Скалаки - Страница 50

Князь, знавший чешский язык, задрожал. Он понял, что ему не уйти от разъяренных людей, и растерянно посмотрел вокруг, но, увидев возле себя только жену и сестру, совсем поник головой.

— Чего ты хочешь? —спросил он.

— Я еще не все сказал. Вы пытались опозорить мою невесту, но тогда мой удар настиг лишь вашего коня. Вы тиранили не только нашу семью и всех, кого вы видите здесь; по вашей воле тиранили и мучили еще тысячи крепостных. Мы взывали о справедливости, но нас не хотели слушать.

— Нас сажали в кутузку, пороли, как мальчишек, за то, что мы искали защиты во дворце! —вмешался Балтазар.

Гул одобрения разнесся вокруг.

— А когда во дворце над нами сжалились и выдали патент, который освободил нас от барщины, вы воспротивились этому и скрыли от нас этот патент, подписанный государыней.

— Патент! Требуем патента! —кричал народ.

— Мы могли бы отомстить вам, но мы простые крестьяне и не сделаем этого. Мы хотим только получить свое, то, что принадлежит нам,—патент, который находится у вас.

1 Сумасшедший (лат.)

— У меня нет никакого патента, и никакого патента вообще не выдавали.

— Врет! —крикнул какой-то крестьянин.—Поищем в карете.

И не успел он договорить, как толпа бросилась к поклаже и стала тщательно ее осматривать.

Доктор, вслед за князем, клялся, что у них нет никакого патента и что подобной бумаги в замок не присылали. Возбужденные крестьяне не успокаивались. Они не верили господам. Послышались угрозы. — Князь клянется, что он не видел патента,—обратился Иржик к народу.

— Все равно, мы должны получить патент или обязательство вместо него. Пускай он нам его напишет.

— Правильно! —закричали крестьяне.

Князь стал отсылать их к пану управляющему.

— Управляющий шельмец! Он ничего не может сделать. Его обязательство ничего не стоит! —кричали люди.

— Дайте ему полномочия. Пусть он напишет от вашего имени,—сказал Балтазар.

Это предложение всем понравилось. Князь сначала отказывался, но перед лицом грозной опасности должен был подчиниться. Князь понимал, что его принудят к этому силой или заставят вернуться в замок. Он достал из сумки бумагу и написал управляющему доверенность, согласно которой тот мог разрешать дела с крепостными по своему усмотрению. Это всех успокоило.

Между тем к карете подошел раненый, весь в крови, крестьянин. Другого раненого поддерживали двое товарищей.

— А как нам быть? —спросил он.

— Это сделали ваши слуги, по вашему приказанию,—сказал Иржик.—Люди пострадали невинно, а у них есть семьи.—Князь дрожащей рукой протянул кошелек с дукатами.

— Возьмите,—приказал Иржик,—это вам за ранение. Доктор Силезиус униженно просил, чтобы их, наконец, отпустили, так как их светлость и дамы могут простудиться.

— Отпустим? —спросил Иржик у крестьян.

— У нас есть доверенность и слово князя, остального мы сами добьемся в замке,—отвечал народ.—Пусть едут!

— С вами они пока в расчете, а со мной еще нет: за мучения деда, отца, тетки, невесты я еще не получил возмещения, теперь я сам его возьму. Князь погубил молодую девушку, сестру моего отца, в отплату за это я возьму сестру князя!—вскричал Иржик и приблизился к княжне.

Князь вздрогнул и подался вперед, как бы желая защитить сестру.

— Назад!— закричал Иржик.—Кто двинется, тот будет убит. Иди ко мне, прекрасная княжна, мы будем с тобой наслаждаться любовью.

Княжна вскрикнула и, отпрянув, прижалась к брату, который схватился за шпагу и посмотрел на слуг.

— Ни с места! Она моя! —вскричал Иржик и приблизился к девушке.

— Пощади меня! —умоляла княжна.—Я тебя не обижала!

— Моя тетя тоже не обидела князя, ее вина состояла лишь в том, что она была красива. Ваш развратный брат не пощадил ее. Око за око! Батюшка, расскажите ей все.

Балтазар кратко рассказал о поступке князя. Княгиня закрыла лицо. Княжна дрожала, как осиновый лист.

— Что ты задумал, Иржик? —удивился Уждян.

