Сказания о Титанах - Страница 9

– Геракл.

И, как раненый лев, разорвавший себе грудь когтями, у которого вдруг открылось огромное человеческое сердце, застонал Атлант:

– Ты?! Убийца Хирона? О праматерь Гея-Земля, отпусти на мгновение ноги Атланта! Не просил я у тебя никогда ничего. О Уран, праотец, оторви на мгновение мои руки от свода! Предо мною убийца Хирона!

И напряг Атлант всю свою титанову силу, чтобы оторвать от неба ладони. Но не сдвинулись окаменевшие до локтя руки. Хотел вырвать ноги из земли. Но не сдвинулись окаменевшие ступни.

Видел Геракл муку титана и сказал ему с суровой грустью:

– Ты страдаешь, Прикованный. Но, и раскованный, ты был бы не страшен Гераклу. Я сражал и богов[8]. Посейдон уступил моей силе у Пилоса, Аполлон – у Дельф, отступил предо мной и подземный Аид. Усмири свою ярость, Атлант. Невиновен я в смерти Хирона. Чтил его, как и ты. Наступил Хирон ногой на стрелу с лернейским ядом. Так боги хотели. Ты у них спроси. Не стерпел Хирон нескончаемых мук на земле.

Но угрюмо ответил Атлант:

– Я слыхал о тебе, Истребитель титанов, сын Зевса. Как и я, был Хирон титаном.

– Ты не прав, Гора-Человек. – И уже гнев закипал в груди сына Зевса, пришельца. – Я не знаю старинных титанов и в тартаре не был. Не спускался ниже айда. Да, ты прав: я – истребитель, но только чудовищ. Кто их предок? кем они были? какой образ скрыт под их кожей? – я не спрашиваю. Я истребляю. Мы, полубоги-герои, очищаем мир и дороги на почве земли, чтобы стала вся земля для смертных открытой. Если б были чудовища на небе, я б и небо очистил. Нет чудовищам места в мире жизни живой – пусть живут в мире мертвых. Здесь, в пределах Атлантовых, где-то сад Гесперид. Дракон охраняет тот сад. Его имя – Ладон. Он – чудовище.

– О, Ладон! – Горесть и радость переполнили голос Атланта, и излился его голос как водопад.

Но Геракл не шелохнулся.

– Ты знаешь дорогу в сад Гесперид. Я иду к тебе от горы Кавказа. Укажи мне дорогу к саду.

Ему хмуро ответил титан, и голос титана прерывался:

– Я не знаю дороги в сад Гесперид.

Так впервые за всю свою титанову бессмертную жизнь солгал правдолюбивый Атлант.

– Я пришел к тебе от Прометея. Я убил птицу-дракона, коршуна тартара, пожиравшую печень титана. Прометей свободен от мук. Вот стрела, пронзившая коршуна-змея. Вот перо из горла его. Укажи мне дорогу к саду.

– Я не знаю дороги к саду.

Так вторично солгал Гераклу правдолюбивый Атлант.

– Мне нужны три золотых яблока из сада Гесперид. Их сторожит стоголовое чудовище. Оно – зло земли. Кто бы там ни таился под кожей дракона: титан, или гигант, иль еще мне неведомо кто, – для меня он дракон. Не титана – я змея убью и добуду яблоки Геи. Укажи мне дорогу к саду Гесперид.

– Я не знаю дороги к саду.

Так в третий раз солгал Гераклу правдолюбивый Атлант.

Умолкли бессмертный титан и смертный Геракл. Стояли друг против друга, словно позабыв друг о друге.

Склонив голову, опершись рукой о дубинку, о чем-то думал Геракл, сын Зевса. Будто спрашивал свое сердце героя. Долго-долго он думал. Наконец сказал:

– Прощай. Сам найду я дорогу к саду. Я нашел и в аид дорогу и обратный путь из айда, не спросясь у владык преисподней. Не почтил ты гостя, титан. Не почтил труд Геракла, освободителя Прометея от мук. Я не враг тебе, древний Небодержатель. Я сменил на земле Прометея. Я – преемник дела его. Труден мой путь по земле. Он не легче, чем тебе держать небо. Я иду, Атлант.

Как печаль горных лугов в предзимнюю пору, обогретых поздним осенним лучом, прозвучало с вершины Горы:

– Не уходи. Я не слышал еще Прометеево слово. Что сказал тебе брат? Перескажи мне его слово, Геракл. Не один Кронид читает мысли других. И Прометей их читает.

