Шляпа Рембрандта (Рассказы) - Страница 7

Через сорок минут зазвонил телефон, Карл взял трубку.

— Pronto.

— Синьор Шнейдер? — сказал мужской, слегка пискливый голос.

— Я у телефона.

— Разрешите представить, — без запинки, хоть и не без акцента сказал мужчина. — Я Альдо Де Веккис. Я получил бы удовольствие поговорить с вами лично.

— Вы квартирный агент?

— Не именно так, но дело зайдет о квартире графини. Я ее бывший житель.

— Тот, у кого ключ? — вырвалось у Карла.

— Это так есть.

— Где вы теперь?

— Под низом, в передней.

— Прошу вас, поднимитесь в наш номер.

— Простите, но если вы разрешите, я выберу говорить с вами здесь.

— Спускаюсь.

— Любовник явился, — сказал он Норме.

— О господи!

Он кинулся к лифту. В вестибюле его ждал тощий субъект в зеленом костюме, с брюками-дудочками. Лет около сорока, мелкие черты лица, лоснящиеся черные волосы, шляпа, заломленная с немыслимой лихостью. И хотя воротник рубашки у него обмахрился, выглядел он франтом. От него распространялся сильный запах одеколона.

— Де Веккис. — Он отвесил поклон. Лицо попорчено оспой, глаза бегают.

— Я — Карл Шнейдер. Как вы узнали мой телефон?

Де Веккис, похоже, пропустил вопрос мимо ушей.

— Я надеюсь, вам нравится пребывать у нас.

— Мне бы понравилось у вас еще больше, будь у меня где жить.

— Именно так. Какое впечатление вы выносите из Италия?

— Очень славные люди у вас.

— Их у нас водится слишком много. — Глаза Де Веккиса бегали по сторонам. — Где у нас имеется вероятность поговорить? У меня не много времени.

— Ну что ж. — Карл указал на комнатушку, где постояльцы писали письма. — Прошу сюда.

Они прошли к единственному в комнате столу, сели. Де Веккис сунул руку в карман, очевидно, за сигаретой, но ничего оттуда не вынул.

— Я не буду затрачивать ваше время, — сказал он. — Вы хотите квартиру, которую повидали вчера? Я хочу, чтобы вы ее получили: она очень желанная. У нее также есть розовый сад. Летом, когда в Риме очень горячий вечер, он причинит вам радость. Но я пойду прямо к практическому делу. Вы не возражаете вложить не очень много денег, чтобы иметь право входа?

— Это вы о ключе? — и без того знал, но не удержался от вопроса.

— Именно так. Говоря правду, я сейчас стесняюсь в средствах. Прибавьте психологические тяжести, продукт разрыва с женщиной нелегкого поведения. Представляю вам рисовать себе мое состояние. Вопреки этому я предлагаю вам симпатичную квартиру и, насколько я знаю, спрашиваю не высокие деньги для американца. Я уверен, это имеет для вас стоимость? — попытался улыбнуться, но улыбка умерла, не успев родиться.

— Я аспирант, специалист по итальянской философии, — сказал Карл. — Я приехал в Италию, чтобы написать докторскую, и все свои сбережения вложил в эту поездку. На моем иждивении жена и двое детей.

— Я слушал, ваше правительство весьма расщедрилось на фулбрайтовские стипендии.

— Вы меня не так поняли. Я не получаю стипендии.

— Как бы там ни бывало, — Де Веккис забарабанил пальцами по столу, — но я запрашиваю за ключ восемьдесят пять тысяч.

Не щадя его чувств, Карл расхохотался.

— Не понимаю.

Карл встал.

— Я запрашиваю лишнюю цену?

— Немыслимую.

Де Веккис нервически потер лоб.

— Очень хорошо, раз не все из американцев богатые — вы видите, я не пристрастный, — я сокращаю цену напополам. За сорок тысяч лир, менее месячной платы, я даю вам ключ.

— Благодарю покорно. Этот номер не пройдет.

— Что это? Я не понял ваши выражения.

— Мне это не по карману. Мне еще придется платить комиссионные агенту.

— Вот что? Если так, вам необходимо плевать на него. Я выдам приказ привратнику, и он допустит вас сразу переехать. Сегодня же вечером, если у вас будет такое пожелание. Поверенный графини составит соглашение. И хотя любовникам графини с ней нелегко, жителям с ней хорошо.

— Я и рад бы плюнуть на агента, — сказал Карл, — да не могу.

