Синдром толпы - Страница 4

— Мы и это обсуждали.

— Я ничего не преувеличивал, не передергивал факты. Вначале я сообщил как раз об уличном инциденте. Когда он перерос в мятеж, я назвал его мятежом. Я что, обманул кого-то? Сказал неправду?

— Смотря с какой стороны подходить к этому вопросу, — устало ответил Бейли. — У вас была возможность направить объектив камеры в другую сторону, однако вы брали в кадр дерущихся и спорящих, а я выбирал самые захватывающие моменты. Мы с вами отлично поработали — происходящее выглядело как настоящий, хоть и маленький мятеж. Повсюду стычки! Затем все желающие попасть в самую гущу событий поспешили на Молл, как и сказал Эванс, и через какие-нибудь тридцать секунд маленький мятеж перерос в бесчинства разбушевавшейся толпы.

Он помолчал.

— Знаете, какие поступили предложения? Ввести лимит времени на сводки новостей и закон, запрещающий освещение событий до истечения двадцати четырех часов после того, как они имели место. Можете вообразить себе что-нибудь более глупое! В течение десяти тысяч лет наши коллеги стремились доносить до людей последние новости как можно быстрее и сообщать о них по возможности более полно, а теперь… Однако, Джансен, я ни черта не понимаю в проблеме свободы средств массовой информации. Мятеж так и не удалось подавить, и все винят в этом только вас. Вы уволены.

— Благодарю вас. — Джерибери, казалось, из последних сил поднялся со стула. Бейли тоже едва двигался, но к тому времени, как он успел обойти свой стол, Джерибери уже набирал код в трансляторе.

Он окунулся в темноту теплой ночи. Его мутило; он выглядел несчастным и смертельно усталым. Пробило два часа ночи. Костюм на нем измялся, порвался, в общем, был в непотребном виде.

Джордж Бейли вышел из транслятора прямо вслед за ним.

— Ну, подумали? А теперь, Джансен, давайте поговорим серьезно.

— Откуда вы узнали, что я здесь?

— Нетрудно было догадаться, что вы отправитесь прямо домой. Джансен, я не хочу, чтобы вы из-за этого переживали. На такой сенсации вы сможете сделать кучу денег. ЦИА хочет получить эксклюзивное право на ваше интервью о мятеже, вашу точку зрения. Три с половиной тысячи баксов.

— Вот уж расщедрились!

— Плюс к тому они обещают в течение двух недель выплачивать вам выходное пособие и целую кучу премий. Мы использовали большинство из отснятого вами материала Уверен, что, когда буря уляжется, вас еще будут умолять вернуться обратно.

— Уляжется, говорите?

— Несомненно. Новости теперь устаревают мгновенно, уж я-то знаю. Джансен, почему вы не хотите заполучить тридцать пять сотен баксов?

— Вы только что изобразили меня зачинщиком мятежа на улице Молл. Почему же меня так низко ценят? Одну минуточку. Кто хочет взять у меня интервью?

— А вы как думаете?

— Уош Эванс!

— Он — человек справедливый. Вы получите право на собственную точку зрения, — заверил его Бейли. — Сообщите мне, если все-таки надумаете. У вас появится возможность защитить себя и при этом еще и получить кругленькую сумму.

— Нет, такой возможности у меня уже никогда не будет.

— Как знаете. — Бейли удалился быстрым шагом.

Появление трансляторов перемещений обрушилось на Эрика Джансена и его родных как гром среди ясного неба.

Вначале никто не придал этому событию должного значения.

Главе семьи было двадцать восемь лет (а Берри Джерому Джансену — три), когда «Джамп Шифт Инкорпорейшн» продемонстрировала увеличенный тоннельный эффект диода на свинцовой пластине. Эрик, увидевший это по телевизору, нашел сей проект одним из самых перспективных.

Добывание денег никогда не являлось самоцелью для Эрика Джансена. Он писал стихи, статьи и короткие рассказы, отполированные до блеска, восхищавшие узкий круг посвященных читателей; иногда продавал их нищенствующим издателям, сотрудничество с которыми казалось ему наиболее престижным. Доходы приносили лишь унаследованные им акции. Вложи он вовремя деньги в акции «Джамп Шифт Инкорпорейшн» и… Однако многие в те дни совершили подобную ошибку. Тогда такой шаг казался слишком рискованным.

