Символы и сигналы - Страница 1

Сочинение святого Владыки Николая Символы и сигналы свидетельствует, что не уступающая мировому научному уровню литература на сербском языке из области семиотики существовала уже в первой трети XX века. Однако не только этим ценна эта книжечка, но еще и своей направленностью и произведенными открытиями. Она имеет дело с истолкованием, в основном, невербальных знаков, чем, на свой лад, занималась христианская семиология. При том, что этой разновидностью знаков не интересовалась та часть современной Владыке семиотики, которая связывается с отцом структурной лингвистики Фердинандом де Соссюром.

Согласно положениям семиотики, существуют знаки различных видов, и из самих названий легко можно уяснить принципы их классификации. Одни суть знаки коммуникационные, другие - некоммуникационные, одни вербальные, другие невербальные, одни репрезентативные, другие экспрессивные, одни по природе мотивированы, другие - не мотивированы. Из этих классификаций легко заключить, что в их основе лежат принципы соссюровской семиотики. Она, как известно, строит свою систему на бинарных оппозициях. Однако в современной семиологии имеется и другая ориентация, связанная с именем американского философа, основателя прагматизма Чарльза Сандерса Пирса. Она делит знаки на три вида: индексы (знаки, в которых есть связь между означающим и означаемым: например, стон как выражение боли), иконические, или знаки-изображения (от греч. είκον изображение), и символы, а они, по Пирсу, являются арбитрарными, произвольными знаками. Эта семиотика ищет решения в знаках третьего вида, а не второго.

Представляется, что ни то ни другое из этих направлений не следует игнорировать, а можно использовать как взаимодополняющие: вместе они лучше могут прояснить суть, нежели по отдельности. Соссюровская теория, к примеру, все внимание уделила вербальным знакам и оставила в стороне невербальные. А поскольку она до последнего времени доминировала в семиотике, вербальные знаки оказались в намного большей степени исследованы по сравнению с другими. Невербальные знаки изучаются практически только в последние десятилетия. В качестве примера приведем ценную книгу белградского профессора Николы Рота Знаки и значения (1982). В ней невербальные знаки делятся на три группы: паралигвистические (напр., ямб или трохей в стихосложении), кинетические (к примеру, фациальная экспрессия - мимика лица) и проксемические, т.е. знаки, относящиеся, в основном, к пространственному поведению человека. При встрече с этими видами знаков человек, как и в случае с невербальными знаками, старается установить их значение.

Решающий вклад в понимание природы этих знаков внес французский структуралист Ролан Барт в книге Царство знаков (1971). Этот труд явился результатом пребывания Барта в 1970 г. в Японии. Не владея японским языком, он был вынужден опираться на прочтение невербальных знаков, чтобы получить представление о японцах и Японии, их цивилизации и культуре.

Символы и сигналы Владыки Николая относятся к этому роду литературы. Однако наш автор предметом исследования имел не те знаки, с помощью которых легче понять цивилизацию и культуру только одной страны и одного народа, но, напротив, целый (Божий) мир. Вот причина, чтобы на это сочинение обратить пристальное внимание.

Во вступлении, озаглавленном Письмо студентам-богословам о христианской философии, автор определяет позицию: "Христианство это не религия, не философия, а особенный, неповторимый и совершенный организм божественной живой истины, светоносный и спасительный". И далее:

"Христианство - не религия наряду с другими человеческими религиями, нет, Христианство есть небесное откровение истины, Радостная Весть роду человеческому не от человека или от ангела, но от самого Бога Творца. Христос изрек: уразумеете истину, и истина свободит вы (Ин.8:32)".

Таким пониманием Христианства Владыка опосредованно провозгласил важность христианской семиотики, науки о знаках. Когда цель Христианства не в том, чтобы доказать истину с помощью понятий, но постигнуть ее откровением, тогда вещи определяются совершенно иначе. Христианство само указывает путь для достижения истины, и это путь, описанный священными книгами и святыми людьми. До самой истины человек может дойти наблюдением и "прочтением чудес Божьего мира". Весь свет Божий есть, по Владыке Николаю, и материальный и душевный мир, подающий о себе известные знаки. Настоящий христианин должен научиться читать эти знаки, ведь только с их помощью он может постичь откровение истины.

