Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля - Страница 28

Тут внезапно приблизилась с юга свирепая буря; поднялась пыль, полил дождь прямо в лицо русской рати, и кто-то на белом коне явился впереди греческих полков, ободряя их идти на врага, и чудесным образом рассекал и расстраивал ряды русских. Никто в греческом стане не видел этого воина ни прежде, ни после битвы. Его долго и напрасно искали по окончании боя, когда царь хотел его достойно наградить. Впоследствии распространилось мнение, что это был великомученик Феодор Стратилат, которого царь молил о защите и помощи, так как битва происходила в день празднования греками его памяти. Сказывали еще, что и в Царьграде, в ночь накануне битвы, некая девица, посвятившая себя Богу, видела во сне Богородицу, говорящую огненным воинам, ее сопровождавшим: «Призовите ко мне мученика Феодора». Воины тотчас привели храброго вооруженного юношу. Тогда Богоматерь сказала ему: «Феодор! Твой Иоанн (царь), воюющий со скифами, в крайних обстоятельствах; поспеши к нему на помощь; если опоздаешь, то он подвергнется опасности». Воин повиновался и тотчас ушел. С тем вместе исчез и сон девы. Предводимые верою в святое заступничество, греки одолели русских и оттеснили их до самой стены города. Сам Святослав, израненный и истекавший кровью, не остался бы жив, если б его не спасла наступившая ночь.

Несмотря на свою досаду и гнев о потере рати, Святослав понимал, что дело проиграно, а потому, желая сохранить остатки дружины, послал на другой день утром к царю условия о мире; условия эти заключались в следующем: русские отдадут грекам Доростол и возвратят пленных; совсем оставят Болгарию и возвратятся на своих судах домой, для чего греки беспрепятственно их пропускают. Затем греки позволяют свободно привозить к ним из Руси хлеб, а посылаемых в Царьград русских купцов считают по старому обычаю друзьями.

Цимисхий очень охотно принял предложение мира, так как считал, что неожиданно одержал победу над русскими только благодаря чуду, и послал на каждого из русской рати по две меры хлеба; всего получивших хлеб было 22 тысячи человек; таким образом, из шестидесятитысячной рати Святослава в боях под Доростолом погибло 38 тысяч храбрецов.

Цимисхий так обрадовался чудесному окончанию войны с непобедимым Святославом, что выстроил великолепный храм над могилой святого Феодора и на его содержание определил большие доходы. Самый же город, где почивали мощи, вместо Евхании переименовал в Феодорополь. Затем он выстроил в Царьграде, в дворцовой ограде, новый храм Спасителю, не пощадив никаких издержек на великолепное его украшение. Кроме того, он сложил обременительную народную подать с домов и, наконец, повелел на греческих монетах изображать образ Спасителя и на обеих сторонах начертывать слова: «Иисус Христос Царь Царей», чего прежде не бывало; последнее соблюдали и после бывшие императоры.

Вот как ценил свою победу над русскими под предводительством Святослава могущественный греческий император, храбрый и искусный воин и полководец Иван Цимисхий.

Через несколько дней после заключения мира, перед отправлением русских домой, бывшие враги свиделись на берегу Дуная.

Цимисхий прибыл верхом на коне, в позлащенном оружии, сопровождаемый великим отрядом всадников, в блистающих доспехах. «В это время, – рассказывает грек Лев Диакон, присутствовавший при свидании, – Святослав переезжал через реку в простой скифской ладье и, сидя за веслом, работал наравне с прочими, без всякого различия. Видом он был таков: среднего роста – не слишком высок, не слишком мал; с густыми бровями, с голубыми глазами, с обыкновенным носом, с бритой бородою и с густыми длинными усами. Голова у него была совсем голая; только на одной ее стороне висела прядь волос, означающая знатность рода, шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и суровым. В одном ухе у него висела золотая серьга, украшенная двумя жемчужинами, с рубином посредине. Одежда на нем была белая, ничем, кроме чистоты, от других не отличная. Поговорив немного с императором о мире, сидя в ладье на лавке, он переправился обратно». Таков был Святослав. Как простой воин, сидел он в ладье со своими дружинниками-гребцами и так же работал веслом, как и они. И в этой простоте и братском единении со своими воинами и была сила великого Святослава.