Снова стояли смертный герой и бессмертный титан друг против друга. Снова задумался Геракл, склонив голову. И на этот раз думал еще дольше. И вот, не таясь, сказал:

– Не крив путь Геракла, Атлант. Дал совет Прометей, чтобы ты мне принес три золотых яблока из сада Гесперид, чтобы я в сад не вступал. Принеси. Подожду тебя здесь.

Вот когда изумился Атлант. Слышит правду титанову в слове Геракла. Но понять самой правды не может. Не постигнет слов Прометея. Загадал ему титан Промыслитель загадку.

Сказал:

– Как пойду я и брошу небо? Я – небо держатель. Сам ты видишь: мои руки прикованы к небосводу. Мои ноги в землю вросли. Их не сдвинуть. Как шагну? Кто же будет держать это небо?

И ответил Геракл:

– Я.

– Ты? Ты?.. Смертный?..

Еще сильнее изумился Гора-Человек, изумился сильнее, чем седой Океан, отваге героя. Разве шутят с Горой-Человеком?

– Ты? Небо удержишь? Не бог? Не титан? Только смертный? Разве смертный удержит небо?

И дохнул Атлант на Геракла. Но герой даже не шелохнулся. Только строго сказал:

– Я умел побеждать и Смерть. Титан, что ты дышишь так слабо?

Смолкли оба, титан и герой, и молчали немало. Только сдвинулись брови-утесы Атланта, и тяжелая мысль легла складками между бровями.

Сказал:

– Неотвратимые силы приковали меня к небосводу и здесь держат. Не хозяин я моих рук и ног. Лишь для мысли воля свободна. Где есть сила сильнее этих сил?

– Я – та сила. – И Геракл поднял руку. – Принеси мне три золотых яблока из сада Гесперид и отдай мне свою ношу. Я сегодня подержу небо и его удержу. Освобожу твои руки и ноги. Ты шагнешь, Атлант, по земле. Принеси мне три золотых яблока из сада.

И прочь отбросил герой далеко от себя дубинку и лук.

Была воля Геракла могуча, как сама жизнь земли. Словно тысячи жизней влились в нее со всеми лучами мира, сжались в ней, сплавились, чтобы могла эта воля бесконечно себя излучать, чтобы могла она выполнять и невыполнимое, осиливать и непосильное – даже небо поднять.

Еще не встречал смертный Геракл себе соперника, равного ему по силе. И, увидев Небодержателя, захотел испытать себя. Осилить то, что осилил Атлант, – поднять небо.

Взял Геракл в обе руки руку Атланта – оторвал ладонь титана от края неба, оторвал другую ладонь и подставил свое плечо под небесный свод.

Налег телом Геракл на Атланта. Сдвинул титана с места и сказал:

– Иди!

Медленно вытащил Атлант подошву ноги из почвы земли. Медленно вытянул другую ногу – и шагнул.

Тысячелетия не шагал Атлант по земле.

Обернулся титан к герою, сказал:

– Ты – сила, Геракл.

И посмотрел, как тот держит небо – на одном плече держит.

Такой силы Атлант не встречал. Без молний, без грома, один? И ведь он не Гора-Человек. Как ему, титану Атланту, высказать то, что смущало и томило его титанову душу?

– Смертен ты, но сильнее Ананки-Неотвратимости. Смертен ты, но сильнее бессмертного. И все же ты, сила, умрешь. Не постигну я этой правды иной – не земной, не небесной. Почему же ты не бессмертен?

– Да, я – сила, – ответил Геракл. – И служу моей силе. Она говорит мне: «Ты должен», – и Геракл поднимает небо. Разве ты, титан, не такой же? Укажи мне, где живет Бессмертие, и Геракл дойдет до Бессмертия, и оно уступит Гераклу. Принеси мне три золотых яблока из сада Гесперид. Сегодня небодержатель – Геракл, не ты.

И Геракл крепче уперся ногами в вал меж глубокими впадинами, выдавленными стопами Горы-Человека. Тяжко было небо с богами для плеча полубога-героя, но Геракл держал небо.

Вздохнул Гора-Человек:

– Я играл моей силой, как вольный титан… Ты – слуга своей силы и вожатый. Я – игра.

Ты – подвиг и труд[9]. Здесь, у предела жизни живой, прикованный к небу, я познал то, чего не знают на Чудо-горе, – страшно впасть в руки своей мощи. Я иду!

Протянув вперед согнутые, окаменевшие до локтей руки каменными ладонями кверху, Атлант шагал. И почва земли выгибалась под тяжко-огромной стопой Горы-Человека.

…Пробежали, как дети, века-бегуны. Никто не считал их. Никто не мерил их бег.