Сивый Чуб (СИ) - Страница 17
– Ти ба! Щоб я знову народився! – Степан выглянул из-за его спины и чуть не упал в обморок от ужаса. Посреди широкой площадки на подставках стояли три старинных резных гроба черного цвета, местами с облезшей краской. А за ними располагалось огромное, намного больше человеческого роста, овальное зеркало на подставках выполненных в виде львиных лап. Свет факела странным образом не отражался на его поверхности и оно оставалось матово черным. Перед гробами стоял ящик битком набитый свечами разной формы и размеров. Но все они были черными. Из одного гроба торчал кусочек материи некогда, бывшей белой, а теперь ставшей блевотно желтоватой. Так они молча и смотрели на эти гробы. Потом Любомир передал факел Грыцю и слегка дрожащей рукой снова раскурил трубку. Выпустил дым и негромко сказал:
– Так, Грицю. Слухай мене. Я думаю ти будеш згоден, що труни не слід відкривати. Все ж таки ми козаки на, а не якісь там цвинтарні грабіжники. Згоден? – Тот утвердительно закивал. Любомир шмыгнул носом, выпустил дым и сказал:
– Добре. Тоді ввідай смолоскип Степанові, хапай ящик зі свічками і пішли на верх – Так они и сделали. Грыць молниеносно схватил ящик и побежал, спотыкаясь по ступеням наверх. За ним равномерным шагом подымался Любомир. Степан же подымаясь затылком ощущал, что за ним наблюдают. Прямо сверлят взглядом спину, хотя никого больше в подвале не было. Его очень тянуло обернуться, но где то в глубине сознания он понимал, что пожалеет об этом. Он боролся, с собой, чтоб не обернуться, и проиграл. Он обернулся и оказался прав, что пожалеет об увиденном. Крышка гроба, из которого торчала грязная материя, была приоткрыта и мерцающий свет факела отражался на белке чьего то злобного глаза…
Поднявшись из подвала Любомир решил расположиться в гостиной. Тут просторно, много диванов и стол. Единственное что смущало – это окна выходящие на улицу. Но их можно было завесить материей с зеркал. Плевать на приметы. А вот три гроба никак не выходили у него из головы. Вот теперь он точно осознал, что этот дом проклятый. Настолько проклятый, что даже враги не решились к нему подойти. Где – то он слышал, что некоторых самоубийц, вероотступников и ведьм запрещали вообще погребать в земле. Даже гроба ставить на землю запрещали. Так гробы на подставках и замуровывали в склепах, но чтоб хранить их дома в подвале? Это не нормально…Однако плевать на это! История с этими гробами и все, что с ними связанно была очень давно. Она осталась в далеком прошлом, а сейчас совсем другое время. И нечего ни злу ни духам из прошлого соваться в настоящее. А если все таки сунуться, то можно в самом деле испытать заговоренную саблю деда – характерника. Дед рассказывал, что однажды рассек ею на сметь черта, и потом показывал его рогатую голову по селу, пугая селян. Правда он рассказывал это всегда как перебирал лишнего, но в случае чего Любомир воспользуется саблей против любой не чести. А еще он подумал, что неплохо будет поджечь это чертово логово, когда они уберутся отсюда.