По примеру его и последующие русские государи всегда считали своим родным братом русского воина и всегда, когда требовали того обстоятельства, не гнушались делить с ним и тяжкий труд, и последний ломоть хлеба, и вместе бестрепетно клали с ним свой живот на поле брани. Расставшись с русским князем, Иван Цимисхий поспешил в Царьград, где ему был оказан самый торжественный прием. Святослав же плыл домой по морю в своих однодревках. Он хотел достичь Киева обычным путем, водою, через Днепровские пороги. Его старый воевода Свенельд советовал идти в обход на конях, затем, что в порогах непременно сидят печенеги в засаде. Но Святослав не послушался Свенельдова совета; слишком уверен он был в греческом царском слове, так как Цимисхий обещал ему послать даже посольство к печенегам, чтобы не трогали возвращавшихся домой русских. Однако обычное коварство греков сказалось и тут: печенегам, кроме посольства, было также послано сказать: «Вот идет Святослав домой в Русь с малой дружиной, взявши у греков многое богатство и налоги бесчисленные». Поэтому когда Святослав подошел к порогам, то увидел, что они были уже заняты огромными полчищами печенегов. Пробиться сквозь них с слабыми силами было немыслимо, и Святослав решил зимовать на Днепре же, несколько пониже порогов, в Белобережье. Тут у русских не хватило хлеба, настал великий голод, и питались они, конечно, одной рыбой. Весной следующего, 972 года Святослав все-таки пошел на пороги, где его ждал в засаде печенежский князь Куря, который напал на русских и перебил всю дружину вместе с Святославом. Спасся на конях и прибыл в Киев один только воевода Свенельд, несомненно отправленный Святославом раньше, чтобы собрать в Киеве дружину.

Так погиб Святослав, самый воинственный из всех русских государей, на тридцать втором году от своего рождения, прокняживши двадцать восемь лет.

Убивший его печенежский князь Куря сделал из черепа его чашу, оковал ее золотом и пил из нее в память своей победы над великим русским князем.

После смерти Святослава Ярополк, сидевший в Киеве, остался старшим в княжеском роде. Ему было в это время не более пятнадцати лет. Еще моложе были Олег – в древлянской земле – и Владимир – в Новгороде. Конечно, все дела делали не сами князья, а стоящие около них бояре. При Ярополке вскоре забрал большую силу воевода отца его Свенельд. Как-то раз сын этого Свенельда, Лют, заехал в древлянскую землю, охотясь за зверем. Надо сказать, что охота почиталась тогда важным и любимым занятием как князей, так и бояр; и действительно, леса были полны всякого зверя: медведи, лоси, огромные зубры, или туры, черные куницы, дикие кабаны, олени, козы попадались в большом изобилии.

Олег в этот день тоже выехал на охоту и, узнав, что встретившийся ему Лют – сын Свенельда, приказал его убить. Это было в 975 году.

Конечно, Свенельд употребил все свои силы, чтобы отомстить за своего сына, и спустя два года уговорил Ярополка ополчиться и идти на брата в древлянскую землю. Обе рати встретились, и войска Ярополковы победили полки Олега. Тогда Олег с своими бросился бежать; при входе в город Овруч, на мосту, среди беглецов произошло большое столпление, и Олега столкнули в ров, где он был задавлен падавшими на него трупами людей и лошадей.

Когда Ярополк вошел в Овруч, то он всюду приказал искать брата, но его нигде не было; наконец, один древлянин сказал: «Я видел, как его спихнули вниз с моста». Стали вытаскивать конские и людские трупы из рва и нашли на дне тело Олега. Когда его вынесли и положили на ковре, то Ярополк горько заплакал над трупом брата и с укоризной сказал Свенельду: «Смотри, вот чего ты хотел».

Похоронивши Олега у Овруча, Ярополк завладел и древлянской землей.

Когда слух о братоубийстве дошел до Новгорода, то Владимир и Добрыня почуяли беду. Владимир, по обычаю кровавой мести, должен был мстить Ярополку за смерть брата, а потому ожидал, что брат, зная это, сам предупредит эту месть и постарается извести его. При таких обстоятельствах Владимир, видя свою слабость против Ярополка, решил идти за море, конечно, к своим родственникам – русским варягам, чтобы собрать большую рать и тогда уже идти с ней мстить за смерть брата.