Сила - Страница 23

В восемнадцатом веке слово «сила» использовалось наравне с «мочью», но при попытке определить рассматривалось как способность. В «Словаре Академии Российской» это звучит так:

Сила. 1) Мочь, естественная способность или причина движения.

Сказать про силу, что она – причина, значит, ничего не сказать. Если причиной того, что мяч покатился, было то, что его пнул мальчик, то рассуждение про то, что причиной была сила мальчика, просто неточно. Если же он покатился от того, что его задел упавший с крыши камень, то оно еще и неочевидно и потребует длительных переходов от веса к массе, от массы к потенциальной энергии, от энергии к силе…

Сила не может быть причиной чего-либо и по тем воззрениям, по которым она, как среда, разлита в пространстве. В таком случае она тоже постоянно присутствует, однако движения не вызывает. Даже когда вулкан с огромной силой кидает камни, а океан бьет волнами, вызвано это не просто силой, а силой, которая была собрана и направлена в определенном направлении. Так и с человеческими воздействиями.

Таким образом, причиной движения может быть приложение силы – искусственное или естественное. Для чего силу необходимо собрать, чтобы ее уровень начал превышать обычную силу окружающих воздействий.

Если мы пытаемся понять силу, то этот пример еще раз подтверждает, что сила собираема и управляема. Причем, это доступно как человеку, так и природе. Природе это доступно в нескольких видах. Сила вулкана, в действительности – сила тектонических, то есть внутриземных изменений, это один вид воздействий, которые сейчас можно назвать физическими. Сила жизненная или органическая, заставляющая растения развиваться и противостоять разрушению, – другая сила.

Сила, которой обладают животные и человек, – это третий вид силы. Но когда мы говорим о силе ума или воображения, похоже, это еще один и более тонкий вид силы, который надо изучать особо.

Примеры, которые дальше приводит Словарь, подтверждают и расширяют мои предположения:

Иметь великую, слабую, малую силу. Собраться с силами, из сил выбиться. Потерять силу.

Иметь великую силу – это иметь мочь, быть либо богатырем, либо вельможей, что связывает силу с возможностями – мочь много, быть могущим. Иметь малую силу – быть маломощным. Моченьки моей нет!

Каким-то образом это понятие уводит нас от способности к возможности. Сила, если смотреть на нее через язык, может рассматриваться не изнутри, а снаружи. И снаружи она определяется вопросом: а можешь ты, скажем, передвинуть эту вещь, поднять это бревно? Но это в точности та же грамматическая форма вопроса, что и: можешь разбудить меня утром? А можешь ты прокукарекать петухом? А можешь мне напомнить, чтобы я купил хлеба?

В этих примерах обсуждаемая возможность не относится прямо к силе. Чтобы напомнить о чем-то, сила не требуется. Или все-таки требуется?

Почему сам человек не может вспомнить про хлеб? Потому что у него не хватает какой-то силы, которая обслуживает память? А прокукарекать? Мочь или не мочь что-то, чем владеют другие члены общества, то есть тем, что в человеческих силах, – значит вложить или не вложить достаточно силы в обучение. Но связь с силой в данном случае очень слабая, гораздо больше этот вопрос относится к знаниям: ты умеешь, ты научился кукарекать?

Что же касается просьбы разбудить, кажется, тут речь совсем не о силе, поскольку силы для этого не требуется. Точнее, требуется не больше бытовой, что значит, что спрашивающий подразумевает не силу. Он подразумевает помощь в деле, которое ему самому не под силу.

Но если это так, то речь все же о силе, но не того человека, который может. Вопрос как бы не завершен: «Можешь разбудить меня утром, у меня самого вечно сил проснуться не хватает!» То есть вопрос все же о силе, которая для другого несущественна, а для тебя – огромна, поскольку в этом деле ты немочен. Что-то вроде: что для русского радость, для немца смерть. Или встреча существ из разных миров – бога и человека. То, что бог делает походя, для человека навсегда остается чудом, даже если бог этого не заметил…

Далее Словарь определяет второе значение силы, как она проявляется в нашем мире. Я его почти не ухватываю, хотя при этом с очевидностью свидетельствую, что так именно и говорят:

2). Способность производить в других вещах перемены. Сила растений. Сила лекарств. Сила огня.

Мне кажется, что речь, как и в первом случае, идет о способности оказывать воздействия. И не сила производит перемены, а воздействие. С силой растений вообще ничего не ясно. Но вот сила лекарств – это определенно сила воздействия, которое они оказывают. И когда срочно надо сбить, к примеру, температуру, мы пьем что-нибудь «сильнодействующее». Но присутствует ли в этом сила? Или же здесь под силой понимается лишь мера отличия исходного состояния от вновь обретенного.

Это как в случае, когда мы говорим: сильно согнулось, или сильно неточно, словом «сильно» показывая не действительное присутствие силы, а меру отклонения от малой до большой. Иначе говоря, внешнее наблюдение за воздействиями, произведенными с силой и без нее, привели к тому, что «сильно» стало синонимом «много» и «большой».

Это, безусловно, показывает, что с силой воздействия больше, но не имеет прямого отношения к пониманию силы.

За исключением силы огня, где совсем не ясно, о силе ли идет речь или о самой природе этой стихии. Иначе говоря, сила огня проявляется лишь тогда, когда огонь горит ярче и жарче, или же имеется в виду, что сам по себе огонь воздействует на вещи некой силой. Иными словами, вопрос в том, заключена ли в стихии огня некая скрытая, быть может, сжатая сила, или же сила лишь входит в огонь, тем самым его «усиливая».

При этом, безусловно, любопытно, как огонь становится сильнее. А это каждый из нас неоднократно наблюдал и не ошибется, когда скажет: сильный огонь. Вопрос, в сущности, лишь в одном: огонь становится сильнее, расширяясь объемно с количеством топлива, или же он может становиться сильнее и внутренне? При этом становится ли огонь сильнее, если его температура повысилась, то есть увеличился жар?

Боюсь, это слишком особый предмет, требующий изучения, и нам остается исходить из того, что, говоря про сильный огонь, мы имеем в виду силу его воздействия. Сила воздействия серной кислоты, безусловно, увеличится, если вылить на вещь не каплю, а флакон, но это никак не говорит о наличии силы в кислоте. Вот в отношении огня ощущается то же сомнение. Однако уверенным в этом я быть не могу, огонь – слишком сложная стихия…

Третье значение слова «сила» в восемнадцатом столетии – это «власть, могущество». При этом языковые примеры выглядят не совсем точными на мой современный взгляд:

Употреблять во зло силу. Иметь силу в каком-либо обществе.

Сановник – это человек, облеченный в сан, то есть получивший место в государственном устроении, но вовсе не обязательно получивший вместе с ним и могущество. Для этого надо быть вельможей, то есть много могущим, обладающим могуществом. Это определенно некая особая сила, свойственная только человеку и только как общественному существу.

Но употреблять во зло можно и не эту силу. Поэтому остается допустить, что составитель словаря подразумевал: употреблять во зло могущество. Иметь же силу в обществе соотносится с выражением: войти в силу, быть в силе. Так именно говорят про вельмож. Но что это за сила?

По первому слою – это отношения с теми, у кого больше власти, к примеру, с государем. Но и просто собирание вокруг себя сообщества из сильных людей или создание отлаженного и дееспособного «аппарата», который необходим для государства, – тоже сила.

В любом случае, эта сила определяется тем, как много может такой человек сделать. Но вот сила ли это, или же искусство использования слабостей, то есть искусство управления обычной силой?