Шторм (ЛП) - Страница 6

С тех пор, как я видела его в последний раз, он стал более мускулистым. Его темно-каштановые волосы стали немного длиннее, и у меня руки чесались откинуть прядь, упавшую ему на лоб. Его борода и усы были коротко подстрижены и подчеркивали пухлые губы. А новая татуировка на шее — черный череп с красными глазами, носом и ртом — заставила меня задуматься, сколько же еще чернил он добавил на свое сексуальное тело с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Но то, что из-за Шторма у меня возникло ощущение, что мои трусики вот-вот вспыхнут, вовсе не означало, что я приму его с распростертыми объятиями. Только не после стольких лет.

Я встала и положила кулаки на бедра.

— Ты пришел за мной? Что это вообще значит?

— Не уверен, что могу выразиться яснее, детка, — его губы изогнулись в дерзкой улыбке, которая почему-то раздражала меня, но в то же время делала его горячее. — У меня нет привычки захаживать на территорию другого клуба без чертовски веской причины. Ты здесь, значит, и я здесь.

Бабочки запорхали у меня в животе от его заявления, но мне потребовалось бы нечто большее, чем просто красивые слова, чтобы простить его за то, что он так надолго оставил меня одну.

— Если бы это было правдой, то последние два года ты бы чаще был рядом. Или все время. Вместо того, чтобы нарушить свое обещание и, по сути, бросить меня.

— Мне чертовски жаль, Блэйкли, — он сделал пару шагов ко мне, но остановился, когда я подняла руки. — Ты должна знать, что я бы не остался в стороне без чертовски веской причины.

— Да, я так и думала, — согласилась я, покачав головой, когда он воспринял это как намек на то, что он может подойти ближе. — Может быть, первые полгода или около того. Но потом я заметила, что ты тоже почти не звонил, и я не могла придумать для этого достойного оправдания. За исключением того, что, как только ты уволился из армии, ты понял, что не хочешь иметь дело со всеми этими хлопотами, связанными со мной, потому что хотел жить своей жизнью.

— Я никогда не видел в тебе обузу, — он сократил расстояние между нами и взял мои руки в свои. — И я скучал по тебе каждый чертов день с тех пор, как видел тебя в последний раз.

— Скучал? По мне? Точно, — я фыркнула, закатывая глаза. — Так сильно, что ты не появлялся с моего шестнадцатилетия, и я не получала от тебя вестей, кроме пары пятиминутных разговоров, в течение нескольких месяцев. Это определенно действия парня, который хочет быть рядом со мной.

В моем голосе слышался сарказм, но Шторм, казалось, не обиделся. Вместо этого он одарил меня извиняющейся улыбкой и сжал мои руки.

— Я понимаю, что ты расстроена, но…

— Боже, спасибо за понимание, — я выдавила из себя смешок, в котором не было ни капли юмора. — Но, к твоему сведению, я не расстроена. Я зла. Есть разница.

— И у тебя есть все основания злиться, — Шторм отпустил мою руку, чтобы провести пальцами по волосам. — На кучу гребаных людей, включая меня.

— Ты прав. Злости хватает, — согласилась я со вздохом. — Но, по крайней мере, фургон, который ты подарил мне в прошлый раз, когда удосужился заехать, пригодился вчера. Полагаю, я должна быть благодарна тебе за то, что я смогла приехать сюда, когда мои приемные родители выгнали меня из своего дома, потому что не могли признать, что их сын — подонок.

Шторм опустил руку, его ноздри раздувались, когда он сжал кулак.

— Не волнуйся, этот ублюдок заплатит за то, что пытался с тобой сделать. То же самое касается и твоих приемных родителей за то, что они тебя наебали.

— Прекрати, — на этот раз я сама потянулась к его рукам, чтобы сжать их, и покачала головой. — Я уже говорила Джаггеру, что не хочу, чтобы кто-то делал глупости от моего имени. Меньше всего мне нужно, чтобы из-за меня кто-то еще угодил в тюрьму.

— Ты не виновата в том, что сделал твой отец, — проворчал он, воспользовавшись нашим положением, чтобы обхватить меня за запястье и притянуть к себе. — Ни капли из этого дерьма не было на тебе. Эти ублюдки заслужили то, что получили, и твой отец виноват в том, что так облажался с ними. Не ты.

