Шотландия и Англия в первой половине XV в.: высокая политика и региональные амбиции - Страница 34

Ответчиком от семейства Данбаров в королевском суде стал сын Джорджа Данбара. Напомним, что в 1400 г. король Роберт III лишил последнего титула, но затем, при поддержке Олбани, графа Данбара восстановили в правах в 1409 г. Джеймс I объявил реституцию Данбаров незаконной, поскольку Олбани не имел необходимых для этого полномочий. И хотя граф получил право защищать свои права в суде пэров, шотландскому хронисту Пласкардену заранее «было ясно, какое решение примет суд»[487]. В январе 1435 г. на заседании парламента в Перте было вынесено решение о конфискации графства Шотландской Марки. Семейство Данбаров, ведшее свое происхождение от кельтских и нортумбрийских королей и владевшее этим графством с начала XII в., потеряло его навсегда[488].

Несколькими месяцами спустя, шотландский монарх приобщил к своим владениям ставшие выморочными графства Мар и Гэриох, которые ранее принадлежали его кузену — бастарду Александру Стюарту, графу Мару. Последнее приобретение короля было вполне легально, поскольку Джеймс был самым близким родственником графа, который оставался бездетным. К королевскому домену отошли обширные земли в Лоуленде (частично пограничные, частично на севере страны).

В 1429 г. в Англии умер сын графа Атолла, бывший, как говорилось ранее, в числе заложников за Джеймса. Это обстоятельство, похоже, подстегнуло дядю короля к организации антикоролевского заговора. В этом он нашел поддержку среди шотландских аристократов. Нам представляется справедливым мнение, что многими представителями шотландской знати, долго живший в Англии король Джеймс воспринимался, как носитель чуждых Шотландии порядков и традиций[489]. Такое отношение к Джеймсу сформировалось в период его царствования, хотя, напомним, в то время, когда король находился в английском плену, те же бароны требовали его возвращения на родину.

Важную роль в деле формировании антикоролевской оппозиции играл сэр Роберт Грэхем. Еще осенью 1424 г. на одном из заседаний парламента он выступил с речью, в которой обвинил короля в злоупотреблениях своими правами. В начале 1425 г. до короля дошли слова Роберта Грэхема, говорившего, что он должен «освободить Шотландию от короля-тирана», имея в виду Джеймса[490]. Сэр Роберт был тогда арестован, обвинен в измене и помещен под стражу в замок Данбар, из которого он либо бежал, либо был освобожден — точно не установлено — в том же 1425 г.[491] Он исчез на несколько лет из Шотландии. Сведения о возвращении сэра Роберта Грэхема относятся к 1430 г.

Рождение у короля двух сыновей-двойняшек в 1430 г. сразу решило вопрос о престолонаследии. До той поры у Джеймса рождались только дочери, что ставило под угрозу судьбу правящей династии. По акту 1373 г. шотландский трон могли наследовать лишь мужчины. Существовала реальная возможность перехода короны к другой линии Стюартов. Падение герцогов Олбани приблизило семейство Атоллов настолько близко к трону, что вплоть до рождения у Джеймса сыновей, они были первыми среди претендентов на корону и скипетр. Оставшийся в живых сын и наследник Мердока Олбани, находившийся где-то в Ирландии, был лишен всех прав наследования. Очевидно, граф Атолл — ближайший претендент на корону — не желал отказаться от своих притязаний на трон. Однако рождение у короля сыновей, заставило его всерьез задуматься о государственном перевороте. Вполне вероятно, что не случайно в это же время в Шотландии из Англии вновь прибыл сэр Роберт Грэхем, весьма приближенный к графу Атоллу человек. Неуступчивая позиция шотландского короля в континентальных делах, его нежелание прислушиваться к мнению Лондона могли спровоцировать англичан на закулисные действия против Джеймса, вплоть до организации или стимулирования заговора оппозиционной шотландской знати.

