Шкаф поперёк (СИ) - Страница 1

Часть первая

Усевшись на нижнюю полку плацкарта, девушка довольно потянулась, поёрзала и уставилась в окно, где была только ночь и отражение самой себя. Через какое-то время она уже крепко спала, ехать всего ночь, а самый быстрый способ сократить время в пути - уснуть.

Вываливалась она из вагона в толпе таких же спешащих граждан, тяжёлые сумки оттягивали руки. На перроне, разобрав  тележку, которую практически всучила бабушка, Громова почувствовала благодарность к бодрой старушке в светлых брюках, которая провожала её на вокзале и протянула видавшую виды тележку.

- Грооооооооомова! - на девушку шла размашистыми шагами другая девушка, статная, с зычным голосом, она приветственно махала рукой. - Грооооооооомова, вот ты где!

Бодро схватив тележку, практически кинув на неё две сумки, лихо перекрутив их резинкой, она схватила за руку Громову и, как ребёнка, повела по перрону.

- Пойдём быстрее, там частник ждёт, совсем дёшево договорилась, - делилась радостью Машка.

В машине Машка расспрашивала, что привезла Громова, и облизывала в нетерпении губы.

- И сальце, да? Скажи, что ты привезла тоооооооооо сало.

- Угу.

- О, мой бог, а самогоночку? На травочках?

- Ага, бабуля специально для тебя передала.

- О мой бог, у тебя мировая бабулечка... если ты скажешь, что привезла пирог с рыбой...

- Привезла! - Громова засмеялась.

- Громова, - Машка смотрела серьёзно, - выходи за меня, я серьёзно. Этот пирог должен остаться в семье.

- Смешная ты, Машка.

- Я тебе предложение сделала, а ты смеёшься, бессердечная... - Машка сделала вид, что надулась, но это не мешала её рукам копаться в сумке, что стояла между девушками.

- О, и орешечки, о... рыбонька сухая. Ням-ням-ням... ооооооо... сыровяленая колбаска, домашняя? Оооооооо... Громова... колбаска, колбаска, орешечки.

Внезапно Машка стала серьёзной и потупила взгляд, что с ней не случалось никогда в жизни. Громова на всякий случай заглянула в сумку.

- Маааааааш?

- Эм.

- Мааааааааш, ты чего?

- Понимааааааешь, Громова, тут такооооое деееееело... - и замолчала. Надолго.

- Маша! - Громова взвизгнула.

Машка была её лучшей, да что там, она была её единственной подругой. Которая умудрялась заменять ей маму и папу.

Громова была вундеркиндом. В школе ею гордились, её ставили в пример и иначе как «наша Гроооооомова» о ней не говорили. Надо ли говорить, что школу она закончила с золотой медалью и, с успехом и без каких-либо проблем, поступила в технический вуз, где и продолжала так же учиться, без проблем и на стабильное «отлично». Её ставили в пример и иначе, как  «наша Гроооооомова» о ней не говорили.

Проблема у Громовой была одна - возраст. Будучи вундеркиндом, она окончила школу в пятнадцать лет и в этом же возрасте, когда другие подростки только-только получают разрешение задержаться на улице до девяти вечера с компанией друзей, Громова отправилась покорять новые высоты знаний.

- Мы гордимся тобой, Громова, - сказал директор школы.

- Мы верим в тебя, - сказали родители.

И Громова, гордящаяся и верящая, отправилась в своё прекрасное далёко. Столкнувшись сразу с массой бытовых и прочих проблем. Самой главной из которых было общение. Какие возможны отношения между пятнадцатилетним подростком и «настоящими» выпускниками школ, которым закон Российской Федерации позволял употреблять алкоголь, курить и заниматься сексом.

Машка, как-то сразу взяла Громову под свою опеку, в двадцатилетней высокой девушке Громова вызывала едва ли не материнский инстинкт. Она следила за питанием подруги, её знакомствами, отваживала нахальных кавалеров, а нахальными были все, без исключения, заодно научила готовить, убираться и выбирать краску для волос. Таким образом, под чутким присмотром Машки, Громовой исполнилось уже девятнадцать лет, но никакого мало-мальского романа или порочащей её репутацию истории не было и уже не предвиделось.

