Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля - Страница 34

Беспрерывные нападения печенегов на русские владения заставили Владимира укрепить границы и строить города по рекам Десне, Остёру, Трубеж, Суле и Стугне. В города эти Владимир посылал дружины из лучших и храбрейших мужей, от новгородцев, кривичей, чуди и вятичей, которые постоянно должны были быть готовы отражать нападения печенегов.

О князе Владимире и печенегах сохранился рассказ немецкого епископа Бруна, который был послан папой проповедовать христианство печенегам в 1000 году. Брун, чтобы попасть к печенегам, приехал в Киев; Владимир принял его очень ласково, отговаривал ходить к ним, а когда Брун настаивал, то проводил его до границы и поручил ему быть посредником при переговорах о мире с печенегами.

Вот как доносил об этом сам Брун германскому императору:

«После того, как я напрасно пробыл год среди венгерцев, я направился к самым диким из всех язычников, к печенегам; князь руссов, Владимир, хозяин обширной страны и больших богатств, задержал меня на месяц, пытался отговорить от моего намерения и хлопотал обо мне, как будто я из тех, кто добровольно бросается на гибель. Когда, однако, он ничего не мог со мной поделать и его, сверх того, напугало видение, касавшееся меня недостойного, то он в течение двух дней провожал меня со своим войском до самой крайней границы своего государства, которую он окружил чрезвычайно крепким и сильным частоколом. Там он спешился; я и мои товарищи шли впереди, а он с знатнейшими своими воинами следовал за нами. Так мы прошли ворота.

Князь остановился на холме. Я сам понес крест, который обнял руками, и запел известный стих: «Петр, если ты меня любишь, то паси моих овец». Когда окончилось пение, то князь послал к нам одного из своих сановников со следующим предложением: «Я тебя проводил до того места, где кончается моя земля и начинается неприятельская. Прошу тебя, ради Бога, не терять, к моему бесчестию, твоей молодой жизни: я знаю, что ты завтра еще до трех часов испытаешь горькую смерть без всякой причины и выгоды». Я послал сказать ему в ответ: «Пусть Господь откроет тебе рай, как ты открыл нам дорогу к язычникам». Так расстались мы с ним и шли два дня без того, чтобы кто-либо обидел нас. На третий же день – то была пятница – мы трижды: утром, в полдень и в девять часов, были с согнутыми шеями приводимы на казнь и все же каждый раз выходили невредимыми из рук врагов». Пробыв пять месяцев у печенегов, среди ужасных опасностей, Бруну удалось крестить 30 человек и заключить мир между ними и русскими, причем Владимир послал одного из своих сыновей заложником к печенегам.

Из замечательных событий на Руси во время княженья Владимира следует указать также на начало чеканки при нем золотой и серебряной монеты вследствие увеличившихся оборотов по разного рода торговым сношениям.

Всех сыновей у Владимира было двенадцать.

Они сидели на княжении в следующих городах: 1) старший, Вышеслав, от варяжской жены Оловы, – в старшем после Киева городе, в Новгороде; 2) Изяслав, от Рогнеды, – в Полоцке; 3) Святополк, от Ярополковой грекини-черницы, – в Турове на Припяти; 4) Ярослав, от Рогнеды, – сначала в Ростове, а по смерти Вышеслава – в Новгороде; 5) тогда в Ростове сел Борис, родившийся от греческой царевны Анны; 6) в Муроме, брат его от той же матери – Глеб; 7) у древлян – Святослав, от Малфриды; 8) во Владимире Волынском, – Всеволод от Рогнеды; 9) в Тмутаракани, близ пролива из Азовского моря в Черное, – Мстислав, от Рогнеды же; 10) Станислав, от чехини, – в Смоленске; 11) Судислав, от Адели, – в Пскове и 12) где сидел Позвизд и кто была его мать – сведений не имеется.

Любимыми сыновьями Владимира были младшие – Борис и Глеб, от царевны Анны.

К концу своей жизни престарелому великому князю пришлось пережить много огорчений: в 1011 году умерла нежно любимая им княгиня Анна, а затем много горя доставили ему двое старших сыновей – Святополк и Ярослав.

