине Владимировиче сверху, то он сам нисколько не уступал. Еле освободилась от крепкой хватки на своих нижних девяносто. Очень уж заманчивым стало банально остаться так ещё с часок другой, наслаждаясь исходящим от мужчины теплом. Как при всём при этом умудрилась его не разбудить — загадка и моё новое личное достижение.

Первым делом направилась в душ. Надолго там не задержалась. Волосы и те высушила не особо тщательно. Спринтерские сборы к новому дню — привычка старая.

И пусть времени — ещё шесть утра…

Отправилась на первый этаж.

После того, как запустила кофемашину, пришлось изрядно поднапрячь память, чтобы найти свалившуюся с меня вчера сумку. В ней находилось целых два сокровища, и я не имела никакого права потерять хоть одно из них. Первое — подаренный мне ювелирный футляр с неизвестным содержимым. Второе — парная таблетка, купленная накануне в аптеке, которую следовало выпить ещё час назад. Вскрыв блистер, наполнила стакан водой.

Но так и не выпила…

Зависла, глядя на таблетку в своей раскрытой ладони.

Что я делаю?

И это я сейчас не о препарате.

Куда подевалась моя совесть или хотя бы гран былых сомнений? Все происходящее — совершенно неправильно. Ведь да? Тогда почему мне даже больше, чем нравится, и я не хочу это прекращать? Даже если потом будет больно.