Сила поющего сердца - Страница 6

– Ну уж ты меня огорошил, отче. Все ожидал услышать от тебя, но не такое объяснение Бога, – выговорил Макарий, вытирая пот со лба.

– Прими, Макарушка, на веру. Понимаю, что трудно тебе воспринять такого Бога, ведь ты думал, что Бог – это такой грозный старик, жандарм, который следит зорко за людьми и грозит пальцем, если что не так на земле делается, не по Его указке. И если кто сильно зарвется, того и поразит своим перстом, пошлет каждому свое наказание по мере совершенного преступления, согрешения, провинности. А на самом деле Бог – это вовсе не старик, не жандарм, а Ребенок, который любит все вокруг, любит то, что Он создал. С теплотой и нежностью Он относится к Своему творению, а тем паче к венцу Своего создания – человеку. Бог любит человека не меньше, нежели мать любит своего младенца. Христос говорил: будьте как дети, тогда войдете в Царство Небесное, потому что Царство Небесное и есть детское царство. И царство земное, и царство небесного мира – все сотворено Богом-Ребенком, который любит все без условий, который радуется всему, который лелеет каждую травинку, и былинку, и жучка, и паучка, и ничто не оставляет без Своей нежности и ласки.

– И все-таки объясни мне, старче, что же это за игра такая, какую Бог устроил, что мы все страдаем, мучаемся, слезы проливаем, убиваем друг друга? Сколько ведь зла на земле творится!

– Ведаю, Макарушка, сомнения твои и постараюсь рассеять их. Когда создал Бог человека, то приуготовил ему землю-матушку для райской, блаженной жизни. Первые люди и начали так жить, как задумал Бог. Они могли разговаривать и видеть Бога так же, как мы с тобой сейчас беседуем и видим друг друга. Дал Бог слово Себе, что Свое творение, то есть людей, наделит полной свободой, чтобы получилась игра подлинная, чтобы мы, люди, были полноправными, настоящими Его партнерами в игре. Но люди распорядились своею свободой по своему разумению. Затеяли свою игру, злую, жестокую, гибельную. Да так возгордились своей свободой, настолько увлеклись своей пагубной игрой, что перестали видеть Бога, а порой и вовсе стали забывать, что Он существует. Расстроился Бог-Ребенок от такого хода дел, да слово Себе дал, что не станет вмешиваться и не будет отнимать у Своего высшего творения – человека – свободы. Вот люди и пожинают плоды собственного выбора, вкушают плоды не Божественных, райских деревьев – вечной молодости, счастья и любви, а плоды своих деревьев – страдания, болезней и скорби.

Нектарий немного помолчал, видя глубокие размышления своего ученика, и продолжил.

– Пойми, Макарушка, Бог сотворил человека, чтобы играть с ним в игру любви и благодати, дабы человек в этой игре восходил в познании этих состояний духа, чтобы раскрывал свое сердце для просторов света и счастья, радости и любви. Тебе, вероятно, трудно будет это представить, но Бог скрылся от Самого Себя в людях для того, чтобы вернуться к Самому Себе. Бог – это самая большая вершина любви, человек своею жизнью должен был подниматься к этой вершине.

– Если это так, отче, то жизнь наша должна быть восхождением от одной любви к следующей, более высокой, от одной радости к другой, высшей, от малого счастья к большему.

Нектарий прослезился от умиления, от переживаний, которые его посещали в данное мгновение, когда Макарий шаг за шагом познавал небесную грамоту.

– Бог если и вмешивается в судьбы мира, радость моя, то вмешивается только любовью, посылает Он ее особенно тем, кто нуждается в ней более всего. А особо нуждающиеся – это люди, зло творящие, во мраке собственных игр темных живущие. Ведь они-то, грешники, маются, ищут удовольствий земных, грешат, а душа их болит и ноет, потому что не получает она ни радости, ни покоя, ни благодати.

– Однако, отче, мучаются не только грешники, но и те, кто живет праведной жизнью. Им также не хватает душевного мира и гармонии.

– А все потому, Макарушка, что всякая душа человеческая ищет прежде всего любви, и ничего более.

– Почему же любви? – спросил Макарий. – Многие находят удовлетворение в работе, творчестве, иных занятиях.