— Оставьте меня! —и Скалак потянулся к княжне. Та увернулась от него и воскликнула:

— Защитите меня!

Окруженные крестьянами, князь и его слуги не могли даже пошевельнуться. Но Иржик вдруг остановился и посмотрел с презрением на князя. Настала минута грозного молчания. Наконец, Скалак глухо сказал:

— Уезжайте. Но запомните, ваша светлость, как мстит крестьянин.

— Пошли к замку! Эге-гей! —радостно закричали крестьяне.

Иржик и Уждян вскочили на коней.

Князь бросился на мягкое сидение. Голова его опустилась на грудь, клокотавшую от злобы. Он был унижен, опозорен, и кем? —хамом, простым деревенским парнем! Тяжело дыша, князь мутными глазами смотрел в одну точку.

Толпа крестьян двинулась дальше по дороге к Находскому замку. Впереди ехали всадники во главе с Балтазаром, который прятал под плащом княжеское письмо. Возле него молча ехал Иржик; по всему было видно, что юноша глубоко взволнован. Он вспомнил о дорогих покойниках, особенно об отце. Вскоре показалась башня старого замка. Издалека донесся глухой звук набата. На холме они увидели толпы людей. Крестьяне опять зашумели, размахивая над головами топорами и кольями.

Хотя управляющий не спал всю ночь, но все происходящее казалось ему отвратительным сном. Словно кошмары преследовали его. Кто бы мог подумать, что эти крестьяне, которые раньше дрожали от страха и повиновались с первого слова, могут восстать против своих господ! И все же это было так. Он слышал звон колокола, а ранним утром где-то вблизи раздался протяжный громкий крик. В сопровождении нескольких слуг управляющий поднялся на круглую высокую башню и с галереи, держась за каменную колонну, смотрел на заснеженный горный край. На вершине холма он увидел большую толпу. Можно было рассмотреть всадников, дубины и палки. По другую сторону холма была та же картина. Внизу, в городе, проснулись испуганные жители и в панике бегали по площадям и улицам.

Когда управляющий сошел с башни, ему сообщили: «Плговская усадьба захвачена, все, что в ней было, уничтожено, у леса в снегу нашли застреленного эконома».

Управляющий побледнел; у него даже не хватило сил прошептать: «Негодяи».

Первая толпа крестьян подошла к замку, за ней —вторая; гул нарастал и на Скалицкой дороге: подходили новые толпы. Горожане в страхе закрывали лавки и двери, боясь, что крестьяне ворвутся в дома и начнут грабить. Вокруг города было необычайное движение, повсюду сновали люди в самых разнообразных одеяниях, все они были из деревень. В зимнем утреннем воздухе слышался колокольный звон, громкие крики. Непрерывно подходили новые и новые толпы, вскоре весь замок был окружен народом.

Деревенские старосты, по большей части верхом, собрались вокруг Рыхетского. Перед тем как начать совещание, был произведен суд над слатинским старостой Вацлавом Ржега-ком. Напрасны были его мольбы и запирательства; он был изобличен. Бартонь проследил каждый его шаг. Ненависть к предателю охватила крестьян; они хотели учинить над ним расправу на месте. Но этому воспротивился Рыхетский. Он предложил наложить на Ржегака денежный штраф, с чем все в конце концов согласились. Затем выбрали депутацию, которая должна была пойти в замок. Депутацию возглавлял Рыхетский. Старый драгун также вошел в число тех, кто должен был договариваться с управляющим. По первому требованию депутацию тотчас же пропустили в замок. Лашек, открывая ворота, низко кланялся «панам крестьянам». Иржика между ними не было: как он ни крепился, а пришлось ему лечь. Около Находа он чуть было не упал с коня. Балтазар вовремя заметил это и с помощью крестьян отнес его в ближайший дом, где Иржика уложили в кровать. Молодой Скалак совсем ослабел от раны, но, придя в себя, все же заставил Балтазара, пытавшегося остаться с ним, идти в замок.

Управляющий принял депутацию любезно. Он уверял крестьян, что патента, которого они требуют, в замке нет, что его никогда и не присылали. Он охотно открыл все шкафы и показал папки, где хранили указы. Рыхетскии долго их просматривал, но так ничего и не нашел. Тогда Балтазар предъявил письмо князя.