Скалаки - Страница 10

Балтазар знал эти цимбалы и слышал когда-то, как играли на них старый Скалак и Микулаш. Цимбалы вновь напомнили ему о несчастной семье, с мыслью о которой он сегодня переступил порог этого дома. Отцу и сыну было теперь не до музыки, вряд ли звуки цимбал могли бы утешить их в постигшей беде. Они изгнаны, а он, Балтазар, которого Скалаки здесь так гостеприимно встречали, стал владельцем их усадьбы. Вот о чем думал Балтазар, сидя в горнице за старым столом. Его рука невольно перебирала струны, и звуки цимбал наполнили тишину комнаты.

После ужина Балтазар и его помощник вышли во двор, и здесь, под старыми липами, драгун закурил свою короткую деревянную трубку, привезенную им из дальнего похода. Он составлял, определяя, как разумный хозяин, что каждому из них надо будет сделать завтра. Расположившись под шумящими ветвями старых лип на мягком ковре молодой травы, Балтазар наслаждался отдыхом. Он знал, что звук трубы не призовет его ко сну, что можно не бояться и строгого приказа, который грубо нарушит его крепкий сон. И Балтазар заговорил об этом со своим помощником Ване-ком, смышленым и понятливым слушателем, в прошлом также бывалым солдатом. Ванек свыше восемнадцати лет прослужил в Вольфенбюттельском пехотном полку и точно высчитал, сколько месяцев и недель сверх положенного ему срока он ходил под ружьем. Балтазар любил старого солдата, но не мог уберечься от гордыни — кавалерист душой и телом, он считал, что имеет право свысока относиться к «месителям грязи» — пехотинцам.

Было уже поздно, когда отставные солдаты отправились на покой. Балтазар заглянул еще разок в хлев — как там его Ме-душка,—затем, усталый, растянулся на жестком соломенном ложе. Ванек постелил себе на полу у печки, и скоро в темной избе раздался храп уснувших воинов.

Матери, которая родила Балтазара в шумном военном лагере, и в голову не приходило, что он станет мирным крестьянином: она была уверена, что растит его для неприятельской пули.

После окончания Семилетней войны значительная часть австрийской армии была распущена. Одним из самых старых солдат драгунского полка был Балтазар Уждян. Он служил с 1735 года, состарился на военной службе и думал, что никогда ему не придется расстаться с конем и саблей, что умрет он мужественной солдатской смертью. Но ему вручили послужной список, в котором был отмечен весь его воинский путь, все благодарности за исправную службу и храбрость, а в заключение его рекомендовали высоким властям и благородным господам. Последнее было вписано по категорическому приказу старого полковника, расположенного к Балтазару. Кроме полковника, бумагу подписали ротмистр и молодой граф, поручик эскадрона, в котором служил Балтазар. Старый солдат не раз делился с поручиком последним куском хлеба.

Неподвижно смотрел Балтазар на бумагу, разлучавшую его с верной Медушкой. Долго стоял он в конюшне, прощаясь с любимой лошадью. Это она спасла ему жизнь в кровавой битве у Лиссы. И впервые закаленный воин заплакал, как в детстве.

Печальный и расстроенный пришел Балтазар в Находский замок, где служил один из его бывших однополчан. На всем белом свете не было у старого драгуна родной души, и дворовый, к которому он отправился за советом, был ему самым близким человеком.

Его друг пошел к управляющему просить, чтобы Балтазару дали какую-нибудь работу. Вскоре отставного драгуна позвали в канцелярию, где управляющий сообщил ему, что их сиятельство князь жалует ему хозяйство в деревне, усадьбу, которая называется «На скале». Старый солдат был удивлен. Вначале он колебался, принимать этот дар или отказаться, но потом у него мелькнула мысль, что при таких обстоятельствах он сможет сохранить свою Медушку, а когда к тому же ему обещали помочь на первых порах и на время освободить от барщины, он согласился. Управляющий был очень доволен, ибо давно уже искал человека, который бы взялся за этот сравнительно большой и запущенный участок.

Балтазар немедленно поспешил в Костелец, где до сих пор стояла драгунская часть, и стал упрашивать, чтобы ему отдали лошадь, за которую он предлагал все свои скудные сбережения. Так как в полку его знали и любили, то ему удалось все устроить. Радостно заржала Медушка, завидя своего хозяина. В Находском замке по распоряжению канцелярии его снабдили всем необходимым и приставили в помощники Ванека. Так Балтазар Уждян стал хозяином усадьбы «На скале».

