Шипы в сердце в Академии Судьбы - Страница 3

Ее белый лоб шел багровыми пятнами, что обычно случались на высшей стадии раздражения. Я не оправдала ее ожиданий. Поджатые губы намекали, что если уж падаешь в обморок от вида суженого, то хотя бы делай это красиво и грациозно, а не как вареная картофелина.

– А где твое помолвочное кольцо? – вдруг истерично взвизгнула матушка и уронила кружевные перчатки на пол. Красные пятна сменились черными, и глаза Аврелии Ланге закатились, обещая зрителям два обморока по цене одного. – Ты что, умудрилась его потерять?!

– Я отдала его в чистку, – монотонно повторила привычную ложь.

Кряхтя, я выбралась из кресла, оправила смятую юбку и надела перчатки, прикрыв кружевом унизительное клеймо. Воспитанная леди должна вести себя достойно даже в эпицентре кошмара.

– Это неприемлемо, дорогая!

Матушка была в своем репертуаре. Стряхнув обморочный настрой, она вернулась к желчному недовольству потомством.

«Дорогая» резануло по ушам отравленным клинком. Бесценной я была в прямом смысле – согласно вложениям, которым не мешало бы окупиться. Иногда казалось, что главный банкир в нашей семье вовсе не граф Ланге.

– Ты сказала, что к утру его почистят, – напомнил отец, протирая платком вспотевшую под люстрами лысину.

– Возникли… осложнения…

– Неужели оно загрязнилось настолько, что дочь Аврелии Ланге не смогла оттереть сама? – едко процедила мама. Обладательница трех десятков кубков по «искусной бытовой магии».

– В нем была игла! – не выдержала я.

– Игла? – опешила мать. – Да откуда там игла…

– Оттуда, что это не кольцо, а талисман темного мага, – прохрипела я, сердито поправляя манжеты на левой руке и на правой.

– Глупости, милая… Ты что-то снова себе вообразила, – холодно бросила мама.

Она поерзала в неуютном сером платье, как если бы ощущала вину… Не передо мной, истощенной двойной магической данью, а перед семьей Алекса, выдвинувшей нерушимые условия контракта.

– Зачем ты вообще его сняла? – озадаченно бормотала она. – Я ведь писала… строго-настрого…

– У меня палец распух. Я еле рукой могла шевельнуть… Я вынужденно сняла, чтобы спал отек, а там – иголка!

Я вперила в маму безумный взгляд. Она правда не соображает, какой кошмар со мной творился в последние недели, или так искусно играет роль?

Судя по брезгливости, затянувшей мамины зрачки, она испытывала потрясение. Мной. Своей дочерью, нарушившей правила приема гостей и условия контракта. И так бесстыдно вышедшей из образа «безмолвного выставочного образца».

«С каких пор наша кукла такая разговорчивая?» – было написано и на папином одутловатом лице.

А я вдруг ощутила, как струны, натянутые под розовыми рюшами, наполняются невиданной смелостью. Примерно на один вопрос. Может, на парочку… А потом можно снова сбежать в трусливый обморок: мамино мнение обо мне так и так не улучшится.

– Вы не считаете, что должны объясниться перед невестой, Александр? – степенно уточнила я, сложив руки на юбке.

Гордости во мне не было, лишь обида. И раздражение, что вопрос я задаю не ради себя… а назло одному вампиру, решившему, что я струшу.

– Я попросил родовую реликвию у матери, – развел руками жених. – Игла? Вы уверены? Если так, то простите меня… Я подумал, что вы оцените древнюю вещицу: она хоть и выглядит просто, но весьма ценна.

– Она сделала во мне дырку, – прошептала я угрюмо, чувствуя, как под его теплым взглядом решимость тает. И обвинительный настрой сходит на нет.

Расков был изумлен, искренен, невинен. Как новорожденный голубоглазый сабер, покрытый редким белоснежным пухом. Это… обезоруживало.

– Если вам не понравилось кольцо, вы сможете выбрать то, что по душе, – легко предложил он. – Тем более оно скоро сменится обручальным. Можем завтра слетать в Лондон к одному магу-ювелиру, посмотреть эскизы… Вы просто ткнете пальчиком. Я закажу любое.

Я зажмурилась и отвернулась к окну, сделала несколько шагов, спряталась за шторой. Сейчас я казалась себе глупышкой, надумавшей лишнего. Развернувшей целую теорию заговора из-за ерунды.