Рассуждая логически, я знала, что он прав. Но маленькая девочка внутри меня, потерявшая своего единственного оставшегося в живых родителя, все еще чувствовала вину за то, что его отправили в тюрьму из-за того, что меня похитили.

— Это не отменяет того факта, что я не хочу, чтобы у кого-то были неприятности из-за меня. Даже у тебя, Шторм.

Его мягкие губы сжались в тонкую линию, когда он прищурился, глядя на меня.

— Для тебя я Гидеон, детка.

— Ты был Гидеоном, когда я могла быть уверена, что ты останешься рядом, — я проглотила комок в горле, прежде чем добавить: — Но за последние пару лет ты доказал, что я ошибалась, своим исчезновением. Так что теперь ты — Шторм.

— После того, как мы поговорим, ты поймешь, почему мне пришлось держаться подальше и почему я всегда буду для тебя Гидеоном. Но мы не будем обсуждать это здесь, перед публикой.

Я оглянулась на старушек, которые убирались со стола после ужина, и обнаружила, что они облокотились на стойку и беззастенчиво наблюдают за нами. Я глубоко вздохнула, когда Стейси, их помощница, подмигнула мне. Повернувшись к Шторму, я пробормотала:

— Думаю, мы можем пойти поговорить в моей комнате.

— Не в твою, — прорычал он. — Просто в ту, в которой ты проводишь ночи здесь.

— Прости? — спросила я, сдвинув брови.

— Ты уверена, что хочешь подняться с ним наверх? — Стейси со смехом покачала головой. — Потому что у меня такое чувство, что у тебя с ним будет полно хлопот, дорогая.

Шторм бросил на нее предостерегающий взгляд, и Анжела, старушка одного из силовиков, толкнула ее локтем в бок. Затем, без всякого предупреждения, он присел, уперся плечом мне в живот и осторожно оторвал меня от земли.

— Что ты делаешь? — взвизгнула я, сжимая в руке жилетку «Железных Изгоев» Шторма, когда он, топая, вышел из кухни под свист парней, тусующихся у бара.

— Какую комнату вы ей дали?

Я подняла голову и посмотрела на Джаггера, когда он ответил:

— Поднимись по лестницы, поверни налево. Последняя комната справа. Мы так и не освободили комнату Сэйбера и не важно, сколько раз он говорил, что мы должны это сделать. Мне показалось, что это подходящее место, чтобы спрятать его дочь, пока ты не сможешь приехать и забрать ее. Я подумал, что ты поторопишься, как только узнаешь, что она здесь, но Рождество наступило только вчера, и я подумал, что тебе потребуется пара дней, чтобы приехать сюда.

Я нахмурила брови, задаваясь вопросом, почему вице-президент моего отца решил, что Шторм хочет иметь со мной что-то общее, не говоря уже о том, что он примчался сюда, услышав, что я была в их клубе. Я надеялась, что у Шторма есть хорошее объяснение происходящему, потому что с тех пор, как он вошел на кухню, все потеряло смысл.

Как только он поставил меня на ноги, захлопнув за нами дверь, чтобы мы остались наедине, я уперла руки в бока и сердито посмотрела на него.

— Это не нормально, Шторм. Ты не можешь просто так появиться в моей жизни спустя два года и вести себя так, как будто тебе здесь самое место.

— Ты могла меня не видеть, но я никогда не уходил из твоей жизни, детка, — поклялся он, и в его темных глазах светилась искренность.

— Тогда почему ты так часто избегал меня? Я понимала это, когда была младше, потому что ты служил в армии, но тебя не было уже два года, и я тебя почти не видела.

Я крепко зажмурилась, когда мой голос сорвался в конце, но они снова открылись, когда он снова подхватил меня на руки и усадил на стул в углу комнаты. Затем он поразил меня, когда объяснил:

— Потому что я не хотел оказаться рядом с твоим отцом в тюрьме, где он убил бы меня за все грязные поступки, которые приходят на ум, когда я смотрю на тебя.

Когда Брайан сказал что-то подобное, это было жутко. Но, услышав эти слова, слетающие с губ Шторма, — то, о чем я много раз мечтала, — я сжала бедра вместе, чтобы унять внезапную боль в животе.