Внизу, в деревне, немало удивились, когда на другой день «На скале» увидели ровный столб дыма, поднимавшийся в чистом воздухе.

— Видно, какие-нибудь бродяги там заночевали,—говорили меж собой жители деревни.

Прихватив двух крестьян, староста отправился в усадьбу «На скале». У ворот под липами они остановились и с удивлением увидели посреди двора воз, в который уже была впряжена лошадь; какой-то незнакомец выводил из конюшни другую. В это время, нагибаясь в дверях, из сеней вышел еще человек, он остановился на крыльце и посмотрел вокруг. На нем была поношенная солдатская куртка, широкие крестьянские штаны и высокие кавалерийские сапоги. Зачесанные назад волосы прикрывала баранья шапка.

— Господи!

— Да это Салакварда!

От удивления крестьяне пораскрывали рты. Заметив гостей, Балтазар двинулся им навстречу.

— Здравствуйте, друзья! —воскликнул он, пожимая крестьянам руки.—Ну, уж если вы пришли ко мне раньше, чем я собрался к вам, то прошу принять меня в соседи.

— Ах вот как? Значит, будешь жить «На скале»? Но, как… Балтазар коротко рассказал им все. Крестьяне слушали

с удивлением, качали головами, наконец староста со вздохом сказал:

— Дай бог счастья, но едва ли будет тебе лучше, чем на военной службе; видно, ты не знаешь, что значит быть крестьянином. Если бы еще эта усадьба была свободна от повинности…

— На все воля божья…

Соседи ушли, а Балтазар с Ванеком поехали в Находский замок, чтобы привезти остальные вещи, полученные ими для хозяйства.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ БАЛТАЗАРА УЖДЯНА

Во время беседы в корчме среди крестьян было немало разговоров о новом хозяине усадьбы Скалаков. Многие считали, что Балтазару, привыкшему только размахивать саблей, скоро надоест тяжелый крестьянский труд. Но они ошиблись.

Ванек, служивший одно время батраком в господском поместье, на первых порах стал учителем своего хозяина, а тот еще на войне привык переносить всевозможные лишения и не боялся трудностей.

Большим облегчением для Балтазара было освобождение от обязанности работать на господском поле, на что всегда жаловались крестьяне. Бывало, настанет время вспашки и весеннего сева, установится погода, посланец из замка тут как тут: начинает созывать несчастных крепостных, чтоб шли на господские поля, прежде чем начнут свои обрабатывать. Балтазар с Ванеком, конечно, не могли возделать и засеять весь свой участок. Для этого у них не было ни семян, ни средств. Но они утешали себя тем, что со временем смогут сделать все, чего не осилили в первый год. Балтазар легко приспособился к новому образу жизни и был им доволен. Хозяйки в дом не требовалось: он и Ванек, оба старые холостяки, привыкли к простой пище, которую сами себе готовили. На Ванеке лежали заботы по дому и по двору, он доил двух коров, а Балта-зар работал в поле, где ему помогал сын деревенского бедняка, подросток, которого он взял к себе в погонщики.

Балтазар Уждян считался находским уроженцем, хотя он и родился в лагере у Темешвара. Обитатели деревни Ж. зн&тш всю его жизнь. Мать его, Катерина, происходила из деревни Олешнице у Червеного Костельца; она служила работницей в доме, что стоял на краю селения. Балтазар с любовью вспоминал ее образ, глубоко запечатлевшийся в его памяти, и утверждал, что он похож на нее. Она была высокого роста, черноволосая, в ее темных глазах горел огонек. Замуж она вышла необычным образом.

Отец Балтазара похитил ее из Олешнице. Это случилось так. Воскресным утром, когда хозяин с хозяйкой ушли в церковь, Катерина оставалась дома одна. Только вышла она во двор накормить домашнюю птицу, как у ворот мелькнул кавалерийский мундир и блеснула сабля. Зная необузданность солдат, девушка хотела скрыться, но незнакомец ее заметил, и прежде чем она сделала шаг, он уже въезжал во двор. Он крикнул ей, чтобы она подала ему напиться. Со страхом принесла она кружку воды, но гусар отбросил кружку в сторону и схватил девушку. Не успела она опомниться, как очутилась на коне. Всадник крепко держал ее перед собой, успокаивал и посмеивался над ее мольбами. Все ее слезы, сопротивление были напрасны.