Любомир плюхнулся самым бесцеремонным образом на ближайший старинный диван, подняв пыль и сказал:
– Так, ну що хлопці. Будемо квартируватися тут. Попередні господарі, так розумію відпочивають собі у підвалі, а ми будемо тут. Розпалюй Гриць свічки. Спочатку зніми покривала з дзеркал, завішай ними вікна та розпалюй свічки – Сказав это он закинул ногу на ногу и выпустив дым задумался о возможной погоне. Степан негромко возразил:
– Нельзя снимать покрывала с зеркал. Где есть гроб с покойником…с покойниками – но Грыць не слушал его. Он делал то что ему приказал Любомир. И когда окна были занавешены, он стал повсюду расставлять и зажигать черные свечи необычных форм и размеров. Прихожая наповнилась насыщеным мягким светом, загнав тьму в углы, под диваны и за дверь. Теперь комнату можно было рассмотреть – в мягком, дрожащем освещении она оказалась более привлекательной. Высокий потолок тонул в полумраке. Словно некое диковинное создание на длинной ножке с потолка спускалась огромная хрустальная люстра, тускло отблескивая мириадами огней, свозь тяжелую завесу пыли. Между частями люстры колыхались пыльные паутинки. Казалось, что люстра вот-вот оторвется от крепления и начнет парить и плавать в пространстве, словно огромная медуза. На стенах висели картины в красивейших диковинных рамках, изображая фантастические виды с парящими в воздухе замками и островами, портретами людей с суровыми лицами, на фоне таких же необычных пейзажей. И несколько картин на которых явно были изображены чудовища. На двух явно было видно как человеческое существо почти трансформировались в нечто кошмарное, запрокинув голову назад. На других монстры с бесформенно разинутой зубатой пастью располагались так, словно намеревались покинуть пределы картины. Также местами между картин висело разнообразное необычное оружие от каменных топоров до изящных мушкетов. Вдоль стен размещались резные серванты с посудой, маленькие столики, диваны, диванчики и муфты. На полу лежал большой овальный цветной ковер с рисунком – молодой месяц над башней выполненной в арабском стиле. Посреди комнаты располагалась металлическая витая конструкция, напоминающая одноногий стол, только вместо самой столешницы были раскрыты лепестки металлического бутона в котором лежал крупный шар размером с человеческую голову синего цвета.
Любомир окинул эту комнату внимательным взглядом и удивился, как они не задели металлическую ногу с синим шаром, перемещаясь по комнате. У него мелькнула сумасшедшая мысль, что все в этой комнате появилось в тот миг как только зажгли свечи. Нет… Это уже слишком! А еще его удивило отсутствие хоть какой либо национальной тематики. Вообще нигде в комнате ее не было. Эта комната напоминала ему ненавистную Европу. А точнее Польшу! Он был неоднократно на приемах у ксендзов и тамошних богатеев и все они почти также обставляли свои домишки. Так может потому поляки не спалили именно этот дом из всего села, потому, что здесь жил предатель? Точно! А в подвале стоят гробы не самоубийц, а предателей! Их не захотели хоронить, проклятых ляшских прихвостней на православном кладбище, и оставили здесь! Вот и вся мистика и бесовская сила! И приземлилась на крышу кокая – то мерзкая уродливая птица. А все остальное дорисовало воображение! Вот и все – невежество и суеверный страх. Но теперь все стало на свои места – он все разгадал, можно полностью расслабиться. Любомир громко рассмеялся своей догадке и вскочил с дивана. Степан вздрогнул от неожиданности, а Грыць настороженно поглядел на него. Любомир выдохнул дым и улыбаясь весело сказал:
– Що ви бовдури ще боїтесь цієї хати? Ай – яй- яй, як не соромно. Особливо тобі Степане. Зараз я все вам поясню і всі ваші страхи як рукою зніме. Але одне мені не ясне. Ну як можна після усього разом пережитого ще чогось боятись? Це я тебе питаю Степан! – Тот виновато попустил взгляд и робко ответил:
– Ну то ж люди все были, а здесь…совсем другое. Здесь… – Любомир прервал движением руки и сказал:
– А тут що? Марновірство – от що! – Дальняя дверь отворилась и в комнату вошел Лютый со своими ребятами. Он подошел к Любомиру с опаской сказал:
– Отамане, чи вірно свічки палити? Нас і побачити можуть та ще у цій хаті все ж таки… – Любомир скривился и ответил:
– Облиш хоч ти! Якій такій хаті? Знайшли когось? –
– Ні, тільки здоровезну пусту чорну труну – Любомир снова вальяжно уселся на диван и сказал:
– Ми теж знайшли цілих три труни. Але послухайте мене сюди, хлопці – озирніться навколо і скажіть мені, що ви бачите? – Все закрутили головами, не понимая, что следует увидеть. Лютий ответил за всех:
– Якась чортопхайська, бісівська кімната. Загублене місце – ось що! – Любомир покачал головой и сказал:
– Які ж ви боягузливі бовдури. Нічого ви не бачите. Придивіться уважно – уся кімната зіставлена так, наче ми знаходимось десь у центрі Європи, а не в рідному краю. Ніде ні єдиного рушничка, чи образа не побачиш. Згодні? – Многие стали кивать. Любомир продолжил: