Сивый Чуб (СИ) - Страница 6

– Грыць, Грыць! Столько тебе лет, а все не поймешь, что в женщинах надо ценить опыт, а не молодость. А эта полячечка, скажем так – умудренная жизненным опытом женщина – Грыць достал маленькую люльку с широкой табачной камерой и распалив ее затянулся крепким табаком, продолжая представлять как бы он обходился со своими женами, если б у него был гарем.

Тем временем в палатке Дмитрия без лишних слушателей проходила беседа. Любомир уселся на небольшой диванчик. Напротив него разместился Дмитрий в кресле, устеленном легким расписным покрывалом синего цвета. Рядом с Дмитрием сел на стул Охрим. Между ними стоял небольшой турецкий круглый столик на одной ножке, на котором стоя пузатый серебряный кувшин и несколько бокалов. Любомир без разрешения налил себе красной прохладной жидкости, которая оказалась вином, отпил и обратился к Дмитрию:

– Ну, так що? Тепер пояснюй що ти вже вигадав до чого такий поспіх був? Ти собі не уявляєш який людський непотріб я набрав. Скільки сюди добирався – очікував стрілу у спину – Дмитрий улыбнулся и сказал:

– Хлам говоришь, набрал? Может это и хорошо… Кстати я ничего не придумывал. Я сам даже еще не в курсе окончательной цели всей задумки. Все это организовал наш общий друг Ибрагим Серкан. Я, как и ты занимался своими делами, неожиданно появляется он, весь встревоженный, и говорит: "Дмитрий набирай самых бесполезных войнов которых ты сможешь найти. Таких, что готовы мать родную за грош убить. Бери их не много человек пятнадцать – двадцать. Передай тоже самое Охриму и Любомиру. А после езжайте к лагерю, который указан на карте что я дам, и дожидайтесь моего появления. Перед моим прибытием я пошлю посланника с письмом. Я оставляю свою печатку, чтоб вас пустили в лагерь и золото. На этом все, надеюсь, что вы не подведете своего друга. А я вас всех озолочу в награду". И после этих слов скрылся из виду. Вот так…

А я сразу же организовал наем всякого сброда, как он и просил. Послал гонца к Охриму и к тебе. Но вернувшись ганец передал, что ты возвращаешься из Польского похода. Потому послал нового гонца с которым оставил только короткое письмо: " Собирай таких негодяев о которых никто не заплачет в количестве двадцати человек и езжай куда укажет карта. И не задерживайся!". Оставил грубую копию карты и часть денег. На этом все. С тех самых пор я с Охримом сижу в этом лагере и жду когда появиться Ибрагим с дальнейшими инструкциями. Но с каждым днем находится тут становится все напряженней. Пьяные драки и поножовщина случаются почти каждый вечер. Охрим похоронил уже двоих из своего отряда, я – одного. Однако если Ибрагим вскоре не приедет все может закончится для нас очень плачевно –

Любомир неоднозначно хмыкнул в ответ на сказанное Дмитрием и стал забивать курительную трубку табаком. Значит Ибрагим Серкан Бату затеял это все. Значит дело очень серьезное. Ибрагим был немногим старше Любомира, однако был знаком с дядей Любомира Сирком Сивашенко, который для последнего был вместо отца. Ибрагим и Сирко познакомились в совместном казацко – тюркском походе против Москвы. Они друг другу спасли жизнь и поклялись в вечной дружбе, закрепив ее на крови. Потом достаточно подрос Любомир и тоже крепко сдружился с Ибрагимом. Любомир ходил с Ибрагимом в походы против турков -дезертиров и вероотступников. Также спасал Ибрагиму жизнь. Но однажды, обманным путем был заточен в Стамбульскую тюрьму. Ибрагим долго пытался вытащить его из тюрьмы, однако это получилось только через пять лет заточения. После Ибрагим, через Любомира, познакомился ближе с Охримом и Дмитрием. Не смотря на все свое благородство Ибрагим жутко любил деньги, золото и драгоценности. В долгих беседах о возможностях совместного заработка без кровопролития и войны они нашли очень простую схему – работорговля. Охрим с Дмитрием заманивали распутных молодых девиц и отдавали их Ибрагиму. Тот же морем доставлял их в Турцию, а дальше продавал в рабство на Восток. Деньги получались приличные, так как славянки пользовались большим успехом, особенно сведущие в плотских утехах. Охрим в этом виде заработка проявлял особую настырность. Он называл этот процесс" Очищення землі від гріху". Но все знали почему он проявлял такой интерес. Жена Охрима была властной женщиной и постоянно командовала Охримом, когда он находился дома. А потом изменила ему с реестровым казаком. И аргументировала при всей громаде это тем, что Охрим сам подвинул ее к этому шагу своим не мужским поведением. И что она любит этого казака и уезжает с ним. Собрала вещи и в этот же день они с казаком ускакали в неизвестном направлении. Охрим позволил всему этом произойти напившись при всех самогона и упав лицом в грязь и свиной навоз. После случившегося Охрим остерегался женщин как огня, и постоянно приговаривал, что когда – нибудь Бог покарает блудниц и очистит от них землю… Любомир же участия в этой операции участия не принимал, однако и не порицал их за это. Он равнодушно относился к этому. Его больше заботили Поляки с Литовцами на западе страны и антипатриотичные настроения среди казацкой громады.

