Штильскин (ЛП) - Страница 1

Всем, кто любит старые добрые сказки… эта книга, скорее всего, не для вас.

Тьма плотно окутывала землю, вползала по стенам высокой Башни и проникала в холодные затемнённые камеры заключённых. С холмов в отдалении спускался туман и стелился по поверхности окрестных водоёмов.

На фоне залитого дождём неба виднелась высокая тюрьма Башни. Вспыхнула молния. Из-за тёмных облаков выглянула луна, пока Джек широкими шагами прокладывал путь по каменному мосту, перекинутому через обширный ров вокруг башни. Он проигнорировал пронзительный вопль откуда-то сверху; в конце концов, он не впервые посещал эти земли или эту тюрьму. Никакие сюрпризы его здесь не ждут, по крайней мере, так он сам себе говорил. Никто не помнил, как на самом деле называлась тюрьма, ни кто её построил; её обитатели, и все, кто о ней знал и боялся её, называли её просто Башней.

Башня представляла собой большое идеально квадратное строение с крошечными прямоугольными зарешёченными окнами, и выступающую сверху высокую башню. Каменный мост тянулся через ров почти на милю, и являл собой единственный вход и выход из Башни.

Джек остановился на мгновение, затерявшись в собственных мыслях, затем подошёл к краю моста. Дождь колотил по булыжнику, вымочив Джека до нитки. Его чёрный костюм и галстук, которые смотрелись явно не на месте в этой средневековой обстановке, облепил мускулистое тело.

Причиной, по которой Джек смотрел в озеро, была рябь на воде. Существа, жившие под её тёмной поверхностью, были неспокойны. Подводные стражи обычно спали, просыпаясь только, когда на мост ступал заключённый, но этой ночью существа проявляли независимость. Беспокойство Джека, вызванное вызовом сюда, отражалось в его ярко-голубых глазах.

Прошло ещё полчаса, пока Джек перешёл мост и добрался до Башни и встал напротив одного-единственного тюремного охранника.

Трёхфутовый тролль с пятнистой грязно-коричневой кожей, блестящей лысой головой, клювовидным носом и тусклыми чёрными глазами, смотрел на Джека, и с образцовым мастерством пускал на себя слюну.

— Тролль. — Джек кивнул.

— Гларрблифт, — выплюнул тролль.

— Я так понимаю, у одного заключённого есть кое-какая информация. Мне тут не нравится, поэтому, давайте всё побыстрее закончим, хорошо?

Голос у тролля был такой, словно кто-то завернул его в наждачную бумагу и катал по гравию. Когда он говорил, его рот обнажал крошечные ряды острых зубов в форме полумесяца.

— Он хочит п'г'в'рить тольк' с вами.

Тягучий говор тролля всегда раздражал Джека, почти также как кряжистый внешний вид маленького существа.

— Что ж, вот он я, разве, нет? Идём, — произнёс Джек, обошёл тролля и прошёл через железные врата Башни.

В Башне содержались самые жуткие преступники Этосторонья. Изначально, охрана стояла по всей Башне; однако, поскольку заключённым не позволялось покидать камеры, а любой беглец из Башни становился жертвой водяных тварей, смысл в охране отпал. Им стало скучно; большинство начали играть в карты, что быстро привело к ставкам, что привело к дракам, и наконец, к отрубанию голов. Стражников, тех, у кого головы остались на плечах, распустили, а одного конкретного заключённого, одного конкретного маленького и уродливого тролля, который постоянно демонстрировал хорошее поведение, поставили во главе охраны Башни. В его задачи входило следить, чтобы ни один заключённый не покинул камеру, и каждый день приносить поесть тарелку буро-зелёной субстанции. Теоретически он оставался заключённым и любая его попытка пересечь мост будет радостно встречена подводными тварями.

Джек поспешил через двор на территории Башни; ему не хотелось оставаться здесь дольше, чем необходимо. Тролль шаркал следом, его зад волочился по земле.

— Он не сказал, что именно за информация? — спросил Джек.

— Н'знаю, орал и вопил, но я не обр'щал внимания. Крики тута — обычное дело. Где-т' через неделю я, тип, р'шил, што он всерьёз.