Мы видели, что Владимир в начале своего княжения воевал с поляками и отнял у них города Червонной Руси – Перемышль, Червен и другие. Это было в 981 году.

Вражда с поляками закончилась тем, что сын Владимира, Святополк, женился на дочери польского короля Болеслава Храброго. Однако, выдав свою дочь замуж за православного князя, Болеслав стал действовать на Святополка через дочь, с целью склонить его к принятию католичества. Скоро Святополк очень поддался этому, что ему было особенно удобно, так как он сидел в Турове, городе, близко лежавшем к Польской земле. Тогда Болеслав стал подучивать Святополка восстать против отца. Владимир заключил за это Святополка с женой в темницу, в которой они и провели некоторое время.

По поводу этого заключения в темницу Болеславовой дочери у нас в 1013 году началась с поляками война, которая, однако, скоро окончилась, так как Болеслав поссорился с печенегами, которых навел на Русь, и ушел к себе в Польшу.

Ярослав, как мы знаем, был сыном Рогнеды и унаследовал от матери ее гордость и независимость нрава. Когда он прибыл в Новгород, то очень пришелся по душе новгородцам. У него было много тяжелых воспоминаний из-за матери о Киеве, а новгородцы, как мы знаем, тоже очень не любили все киевское: Олег перенес от них столицу в Киев; из Киева пришли их крестить огнем и мечом Добрыня и Путята, и, наконец, новгородцы должны были платить киевскому же великому князю дань в две тысячи гривен в год на нужды всего государства. Дань эта особенно не нравилась им, и они часто подумывали, что хорошо было бы получить себе в князья смелого и гордого человека, который объявил бы себя независимым от Киева. Таковым именно человеком и оказался Ярослав. Уже с молоком матери он всосал вражду ко всякой зависимости, а помня, что вытерпел он с ней от отца, когда тот был язычником, Ярослав, конечно, не мог питать к нему особенно нежной и глубокой привязанности.

И вот, уговариваемый своими новгородцами, он решил в 1014 году отказаться платить дань Киеву. Старый великий князь очень разгневался. «Теребите (прочищайте) путь, мостите мосты», – приказал он и стал готовить войска к походу.

Узнав об этом, Ярослав тоже стал готовиться к войне и послал за море призвать себе на помощь варяжскую рать. Но поход отца на сына не состоялся.

Владимира постигла болезнь. В то же время он услыхал, что идут на Русь печенеги, почему должен был послать на них своего нежно любимого сына Бориса, а при себе оставил нелюбимого Святополка, недавно вышедшего из заключения.

Болезнь его между тем усиливалась, и 15 июля 1015 года князя Владимира не стало.

Он скончался в селе Берестовом близ Киева. Святополк, не давая огласки, ночью, разобравши потолок между клетьми и завернув тело в ковер, спустил его вниз, положив, как тогда был обычай по отношению покойников, в сани, и свез в Киев, в десятинную церковь Святой Богородицы. Хотя Святополк и скрывал смерть отца, но наутро бесчисленное множество народа собралось в слезах к соборной церкви.

Все плакали – бояре о защитнике земли, бедные и сирые о своем заступнике и кормителе. С плачем положили тело в каменный гроб и опустили в землю. Так почил великий Владимир, крестивший Русь, славный и своим государственным умом, и своей христианской добротой и смирением. Православная церковь причислила благочестивого князя к лику святых и дала наименование равноапостольного. Мощи его, покоившиеся в десятинной церкви, рядом с телом великой княгини Анны, умершей на четыре года раньше, были, при нашествии татар, скрыты вместе с гробом и затем обретены под развалинами храма в 1631 году; при этом были взяты из гроба некоторые части мощей; ныне честная глава равноапостольного князя находится в великой церкви Киево-Печерской лавры, челюсть – в Московском Успенском соборе, а ручная кисть – в соборе Святой Софии в Киеве.

Убийство Святополком Бориса, Глеба и Святослава. Борьба его с Ярославом. Княжение Ярослава. Состояние Руси ко времени кончины Ярослава. Богатыри. Духовенство. Киево-Печерская лавра