На тему, как человек относится к знакам, Владыка привел два связанных между собой примера, которые лучше всего могут представить его отношение к знакам. Один из них - сравнение с китайским письмом; хотя он приведен позднее, кажется, лучше начать с него. Владыка говорит:

"Для идолопоклонников, как и для философов-материалистов, - а это одно и то же - природа что китайская грамота. Иностранцу или неграмотному, разглядывающему китайские письмена впервые, они видятся вязью, орнаментом, волшебною пестротой без смысла и значения. Представьте себе перед таким текстом невежду и грамотного китайца. Невежда глядел бы и видел лишь чарующую пестроту и все внимание сосредоточил бы на линиях, завитках и узорах письма, меж тем как китаец не приковал бы всего внимания к пестрым знакам-иероглифам, а следил бы за смыслом, за мысленным и духовным значением, заключенным в этих пестрых письменах. Невежда взором и духом весь был бы привязан к внешней форме, в то время как китаец очами только видел бы письмо, а духом схватывал дух и логосы. Вот вам верный портрет идолопоклонников - ученых и неученых - с одной стороны, и настоящих христиан с другой. Первые приковывают и чувства и дух к символам, когда вторые читают символы (буквы), а духом прочитывают дух".

Другой пример, на самом деле, лишь еще одна вариация на ту же тему:

"1. Пока дитя учит азбуку, сами по себе буквы для него как бы некий род идола, то есть некая материальная действительность. Читая по складам, ребенок внимательно следит за буквами, и весь ум его направлен только на буквы. Прочтет одно слово по буквам, спросишь его, что прочитал, а он и не знает. И удивляется, что его спрашиваешь. Он и не догадывается о смысле прочитанных букв. Облик, величина и цвет их - это все, что запечатлелось в его душе и все, что он в данный момент о них знает. Буквы для него являются материальной действительностью, подобно идолам для идолопоклонника. Потому и осваивающий букварь ребенок и язычник смотрят на свои идолы со страхом и почтением.

2. Похожи на таких приготовишек и многие взрослые, даже и те многие, кто зовутся философами и учеными. (...)

3. Можно и так сказать: невежды все суть поклонники идолов, и только грамотеи - поклонники духа. Для первых тварь является материальной действительностью, выраженной в своих формах, размерах, красках, различных функциях и отношениях. Для вторых же творения суть символы, а духовная действительность - смысл, и жизнь, и оправдание существования этих символов.

4. (...) духовно грамотный человек ... не читает по складам буквы природы как первоклашка по букварю, а следует за смыслом, схватывает смысл и объясняет смысл".

Два этих примера полнее, нежели определения Владыки Николая, выражают его позицию. Мир, согласно Владыке, полон различных объектов (вещей) и явлений. И все эти окружающие нас разнообразные вещи, с которыми мы сталкиваемся, могут служить для "грамотного" и знаками. "Природа - символ истины. Физический мир есть видимое выражение невидимого духовного мира. Этот первый - символ, другой - смысл символа, дух и действительность". Природные объекты мы можем принимать таковыми, каковыми они нам на первый взгляд представляются, без вхождения в их смысл. А можем воспринять их и как знаки. В качестве знаков они означают нечто другое, чем нам поначалу кажется. Если воспринимаем их как знаки, тогда весь эмпирический мир (что для Владыки мир Божий) должно разуметь как книгу, которая может для "грамотея" сказать многое. "Грамотный" тот, кто открывает истину через знаки. Откровения истины можно достигнуть только с помощью знаков, раскрытием их значения и их смысла. Для Владыки существуют два основных вида знаков - символы и сигналы. "Символ есть нечто длящееся, сигнал - нечто мгновенное".