Они прошли через ещё одни ворота и оказались в самой Башне. На вид бесконечная спиральная лестница начинала подъём влево. Впереди и справа тянулись длинные каменные коридоры, подсвеченные факелами, висящими на небольшом расстоянии. Вдоль стен стояли толстые тёмные деревянные двери. В каждой двери были вырезаны маленькие зарешёченные оконца. Коридоры полнились криками, воплями, рыком и стонами. Точно такой же жуткий вопль доносился с вершины Башни.

— `ом, милый `ом, — выплюнул тролль.

— Ненавижу это место, — отозвался Джек.

Они направились в правый коридор. Из крошечных окон на них смотрели впалые глаза. Кто-то кричал, кто-то плевался, кто-то свистел — голоса мужские и женские, а в отдельных случаях, даже животные. Ругательства летали, словно чайки над свалкой.

— Они прост' рады вас видеть, Джек, — расхохотался тролль.

У последней двери оба остановились. Из маленького окна на них смотрело бледное тощее лицо с глубоко впалыми светло-карими глазами. Губы человека были тонкими и окровавленными. Его русые волосы грязными жирными сосульками нависали над лицом, и он ухмылялся улыбкой человека, который должен был сидеть в камере. Ирония ситуации не осталась незамеченной.

Тролль ходил туда-сюда по коридору, требуя от заключённых «заткнуца» и «прекращать» до тех пор, пока в Башне не воцарилось некое подобие тишины.

Джек облокотился о каменный косяк двери. Крошечные зрачки бледного проследовали за взглядом Джека. Нервы Джека были закалены против таких взглядов; он к ним привык. Он оглядел коридор без какой-то конкретной цели. Некоторые дела нужно обыгрывать осторожно.

— Милая сегодня ночка, правда, Шляпник? — произнёс Джек, поворачиваясь и глядя человеку в глаза.

Молния — это атмосферный разряд электричества, который обычно случается во время бури. В мире, в котором Джек жил сейчас, молния появлялась всякий раз, когда этого меньше всего хотелось, особенно в такие зловещие моменты, как этот.

В небе вспыхнула молния.

Безумный Шляпник таращился на Джека и ухмылялся маниакальной улыбкой.

— Мне нужна моя шляпа, Джек, без неё голове холодно. Сделай одолжение, сбегай и принеси шляпу, Джек. — Певучий голос Шляпника разносился по коридору, как у сумасшедшего сказочника.

— Это ты меня сюда вызвал, Шляпник. Сказал, у тебя есть информация. Важная информация, от которой зависит жизнь. Теперь будешь тратить моё время своими играми, или перейдёшь к сути?

— Суть, ааах, суть, как острие пера или меча. Оба имеют силу, знаешь ли. Ты никогда не приходишь на мои чаепития, Джек, почему это?

Джек повернулся, чтобы уйти.

— Стой! Дворф пришёл в движение! — Шляпник яростно вцепился тонкими бледными пальцами в решетку и насколько мог, высунул рот в проём.

Джек повернулся.

— Тебе нужно дать больше конкретики, — произнёс он. — У меня в памяти всплывают сразу семеро. Какой именно дворф?

— Злобный, тот, о котором я тебе рассказывал, идиот! Злобный! Волшебный, кусающийся, плюющийся, коварный, хитрый. Ты знаешь, знаешь!

— Если мы оба говорим об одном и том же злобном дворфе, тогда мы оба знаем, что ты врёшь, поскольку он сидит здесь, в восточном крыле. А значит, ты вызвал меня сюда, в это проклятое место, без какой-либо причины, блин!

— Ты не веришь мне, Джек, вот, в чём твоя беда. Время, проведенное в Тосторонье, размягчило твои мозги. Проверь камеру! Проверь камеру, а потом принеси мне шляпу, мать твою! Я скучаю по мыши, правда. Чёртов кот.

Джек какое-то время осматривал Шляпника сверху донизу. Он знал Шляпника много веков, его падение в пучину безумия, казалось, длилось уже целую вечность. Без сомнений, он безумен, и Джек находился рядом, когда безумие превратилось в психоз. Когда-то его безумие было забавным, и он развлекал королевский двор и лучших представителей высшего общества. А потом всё рассыпалось. Джеку не нравился Шляпник. Но он тоже кое-что о нём знал. Шляпник не врал.