Сказание о ночном цветке (СИ) - Страница 9

Мокнув под проливным дожем, мальчик смотрел на свое отражение в луже. Внезапно он почувствовал, как сверху на него что-то падает. Подняв голову вверх, его взору предсталась дюжина смеющихся детей, которые из окна дружно кидали камни. Улыбнувшись им, он подумал, что они, наверное, промахнулись и случайно попали в него, а на самом деле просто целились в лужи.

Когда девушка прошла около десяти-пятнадцати метров, то увидела фигуру рыжеволосого парня, который отчаянно бил столб огромного кедра. Оглянувшись по сторонам, Амалия думала подойти к нему, но страх стиснул ей грудь, когда он повернулся к ней.

Следующий камень, потяжелее, снова попал прямо в бедного ребенка, но тот все еще верил, что они кидают их в лужи. А потом уже чувствовалось, как груда камней стала сыпаться на него со всех сторон, делая больно по всему телу.

— Ну как тебе? Нравится? — кричали ему дети из окон, подкидывая еще камней, — что же ты сейчас огнем не управляешь?

Прикрыв голову руками, мальчик побежал к дверям, чтобы спрятаться внутри, но оттуда на него смотрели другие дети. Они плотно закрыли дверь изнутри, показывая мальчику языки, и стали громко смеяться. Бонфаер все еще прикрывал голову от камней, которые, как метеоритный дождь, летели на него с окон.

— Пожалуйста, перестаньте, мне больно! — он поднял глаза вверх, и дождь из камней прекратился.

— Больно? Больно говоришь? — сказал вновь мальчик из окна, — А мне, думаешь, было не больно, когда ты своей рукой на мне оставил ожог?! Ты урод!

— Я не специально, пожалуйста, прости… — но он не успел договорить. На него сверху, прямо в глаз, упало что-то тяжелое. Из глаз начали течь слезы с кровью, а мальчик, всхлипывая и закрыв раненый глаз рукой, сел на мокрую землю и начал плакать. Ему было больно это делать, но что еще оставалось. Дождь приятно омывал раны, даря прохладу.

Его некогда аметистовые глаза сейчас горели пламенем. Кожа на костяшках была содрана до крови и вместе, где юноша избивал несчастный столб, горела древесина, словно раскаленный уголь.

Амалия с испуганным взглядом смотрела на то, как улыбчивый юноша, ее огонёк, который всегда помогал держаться на плаву, стал угасать.

С этими мыслями и упавшим ниже плинтуса настроением девушка как можно быстрее вернулась домой.

— Подожди… — сказал шепотом юноша. Его взгляд вернул ясный, аметистовый оттенок. Но нахмурившись, он посмотрел куда-то вдаль, его думы были сейчас настолько запутаны, что он никак не мог в них разобраться. Тряхнув головой, он начал снова бить кедр с криками.

Амалия шла по лесу и её передернуло, когда она услышала громкие крики, которые доносились до её ушей.

Амалия гуляла по бесконечным коридорам, залам и лестницам замка в поисках библиотеки. В руках она держала небольшую стопку книг, которые уже давно были прочитаны по несколько раз и ожидали снова оказаться на пыльной полке. Девушка старалась вспомнить, где же находятся те большие дубовые двери, ведущие в книжное царство. И внезапно она услышала чьи-то вопли и треск дерева, которые доносились из главной комнаты. Амалия пошла на звук и увидела, что дверь в залу была чуть приоткрыта. Заглянув в щель, девушка обнаружила, что все вещи, хаотично разбросанные по комнате, сломаны. Навострив слух, она слышала отзвуки голосов…

***

Рыжеволосый юноша ходил по огромной комнате туда-сюда, сжав руки в кулаки. Вены на запястьях мерцали оранжевым цветом в такт биения сердца. Чуть дальше от него стоял как всегда невозмутимый Леон. Лишь на его лице была видна тревога.

Май с негодованием вскричал, приложив руки к голове:

— Как ты вообще мог так поступить?! С ней? Со мной?! — Он развёл руками — Ты… Ты понимаешь, что ты вообще творишь?!

— Май, успокойся. — Спокойным тоном произнес Леон.