За спиной послышались осторожные шаги, и через пару секунд теплая рука неуверенно легла на мои пальцы. Похолодевшую ладонь ласково вмяли в подоконник. Я дернулась с непривычки, но сбрасывать чужие пальцы не стала. Как-никак, это мой будущий муж.

– Не бойтесь меня, Вероника. Я же не какое-то зубастое чудовище, – насмешливо пробормотал молодой маг. – Если желаете что-то спросить – не стесняйтесь. Я открыт.

– Вы практикуете запретную магию? Экспериментируете с Темной материей? Внушение, подчинение, соединение?

– Нет.

Я не видела, но слышала, как он качнул головой.

– Но вы… Вы настроили со мной какую-то темную связь… Из-за которой мне было дурно, – прохрипела я, разглядывая увядающий сад за окном. – Я целый месяц падала в обмороки.

– Нет. Нет, Вероника! – с напором оправдался Алекс. – Я не владею подобной магией. А если бы и владел… Разве посмел бы я вторгаться в личное? Да и зачем мне это?

Я обернулась, выискивая подвох. Яркие, синие, фантастические глаза смотрели недоуменно. Затягивая на глубину и запутывая меня, точно пиратский морской узел.

– Не знаю зачем, – пробормотала в замешательстве. – Подглядывать?

– За вами? Но меня заверили в вашей чистоте и превосходном воспитании, – он тряхнул светлой челкой, рассыпав белое золото по приподнятым бровям. – Я не имел причин не доверять невесте, обучающейся в закрытой школе для девиц.

Я беспомощно бултыхалась в новой информации. В его версии событий. С этой стороны картина открывалась по-новому… Но сердце сковывало необъяснимой тревогой. Будто за показной прозрачностью и искренностью сокрыто второе дно. Темное и опасное.

Хотя кольцо и правда было старинным. Может, какой-то предок Алекса, обладавший высшим даром, наложил на украшение темные чары… и просто забыл их снять? Вот и тянул талисман из меня соки. По старой памяти.

– Я видела красный щит. Там, в ангаре, – проронила шепотом, стараясь, чтобы родители не расслышали нашей беседы. – Это не Сияющая материя, это… что-то на крови.

Когда напали «Сыны», Расков вызвал незнакомые чары, пытаясь защитить гостей от энергетических хлыстов. Я хорошо запомнила щит – яркий, багровый, сочащийся темным… Но вместе с тем – надежный и крепкий. За ним прятались мои подруги.

– Это защитная магия. Мать обучала меня… разному. Но исключительно ради безопасности, – прошептал Алекс так же тихо, заговорщицки склоняясь к прозрачной шторке. – Есть люди, которые желали бы мне навредить. Однако вас это не должно беспокоить, леди Честер… Я не дам свою невесту в обиду.

Замешательство подкашивало ноги. Я была уверена, что жених, тот страшный темный маг, желал мне вреда. Я остерегалась его, опасалась знакомства. Но Александр единственный, кто не опечалился отсутствием кольца.

Судьба-богиня, он не призвал меня к ответу, не возмутился, не расстрелял глазами из-за нарушения контракта! Просто предложил купить новое.

Симпатия, рожденная под дриадскую музыку, снова согревала сердце. Оно билось быстрее от робких взглядов синеглазого мага. Почти приплясывало от его деликатных, неловких прикосновений.

Но было в ярких, сочных, вкусных эмоциях что-то поддельное, наносное. Мы ведь едва знакомы. Еще вчера я боялась встречи, испытывала почти физическое отвращение… Откуда сегодня фонтан теплых чувств? Только ли потому, что Расков понравился мне в свадебном ангаре?

– Сама магия свела нас танцем в ту памятную ночь, Вероника, – уверенно сообщил Алекс, согревая коротким поцелуем кружевную перчатку. – Потому что мы предназначены друг другу… обещаны… и будем отданы.

– И вы не отступитесь?

– Никогда.

– Даже если узнаете о моем нежелании вступать в этот брак?

Я поймала взгляд жениха, чтобы выискать на дне морской синевы его настоящего. Правдивого.

– Значит, я заставлю вас пожелать, – Александр лучисто рассмеялся в штору.

– Магией? – уточнила настороженно.