Поначалу её не брали на вечеринки из-за возраста, а скорее из-за Машки, которая хмурила брови и говорила: «Что-что?», а теперь однокурсники остепенились, некоторые обзавелись семьями или стабильными отношениями, да и вообще «устали от всего этого», а Громова, проучившись четыре года в одном из самых весёлых вузов города, так и не пустила о себе сколь-либо недвусмысленный слух.

- Не расстраивайся, - поучала Машка, - вот пойдёшь на работу, там будете всё на равных, вот там и зажжёшь. А пока жуй яблоко, в нём железа много, полезно для мозгов.

- Машка, - Громова вскрикнула ещё раз, - говори сейчас же!

- Туууууууут такооооооое дееееееело, в общем, в соседнюю комнату заселились парни.

- И? Ненормальные что ли?

Громова с Машкой снимали на двоих комнату в трёхкомнатной убитой квартире, со старой мебелью и скрипучими полами, хозяйка сдавала студентам, беря плату с человека, таким образом, порой в комнате жило от двух до пяти человек. Студент не станет экономить на одежде или развлечении, а вот на жилье - всегда пожалуйста.

- Нормальные. В меде учатся...

- Ого!

- Дааааааа...

- И?

- Что и?

- Нормальные медики заселились в соседнюю комнату?

- Понимааааааааааешь, там Волоооооодя.

- Пока не очень.

- Волоооооодя, он хороший такой. В общем, мы живём вместе. Уже неделю!

- Отлично!

- Правда, ты рада? Я так и говорила, что Громова у нас свой человек, значит, ты не имеешь ничего против?

- Неееет, - Громова с подозрением смотрела на Машку, - чего это я против буду?

- Так тебе же с его соседом жить придётся!

- Как это?

- Так он с соседом, я с соседкой, мы пока в нашей комнате живём, но ты приехала... а его соседа куда-то нужно, понимаешь? Пусть он с тобой поживёт, а?

- Не буду я жить с соседом!

- Да он нормальный парень, его и не видно, днём учится, ночами работает, не пьёт, не курит, положительный со всех сторон, ты не бойся, ну Грооооооооомова, а вдруг Володенька моя судьба? Вдруг, как в легендах - раз и половинка? Громова, Громова, Грооооомова.

- Ладно, посмотрю я на вашего медика, - и отвернулась к окну.

Нормальный-сосед-медик появился в комнате с другом Володей, которого тут же узнала Громова, не могла не узнать. Машка не стесняясь и в красках описала свою судьбу, остановилась только когда дошла до совсем пикантных подробностей, увидев круглые глаза Громовой. И если белобрысый и щуплый малый точно был Володенькой, то тот, что стояла справа - определённо нормальный-сосед-медик.

Громова отошла к окну и уставилась на нормального медика. Медик был хорош... не как медик, а как парень. Обычно к комплекту из темно-каштановых вьющихся волос прилагаются какие-нибудь невзрачные карие глаза, ну или серые... Глаза нормального соседа медика были пронзительно голубого цвета высокого весеннего неба. Приятные черты лица и рот, который смело можно назвать чувственным, с рядом белоснежных зубов. Так же в комплект соседа-медика входил развитый торс, приличные мышцы на руках, подтянутый живот, и всё это обтягивала белоснежная футболка с V-образным вырезом, на шее был чёрный шнурок с кулоном, а на длинных пальцах пара странных перстней.

- Я не буду с ним жить... - просканировав объект, пришла к выводу Громова.

- Почему? - взмолились в два голоса Машка и Володенька.

- Да он же... он... да вы посмотрите на него... - Громова сделала попытку вдавиться в стену.

- Не-не, ты всё неправильно поняла, - взвизгнул Володенька. - Стас - гомосексуалист!

- Я? - Стас смотрел ошарашено, и не было похоже, что он в курсе своей нетрадиционной ориентации, - а, да, гомосексуалист.

- Врёшь! - так же взвизгнула Громова.

- Да ты посмотри на него, - вмешалась Машка, - как есть гомосексуалист! Уж поверь мне...

Громова задумалась и ещё раз посмотрела на нормального-соседа-медика Стаса. Самое большое подозрение вызывало даже не смазливое лицо и не его приложение к красивому телу, а белая футболка, тесёмочка на шее, перстни и пальцы. Громова могла поклясться, что  пальцы Стаса знакомы с маникюрным набором.