Сказ о Владе-Вороне (СИ) - Страница 13

— А взамен руку ее обещал да половину Киев-града? — в тон ему спросил Кощей, явно забавляясь.

— Да нет, со мной он уже расплатился, — ответил Влад.

— Неужто наследником объявил?

— Больше: жизнь не отнял.

Кощей замолчал. Кровь и перья с пола исчезли, а на их месте возник огненный круг, в нем — костер, князь со Златоустом, лучники и Влад, только стоявший не в волчьей шубе, а в сугробе по горло.

— Глупец… — протянул Кощей. — Это ж твоя ночь была, час глухой, еще и в лесу рядом с первородным пламенем.

— Я через него прошел, — зачем-то сказал Влад.

— Еще лучше! — так и представилось, как при этих словах Кощей покачал головой. — Да ты ж с богами по силе сравниться мог, попросил бы — любое желание исполнилось, а уж врагов разметал бы одним взглядом.

— Откуда ж мне было знать?.. — прошептал Влад.

— Такие вещи не знают, а сердцем чуют, — укорил Кощей. — Чем поклялся?

— Кровью и силой.

Кощей фыркнул и вмиг стал видимым. Комната снова изменилась: вместо круглой обернулась шестигранной, а в одном из углов, особенно темном, возник высокий трон из лазоревого яхонта. Кощей сидел на нем вразвалку, закинув ногу на подлокотник, подперев рукой подбородок, и на Влада смотрел с явным осуждением.

— Слов нет, даже срамных, — произнес он спустя очень долгое время. — Похоже, ты не то имя мне назвал. Тебя не Иваном ли кличут?

Влад качнул головой. Может, Кощей и утверждал, будто сам говорить не в состоянии, а только отнялся язык именно у него.

— Удивительно… Олег вроде тоже явно не Иван. Проклятие третьего сына, не иначе?

— Ты ж сам Трипетович! — все же каркнул Влад. — А меня… некому оказалось поучить уму-разуму. Один брался, да исчез!

— Так сила к нормальным чародеям приходит лишь на совершеннолетие, а до того их хранить надобно, от волхвов — особенно, — произнес Кощей, фыркнул, рукой махнул.

— Так то к нормальным… — буркнул Влад.

Кощей коротко рассмеялся.

— Ладно, пустое. Срок тебе какой даден?

— До новолуния, — вздохнул Влад.

Кощей потер переносицу и протянул:

— Прошлого не воротишь. Видать, на роду тебе написано нарушать все мои планы.

Влад собирался возразить, но тут прямо в стене открылась дверь: часть хрустальной плиты на полшага внутрь ввалилась, а затем плавно отъехала в сторону. Появился из проема некто неопознаваемый — с виду человек, но черный, словно смолой залитый, не разглядеть ни черт, ни цвета волос.

— Забаву в Явь снести, в лесу заповедном оставить, до Киева сама доберется — девка больно языкастая. Не нужна она мне более, — сказал Кощей.

Чудо-юдо на это поклонился, обратно вышел, а плита встала на место и снова сделалась сплошной стеной.

— Все, — сказал Кощей, будто выплюнул. — Свободен.

— Как-р… карк?! — Влад настолько удивился, что запутался в человеческом слове и вороньем карканье.

— А чего ты ждал? Выкупа? Собирался стать моим пленником взамен красной девицы? — спросил Кощей, рассмеялся, но тотчас и посерьезнел. — Обмен изначально неравноценный, — и, пока Влад не навыдумывал себе с три короба, добавил: — В моих глазах ты неизмеримо ценнее.

Влад вздрогнул. Если бы глянул вниз, то увидел бы в отражении себя уже в человеческом облике. Только никуда он больше не смотрел — лишь в глаза Кощея, а те горели синим огнем и вглубь затягивали. А еще думалось: если Кощей его выгонит, то поднимется Влад над Синими горами да на первый же острый пик грудью бросится — не будет ему жизни вдали от Хрустального замка.

— Кто ж крылатого в клетку сажает, кроме человечков глупых? — продолжал Кощей. — Я побольше тебя на свете живу, давно понял: вязать не тело, а душу надобно. Вот я вроде бы только и делал, что отталкивал, а ты единственное распахнутое оконце в замке отыскал. Эх ты, красный молодец.

Влад ахнул от такого обращения, горели у него не только щеки и шея, но уже и уши — того и гляди дым пойдет.

— Я б сказал — даже малиновый! — расхохотался Кощей. — И чего ж мне делать с тобой теперь?

Хотел Влад ответить, но Кощей руку поднял, останавливая.

— Для начала я говорить стану: и о том почему ты здесь, и кто таков, а главное, с чего, жизнь презрев, добровольно в Нави очутился.

Кощей с трона исчез и возник прямо перед ним: высокий, улыбающийся, совершенно на богатырей киевских непохожий. Те в большинстве своем колоды ходячие, одни мышцы и жилы. Кощей же бурным темным потоком виделся. Влад так и представлял себе грохочущий водопад с водой черной с серебряными и синими искрами в глубине.

— Молодец, — проронил Кощей почти ласково. — Теперь ты знаешь, как живая вода выглядит, и всегда сумеешь отличить ее от обычной. — И холодно произнес: — Только тебе это не поможет.

И как теперь с этим жить? Как быть, если все, с самого детства произошедшее, мысли и устремления — не свои собственные, а взлелеяны чужой злой волей и опытом? Кощей давненько на свете жил, мало ли он юнцов да несмышленышей видел? Кто ему Влад? Скучающее в полоне дитя, живущее на всем готовом и оттого дурью и скукой мающееся? Такого помани — сам прибежит. Вот Влад и прилетел к нему, прежнюю жизнь отринув.

С самого раннего детства жил он в Киеве. Заложником являлся, но воспитывался как княжич. Однажды разбил он чашу волшебную, привезенную из самого Царьграда. Чаша эта воли лишала того, кто из нее пил, а пить аккурат Кощею выпало. Правда, Влад тогда и не подозревал, что перед ним именно царь Нави, думал — витязь заморский, которого князь хочет обманом привлечь на свою сторону.

Кощей чашу собрал, волшбу ее развеяв, а Владу совет дал с волхвами не связываться, якобы намекнул-пообещал в ученики взять, да только тотчас о том и забыл (или сделал вид). Запал в душу, и чем больше времени проходило, тем сильнее мучил.

У Влада же к совершеннолетию начал дар просыпаться, а дар, растущий, как сорняк в огороде, — с ума сводит и глупостями всякими грозит. Когда себя занять нечем — лишь хуже становится. И к волхву не пойдешь, и Кощей скрывается, не позволяет меньше, чем на десяток шагов приблизиться.

Напасть в те времена приключилась: рассорился князь Владимир с Кощеем окончательно, терем и ладьи пожег, богатыря своего натравил, ну и сам Влад, не разобравшись, натворил бед, после чего Кощей и знать его не пожелал. Рассвирепел он тогда, налетел и унес к себе в царство Навское племянницу княжескую Забаву Путятичну. А выручать ее Владимир послал Влада, поскольку волхв Златоуст разгадал в нем силу оборотническую.

Добрался Влад до Нави. Думал, смертью лютой падет, но Кощей его совсем иначе встретил: не стрелой каленой да мечом булатным, а насмешкой да рассказом. О том, каков Влад дурак: выбрал из множества троп одну единственную и полетел по ней сломя голову — прямо в Навь! Кощей отпустил Забаву, казалось бы — живи да радуйся. Только не выходило.