Когда коммерческие трансляторы перемещений начали использовать для перевозки грузов, Эрику исполнился тридцать один год. Внедрение этого изобретения не застигло его врасплох, хотя многие не верили в чудеса до тех пор, пока они не изменили жизнь человечества. Однако Эрик Джансен относился к данному феномену с большой осторожностью.

Он обнаружил, что существуют определенные специфические ограничения на увеличение тоннельного эффекта диода. Телепортация через разницу в высотах приводила к коренным изменениям температуры, понижение на семь градусов по Фаренгейту через каждую милю подъема и наоборот, благодаря концентрации энергии. Сохранение кинетической энергии и вращение Земли наложили ограничения на дальность горизонтального перемещения. Пассажир, направляющийся на запад, будет неожиданно для себя подброшен вверх из-за разницы между его собственной скоростью и скоростью Земли; тот, кто держит путь на восток, резко потеряет высоту; при перемещении на север или юг он будет отброшен в обратном направлении.

Грузовые и пассажирские трансляторы появились в каждом американском городе, но лишь один Эрик Джансен понимал, что они всегда будут выполнять перемещения только на короткие расстояния: даже десятимильный рейс окажется слишком утомительным для пассажира, которому при приземлении придется двигаться со скоростью полмили в секунду!

Акции «Джамп Шифт» стремительно поднимались в цене. Эрик Джансен решил, что это еще не предел.

Прежде чем начать действовать, он все тщательно обдумал.

Он продал все принадлежавшие ему акции компании «Дженерал Телефон». Если кому-то будет необходимо поговорить с другом, то, несомненно, намного приятнее сделать это при личной встрече, чем по телефону. «Поездка» в трансляторе займет не больше времени, чем обычный звонок. Он постарался сбыть свои акции «Дженерал Моторс», что явилось мудрым решением, но вокруг было предостаточно умных людей, и цена на эти акции резко упала. Зато ему удалось расстаться с акциями различных компаний, производящих мотоциклы и скутеры. Позже он пожалел об этом — люди придумали себе новое развлечение, и все поголовно стали ездить на мотоциклах и скутерах. Это увлечение особенно распространилось, когда с улиц исчезли автомобили.

Однако теперь у него появились свободные деньги… и реальная возможность обставить всех своих соперников.

Цены на акции авиакомпаний упали сразу после резкого снижения стоимости всех остальных транспортных компаний. Еще до того, как его соотечественники успели осознать свою ошибку, Эрик Джансен вложил все свои деньги в ценные бумаги именно этих компаний, а также и тех, что производили самолеты. Первые трансляторы перемещений в любом городе сначала служили для связи с аэропортами. Надоевшие всем утомительные получасовые поездки из центра, высокие цены за проезд навсегда ушли в прошлое. А вот с самими авиаперевозками трансляторы конкурировать еще не могли!

Естественно, по-прежнему заранее нужно было проходить регистрацию… и самолеты летали только по расписанию… и во время рейсов до сих пор пропадал багаж…

Авиаполеты, несомненно, были привычнее, зато перемещения на короткие расстояния теперь стали бесконечно проще (именно бесконечно: попробуйте разделить десять минут — время, потребное для поездки транспортом, — на ноль). Рынок был наводнен видеокассетами, так что телевидение в те дни исполняло чисто информационную функцию — люди узнавали самые свежие новости, не выходя из дому; им было достаточно просто включить телевизор.

Что касалось акций телефонных компаний, то они оставались в цене — люди все еще звонили друг другу, особенно, если абонент находился на большом расстоянии. Привычка предупреждать звонком о своем приезде давала себя знать. Сообщая свои координаты, люди первым делом, как правило, называли номер телефона, а уж потом — код транслятора.

Как бы то ни было, авиакомпании продолжали существовать, но выплачивали слишком низкие дивиденды. Берри Джером Джансен рос в обстановке экономического бума. Его отец, при всей своей ненависти к трансляторам перемещений, все же пользовался ими по мере надобности.