– Это только так говорится, что человек стремится к удовлетворению, а на самом деле в глубине души своей он жаждет любви. Потому как порой через работу, творчество приходит к человеку дух небесный, посещает его любовь большая, неземная, небесная. Вот тогда человек обретает счастье. И заметь, Макарушка, чем более в творениях человеческих любви проявлено, материализовано, тем прекраснее получается творение, тем больше другим людям через эту работу, дела передается дух света и благодати.

– А как же другие, те, которых не посещает небесная любовь?

– Сейчас новый мир нарождается, Макарушка, мир любви и благодати. Во всех уголках земли многие люди получат так же, как и ты, небесную грамоту, откровение, просветление. Бог любит весь мир, всех людей и никого не оставит без внимания Своего, никого не обделит Своими откровениями любви. Потому на земле появится много таких небесных грамоток, которые возвестят человечеству о наступлении новой эры.

– Что же это за эра?

– Эра любви, Макарушка. Будет вскоре на земле царствовать одна любовь, и ничего более. И останется в поднебесной одна религия – Любовь, а вернее, ничего не останется, никакой религии, а просто любовь. Любовь навсегда.

– Но ведь каждый человек идет к Богу своим путем, причем всякая религия, духовное течение убеждено, что только у них истинная вера и только их путь правилен и единственен.

– Много крови и слез пролито на земле из-за этого заблуждения. Сколько усилий, энергии тратится не на духовное восхождение, не на приобретение небесных, Божественных даров, а на противоборство, на борьбу друг с другом за право называться истинной верой. А Бог смотрит на нас, создания свои, которые обижают друг друга, воюют из-за Него, и скорбит, потому что любит и тех и других, и даже тех, кто вовсе не верует, что есть Бог. Нет у Бога различения по лицам, должностям, философиям, поступкам – все Его любимые братья и сестры, и каждому Он готов отдать любви Своей столько, сколько возьмет, примет человек.

– Верно, отче, воюют люди друг с другом часто потому, что думают, что у них вера правильная, а у других ложная.

– Вот и получается, Макарушка, что строится жизнь при таком раскладе не на утверждении любви и ласки на земле, а на споре и отрицании иных вер, иных мировоззрений. А какая любовь может быть, если ты отрицаешь? Как у Бога, у Вселенной нет границ, так и у любви нет пределов. Никого она не отрицает, никого не унижает, ни с кем не спорит, никого не пытается насильно куда-нибудь притянуть. Напротив, любовь милует и одаривает, всех обласкивает и не спрашивает, кто этот человек: буддист или христианин, мусульманин или кришнаит, верующий или атеист, все едино – Божии люди, Боги.

– Что же это получается – что нет истинной веры?

– Все веры истинны, Макарушка, каждая имеет свою часть истины, но думает, что обладает ею целиком. В этом ошибка. Бог един, но Он не ограничивает Себя единством.

– Тогда выходит, что тот, кто восходит к Богу различными путями, познает Его более полно, объемно, что ли?

– Истинно так. Вот представь себе вершину горы, на которую альпинисты восходят с разных сторон. У каждой группы будет свой маршрут, дорога, а потому свое видение горы, свои трудности и препятствия и соответственно своя философия, своя методика подъема. Потому как одни поднимаются на гору со стороны, где она обрывистая, почти вертикальная, и здесь нужен один метод восхождения. С другой стороны эта гора пологая, в этом месте дуют ветры и сходят лавины. Тут нужна другая тактика восхождения. Все стремятся к одной и той же вершине, а думают, что у каждого своя гора, единственно истинная. Вот отсюда и все разногласия. Как говорится, что все пути ведут в Рим, так и все пути человеческие ведут к Богу, к любви.

– Как же мне, отче, разобраться во всем? Чему верить, а чему – нет?

– А ты верь всему, Макарушка, и не ошибешься. Ибо если веришь только одному, а остальному – нет, то по сути не веришь подлинно и тому одному, за что держишься. Потому что верить можно либо всему, либо ничему. Как любить. Если человек истинно любит, то он любит все и готов свою любовь раздать всему миру, каждому человеку, каждую тварь обласкать, каждой травинке, былинке сказать доброе слово, послать улыбку, нежный взгляд. Как солнце светит всем и никого не обделяет теплом своим. Если же человек любит что-то одно, то он по сути не любит ничего, поскольку эта любовь умственная, не сердечная, да и не любовь это, а видимость одна.