— Нет… Нет-нет-нет-нет… Я столько лет молчал, терпел всё то, что ты делал. Но теперь ты просто перешел все границы! — С каждым словом юноша переходил на крик. — Ты использовал её… Ради чего? Ради этой власти? Зачем она тебе, скажи!?

— Нет, Май, повторяю, успокойся и сядь, прошу тебя. Тем более я это сделал не только для себя, но и для тебя. — В голосе Леона проскользнули нотки нервного возбуждения.

— Да, конечно, так я и поверил. Ты — грязный лжец! Я сожгу тебя! Я…я превращу тебя в пепел и отправлю тебя туда, откуда ты явился! — Май развёл руки, которые горели, словно крылья. Мебель, стоящая рядом с ним, начала медленно загораться.

В это время маг провёл кистью круг в воздухе, образовав вокруг себя темную сферу, которая, будто чёрная дыра, поглощала весь огонь, летящий в его сторону. Май заметил на его руках и шее чёрные вены.

Леон стал приближаться ближе, при этом говоря:

— Май, приди в себя, ты еще многого не знаешь…

— Прекрати меня так называть! — Рыжеволосый стал подходить к магу, чья защита стала покрываться трещинами. На лице Мая был гнев и словно… Скорбь. Глаза его горели белым цветом, словно в них и вовсе не было хрусталика и зрачка.

Сделав глубокий вздох и нахмурившись, Леон произнес:

— Прости, ты знаешь, я не хотел этого делать… — и перенёс свою сферу на разъярённого парня, поместив его в огромный чёрный шар.

Май в эту секунду мигом переменился, огонь в нем погас, а в глазах стал читаться страх. В его голове стали появляться самые страшные кошмары, которые посещали его всю жизнь. Все мышцы словно разом напряглись, создавая невероятную боль.

..Теплый цветок, который когда-то мог согревать своими жгучими лепестками, растаял в миг. Призраки дома спрятали его, украли единственный свет, который был виден сквозь маленькую щель. И теперь, вместо их стона и крика был слышен смех, звучащий сквозь шум цепей. Они играли свою мелодию, напоминая, что ты — узник, изгой… Монстр, который должен прятаться в темноте, словно маленькая летучая мышь. Да, словно ночное животное, которому запрещено являться на свет…

Моё имя — Май. Да, я тот самый монстр. Да, я должен сидеть в темноте. Потому что либо сгорю в своём пожаре один, либо спалю всё дотла.

Ощущалась какая-то пустота, которая росла в нем с каждым мгновением. Темнота проникала Маю в рот, заволакивала его глаза, полные ужаса. Сев на колени внутри шара, он закрыл лицо руками и начал пронзительно кричать. Этот крик отдавался в ушах, отражался от стен. Вопль ужаса пронзил гробовую тишину, сделав её ещё более пугающей. Тело Мая начало медленно трястись. Из носа на пол стекала кровь, а кожа стала такой белой, как мел. Он полностью покрылся испариной. А потом его губы стали синеть, как и кожа. Синяки под глазами виднелись намного чётче.

В глазах Леона появился страх, и он убрал сферу, освободив Мая. Он хотел подойти к нему и помочь встать, но обернулся. Около двери с немым криком, застывшим на лице, стояла Амалия и смотрела на происходящее. Она окинула взглядом то ужасающее состояние друга и поняла, чьих это рук дело. Закричав, девушка выронила все книги на пол и убежала.

***

Девушка со всех ног бежала к выходу. Адреналин, который был впрыснут в кровь, теперь отдавал бешеными ударами в голову вместе с ударами сердца. Казалось, что Амалия бежит со скоростью чемпионом мира, но выход был всё еще так далеко. Она слышала топот шагов за своей спиной, стучащую кровь в ушах, быстрое дыхание, и продолжала бежать без остановки. Наконец добежав до огромных входных дверей, девушка рывком открыла их и побежала к конюшне.

— Хэлли, давай-давай, скорее! — Крикнула Амалия, стукнув ногами о бока лошади. Она не понимала, куда сейчас побежит, но ей было предельно ясно, что она не хочет находиться в этом треклятом доме ни минуты больше.

Угольная кобыла перепрыгивала корни, с трудом успевая двигаться в темпе беспокойной хозяйки. Темнота мешала бежать в полную силу, а девушка уже не видела, в какой направлении движется ее лошадь, так как слезы со стремительной силой наворачивались на глазах.