Де Веккис пожевал губу.

— Я сокращаю до двадцати пяти тысяч, — сказал он, — но это мое полностью последнее слово.

— Благодарю, не стоит. Я не унижусь до взятки.

Де Веккис встал, его мелкое, с кулачок, лицо окаменело, помертвело.

— Такой народ, как вы, и заталкивает нас в руки коммунистов. Вы лезете из кожи наружу, чтобы купить нас: наши голоса, нашу культуру, и еще рискуете говорить о взятках. — Выскочил в вестибюль — и был таков.

Через пять минут раздался телефонный звонок:

— Пятнадцать тысяч, ниже я не могу опуститься. — Голос у него совсем сел.

— Ни цента, — сказал Карл. Норма вытаращила на него глаза. Де Веккис бросил трубку.

Позвонил привратник. Перевернул весь дом, сказал он, но графинин адрес не отыскался.

— Ну а как насчет номера ее телефона? — спросил Карл.

— У нее изменился телефон, когда она переехала. И у меня перепутались эти два телефона — новый и старый.

— Послушайте, — сказал Карл. — Я расскажу графине, что вы подослали ко мне Де Веккиса вести переговоры насчет ее квартиры.

— Интересно, это как же вы ей расскажете: вы не знаете ее телефона, — полюбопытствовал привратник. — Его нет в справочнике.

— Узнаю у миссис Гаспари, когда она придет с работы, позвоню графине и расскажу, чем вы тут занимаетесь.

— А чем я занимаюсь? Ну скажите, чем.

— Вы подослали ко мне ее бывшего любовника, от которого она хочет избавиться, чтобы он выманил у меня деньги: заставил заплатить за то, к чему никакого касательства не имеет, то есть за графинину квартиру.

— Зачем же так, давайте как-нибудь договоримся, — сказал привратник.

— Если вы сообщите мне адрес графини, я дам вам тысячу лир. — У Карла уже язык не ворочался.

— И тебе не стыдно? — бросила ему Норма, оторвавшись от раковины, где она затеяла постирушку.

— Надо бы набавить, — канючил привратник.

— Только после переезда.

Привратник сообщил ему фамилию графини и ее новый адрес.

— Только не говорите, как вы его узнали.

Карл побожился, что не скажет.

Опрометью бросился вон из гостиницы, сел в такси и поехал на другой берег Тибра в пригород, на виа Кассиа.

Горничная графини впустила Карла в ошеломляющие своей роскошью апартаменты, с мозаичными полами, золоченой мебелью и мраморным бюстом прадеда графини в передней, где его оставили дожидаться хозяйки. Минут через двадцать графиня, невзрачная дама за пятьдесят, с вытравленными перекисью волосами, черными бровями, в коротеньком, в обтяжку платье, вышла к нему. Руки у нее были морщинистые, зато бюст необъятный, и благоухала она как целая клумба роз.

— Попрошу вас побыстрее изложить, что вам нужно, — сказала она раздраженно. — Масса дел. Подготовка к моей свадьбе в полном разгаре.

— Графиня, — сказал Карл, — извините, что я так бесцеремонно ворвался к вам, но мы с женой испытываем жестокую нужду в квартире, а мне известно, что у вас пустует квартира на виа Тиррено. Я американец, изучаю итальянскую жизнь и нравы. Вот уже без малого месяц, как мы в Италии, и до сих пор живем в третьеразрядной гостинице. Жена совсем замучилась. Ребята жестоко простужены. Я охотно заплачу пятьдесят тысяч лир вместо назначенных вами сорока пяти, если вы будете так добры и разрешите нам переехать сегодня же.

— Не забывайтесь, — сказала графиня. — Я родом из славящейся своей честностью семьи. Не пытайтесь меня подкупить.

Карл вспыхнул.

— Я хотел доказать на деле, что у меня самые добрые намерения.

— Как бы там ни было, моей недвижимостью ведает мой поверенный.

— У него нет ключа.

— Почему?

— Его унес прежний жилец.

— Вот дурак, — сказала она.

— У вас случайно нет запасного ключа?

— Я никогда не завожу запасных ключей. С ними одна морока — никогда не знаешь, какой от чего.

— А нельзя ли заказать ключ?

— Спросите моего поверенного.

— Я звонил ему сегодня утром — его нет в городе. С вашего позволения, графиня, я решусь сделать одно предложение. Нельзя ли взломать окно или дверь? Расходы на починку я возьму на себя.