Пласкарден прямо указывает на то, что именно по инициативе графа Атолла был организован заговор, а его непосредственным осуществлением занялся сэр Роберт Грэхем[492]. Вместе с ним заговорщики собирались проникнуть в спальню короля и убить его, а смерть короля должна был повлечь за собой лишение прав на трон наследного принца Джеймса.

Надо сказать, что притязания Атолла на шотландскую корону были небеспочвенны. У Роберта II (1371–1388) было три сына от любовницы, в то же время он имел двух сыновей от первой жены Эуфемии: Уолтера графа Атолла и Дэвида графа Стратэрна. Когда королева Эуфемия скончалась, Роберт II сочетался законным браком со своей любовницей Элизабет Мьюр, признав и легитимизировав сыновей, с нею прижитых. Более того, чувства короля ко второй супруге были, вероятно, столь сильны, что дети от второго брака получили преимущество по сравнению с детьми от первого. Старшего сына от Элизабет он сделал Наследником, второму и третьему сыну — пожаловал графства[493] (в 1398 г., напомним, они получили титулы герцогов Олбани и Ротси, соответственно).

Если считать, что потомки Роберта II и Елизаветы Мьюр, второй жены короля были незаконнорожденными, то Роберт III не имел права на престол, и его сын Джеймс тоже оказывался узурпатором. Легитимным же наследником был бы граф Атолл, старший сын короля Роберта II Стюарта от первого брака[494]. Кроме того, напомним, что именно с Роберта III пошла практика наследования короны от отца к сыну, а до того шотландские короли избирались советом лордов среди наиболее значимых и влиятельных шотландских родов[495]. Итак, дела с наследованием трона обстояли следующим образом. До рождения сыновей у Джеймса — официальным наследником шотландского трона являлся Уолтер Стюарт, граф Атолл. После появления на свет принцев, граф мог претендовать на первородство, только объявляя Джеймса узурпатором трона.

Заговор был осуществлен в ночь на 21 февраля 1437 г. в обители доминиканского мужского монастыря Блэкфраерс в графстве Перт, где король остановился на ночь, во время своего ежегодного объезда Шотландии. Восемь заговорщиков, включая сэра Роберта Стюарта (племянника графа Атолла), братьев Томаса и Джона Чамберов, тесно связанных с домом Олбани (хронист называет их «сквайры герцогского Дома Олбани»[496]), а также сэра Роберта Грэхема — дяди изгнанного графа Ментейта — в четыре часа утра проникли в королевскую опочивальню.

Первым, кто был убит на их пути, был паж короля Уолтер Стрэйтон, который, согласно Боуэру, был послан Джеймсом, находившимся в этот момент с королевой и придворными дамами, чтобы «принести больше вина»[497]. Боэций в своих «Хрониках Шотландии» спустя почти столетие после Боуэра пишет уже о том, что «Уолтер Стрэйтон погиб, защищая дверь в королевские покои»[498].

По версии Боуэра, король мог бы избежать смерти от рук заговорщиков, если бы воспользовался проходом, ведущим из королевских покоев в зал, где он и его придворные обычно играли в мяч. Но на свою беду несколькими днями ранее Джеймс приказал забить ход досками, так как в спальню из игрового зала часто влетали мячи[499].

По другой версии, отраженной в своде хроник Шотландии, — опасаясь за свою жизнь, перед той роковой ночью, Джеймс приказал заколотить тайный ход из комнаты, поэтому, когда он проснулся от бряцания оружия заговорщиков, он не смог убежать и был убит после «яростной схватки»[500]. В «хрониках Шотландии» мы встречаем красочное описание последнего сражения короля со своими убийцами и его трагической гибели. Как пишет хронист «имея шестнадцать смертельных ран в груди, король попросил Роберта Грэхема привести ему исповедника, на что тот ему сказал в ответ, что он не увидит никакого другого исповедника, кроме его меча и пронзил его тело насквозь»[501].