Любомир затянулся, выпустил небольшое облако дыма и наконец сказал:

– Якщо Ибрагім вигадав все це, особливо у такий поспіх, то це може бути щось дуже важливе для нього. Мабуть так. Що ж будемо чекати – Со своего места жестикулируя отозвался и Охрим:

– Так ще й грошенятки заробимо! Цеж взагалі добре! Мені ще трішки залишилось накопичити і я куплю собі цілий хутір! – Любомир строго посмотрел на Охрима и сказал:

– Наскількі я знаю тільки Польша зараз розпродає хутори! А Польша зараз ворожа до нас! – Охрим не обратив внимания на строгость в тоне махнул рукой и ответил:

– Яка різниця? Хутор то буде мій, а значить Український, а не ляшський – Любомир хмыкнул и сказал:

– Теж вірно… Може і мені хуторок придбати? – Охрим засмеялся и ответил:

– Я гадаю, що тебе радше повісять десь у Варшаві, ніж продадуть хоч клаптик землі – Дмитрий наполняя себе бокал засмеялся. Любомир угрюмо глянул на обоих и тоже засмеялся громким сиплым смехом, ответив:

– Оце ти точно сказав! Пошматували б кляті в раз! – Охриму эта тема казалась смешной и он решил, посмеиваясь продолжить её:

– Так і бачу Любомир привіз купу грошей та золота до поляків, і каже – землю хочу! А вони його за чуба, за чуба та на гілляку! Ха-ха-ха. І землі не побачив, і заплатив, щоб повісили – Эта шутка снова повеселила Дмитрия, и он смотря на хихикающего и широко улыбающегося Охрима сказал:

– Ну думаю это было бы самое бредовое и дорогостоящее самоубийство во всей человеческой истории! – Охрим опять засмеялся. Любомир тоже посмеялся и махнув на них рукой и сказал:

– От ви обидва телепні! – В этот момент с наружи стали доноситься агрессивные пьяные крики, и в след за ними звуки кулачной драки. Любомир вопросительно посмотрел на Дмитрия и Охрима. Дмитрий пояснил:

– Снова эти мерзавцы дерутся. Мы с Охримом уже даже не выходим когда такое происходит, хотя желание посечь их на куски есть очень большое – Охрим твердо кивнул в подтверждение сказанному. Любомир поморщился, причмокнув выпустил дым и сказал:

– Тоді настав час навести порядок у цьому бедламі! – Он вмиг затушил трубку наслюнявленным большим пальцем. Положил трубку на стол, снял с себя верхние одежды, обнажив тугие мышцы закаленные в смертельных боях и тело повсеместно усеянное различными шрамами и выскочил на улицу. Возле палатки мирно стояли Степан и курящий Грыць и спокойно смотрели на то, что происходило по среди лагеря. А там образовалась свистящая и горланящая толпа из казаков, турков и белгородских войнов. Посреди этой топы дерущиеся пять человек: один плотный турок, который постоянно падал от ударов, но с искаженным от гнева лицом снова подымался, два казака с сумасшедшими выражениями лиц и выпученными глазами, и такие же два белгородца. Все перепачканные кровью и пылью в изорванной одежде. Казалось, что они все дерутся друг с другом. Один казак делал затрещину другому, валил на землю белгородца, и теряя равновесие на шатких из-за выпитого алкоголя ногах падал сам. Белгородцы били пухлого турка, и друг друга, казаков и спотыкаясь падали. Но все с удивительной стойкостью подымались, бранились, матерились и продолжали с остервенением колошматить друг друга. Любомир широкими шагами преодолел расстояние отделявшее его от толпы и сильными уверенными толчками проделал себе путь сквозь живую горланящую стену. Потом он схватил двух казаков за шеи и силой столкнул их лбами. От удара они утратили силы и видимо сознание, распластавшись бесформенными грудами на земле. Белгородские войны кинулись на него. Одного Любомир с глухим рыком ударил в грудь ногой и тот улетел в толпу. Второго схватил за горло и с силой швырнул в пол. Пухлому турку тоже досталось. Любомир угодил ему кулаком в грудь, и тот размахивая руками, словно пытаясь взлететь, спотыкаясь повалился наземь. Из взбешенной таким ходом событий толпы на Любомира стали выскакивать орущие пьяные и турки и казаки и белгородцы. Любомир крутился словно вихрь раздавая рыча удары, которые сразу заставляли соперника терять сознание. Вскоре тола поняла, что происходит что – то неладное и ею овладел страх. Многие кинулись в рассыпную убегать с мета схватки. Любомир ждал этого момента когда пьяная толпа дрогнет. Он стал на пухлого турка, оказавшись чуть выше толпы и закричал повелительным тоном: