Шиповник и ландыши (СИ) - Страница 98

   - Габри, кончай трястись! - Жестко заявил Джай. Похоже, он устал меня успокаивать. - Даже если ты права, в чем я сомневаюсь, то не явившись на аудиенцию - мы только подтвердим обвинения.

   Тут хозяин оказался полностью прав, и я трясущимися руками начала натягивать чулки.

   Процесс одевания занял существенно больше времени, чем обычно, из-за все тех же трясущихся рук. Джай оделся намного быстрее, и временами помогал мне, заставляя вспыхивать от стыда на собственную беспомощность. Тем более, что дорогое платье сильно отличалось от привычных мне неброских и удобных нарядов, что отнюдь не облегчало моей задачи.

   Сам хозяин тоже пребывал в некотором смущении. Ведь на аудиенцию к Императору, да живет он десять тысяч лет, немыслимо было явиться в привычном для Джая шелковом доспехе боевого мага. И это было требование не столько этикета, сколько элементарной безопасности. Ведь мага невозможно лишить оружия. Вообще невозможно. Даже изолирующие чары, отсекающие под собой всех от любых внешних источников Силы, включая и родовые, все равно не смогут предотвратить создания заклятья на собственном резерве.

   Так что даже на аудиенцию к Императору, да живет он десять тысяч лет, можно прийти хоть с кинжалом, хоть с двуручным мечом, да даже и с дорогущей снайперской винтовкой. Все равно это мало чем может помочь возможному убийце под взглядами магов виндикар. Ведь на аудиенцию положено являться в гражданском костюме без следа защитных узоров, нельзя взять даже самый слабый защитный амулет, и необходимо погасить все защитные заклинания, кроме ментальных щитов. Нарушивший хоть что-то из этих запретов - будет немедленно признан врагом и немедленно атакован. Правда, и безопасность тех, кто отказался от защиты, гарантирована Словом Императора. И это Слово уже неоднократно было подтверждено. Даже на кровных врагов, следующих на аудиенцию - не решаются нападать: ассасины Храма уже не раз доказывали, как серьезно они относятся к выполнению обещаний Императора, да хранит нас его воля.

   Императорский дворец. Джайгер из дома Шиповника.

   Взять с собой наемников на аудиенцию к Императору, да живет он десять тысяч лет, было бы оскорблением, хотя Лентан и смеялся, когда я объяснил ему: почему я взял с собой столь... неподобающую свиту. А заодно он объявил в присутствии виндикар, что Лана из дома Льна - не озаботилась своей защитой, а стало быть, пользуется защитой Слова Императора.

   Так что по коридору дворца мы с Габри идем вдвоем, не взяв с собой даже допустимых, а то и требуемых этикетом "двух человек сопровождения". Конечно, я мог бы взять с собой Грая... Но приглашение Императора, да живет он десять тысяч лет, было составлено так, чтобы дать понять: Лентан хочет видеть только меня и Габри. Похоже, он хочет обсудить что-то конфиденциально.

   Габри до сих пор дрожит, переживая те проблемы, которые ей подсказало ее воображение. Я же, хоть и признавал ее рассуждения логичными, был склонен предполагать, что Скайла Оракул отнюдь не отказалась от своей любимой игры "присмотри за старшим братиком", и нашла бы способ предупредить меня, возникни в замыслах окружения Лентана опасные для меня идеи. В то, что опасность мог представлять сам Император, да живет он десять тысяч лет, я категорически не верю: в бою, даже тренировочном, узнаешь о противнике довольно много. Так что уже само приглашение на тренировку означало серьезное доверие.

   Утренний дворец существенно отличался от дворца вечернего. Искусство архитекторов, создавших это чудо, было настолько высоко, что одна только игра теней в зависимости от освещения изменяла его облик до неузнаваемости. Любоваться этим можно было практически бесконечно.

   У ворот в зал Малых приемов, где обычно и происходили неофициальные аудиенции, нас встретили два бойца в золотых доспехах преторианской гвардии. Переливы дорогущего золотого шелка - завораживали, а вязь древних рун, сплетенных в защитный узор, была столь сложна, что при попытке осознать хотя бы основные принципы, на которых эта защита построена - у меня голова пошла кругом.

   - Господин Джайгер. - С поклоном обратился ко мне тот, кто стоял слева. - Его Величество Император Лентан, да убережет нас его истина от лживых видений мрака, ожидает Вас в своих личных покоях.

   Габри несколько расслабилась, я же - наоборот, напрягся. Подобная, чересчур личная аудиенция могла привести некоторым политическим неприятностям как для меня лично, так и для моего Дома. Впрочем, заметив мое напряжение, до сих пор молчавший преторианец усмехнулся:

   - Его величество, да живет он десять тысяч лет, пригласил для аудиенции так же госпожу Маюри Мятлик.

   Я сразу успокоился: присутствие официальной любовницы Императора, да хранит нас его воля, могло сгладить многие... шероховатости.

   В отличие от пафосных ворот зала Малых приемов, и, тем более - Большого парадного зала, в личные покои Императора, да живет он десять тысяч лет, вела очень скромная дверь в конце короткого коридора. Правда чар в этом коридоре было наложено столько, что при взгляде на стены, от сдерживаемой ими мощи - рябило в глазах.

   История гласит, что когда бойцы ныне уже не существующего дома Пихты рвались к покоям тогдашнего Императора, да почиет он в Свете, каждый их шаг по этому коридору был оплачен жизнью десяти серебряных магов, а простых бойцов - и вовсе никто не считал.

   Сам Император и его супруга, да будет легким их путь к Столпам Света, плечом к плечу отражали атаки мятежных магов, пока последний оставшийся в живых ассасин уносил по одному из так и оставшихся тайными ходов младенца Герсеррика, позже известного как Генсеррик Кровавый.

   Пихта праздновала победу, и Глава Дома уже собирался заказать себе новый Венец, взамен спасенного тем же ассасином, когда выяснилось, что без сдерживающей воли Императора, да хранит нас его Свет, Повелитель Ничего развернулся во всю ширь своей отнюдь не узкой души. Голод. Неурожаи. Прорывы Инферно, которые с большими трудами и жертвами останавливали Инквизиторы. Самопроизвольный подъем нежити, да не тупых скелетов и зомби, а нежити высшей и особо опасной. В ночной тиши скользили призраки, нагоняя ужас даже на сильных магов. По лунным дорогам гулко стучали копыта коней Рыцарей Смерти. Воздух стонал, разрываемый крыльями костяных драконов. Говорят, что тогда в первый и единственный раз видели настоящего драколича. Но, скорее всего, это все-таки байки: ритуал Вечной ночи нельзя провести против воли того, кто готов рискнуть своим посмертием. А зачем это делать бессмертному дракону?

   И все это продолжалось, пока подросший Генсеррик не надел Венец, объявляя стране, что принял власть и ответственность.

   Дом же Пихты пал задолго до этого момента. Он был уничтожен нашествием нежити, которое Инквизиторы, занятые в более населенных землях, не смогли остановить. А отдельных его членов вылавливали и добивали еще многие годы, мстя за кошмары Потерянных лет...

   Под эти размышления я не заметил, что уже некоторое время стою перед дверью в покои Императора, да хранит нас его воля. Преторианцы улыбнулись, заметив, что я "снова с ними". Вот позору бы было, если бы они не оказались достаточно учтивы, чтобы дать мне прийти в себя!

   Двери открылись, и мы с Габри прошли в небольшую, но уютную комнату. Сам Лентан, в нарушение всех и всяческих законов этикета, сидел на столе и болтал ногами. Девушка в форме служанки массировала ему виски, а у его ног, прямо на полу, сидели вторая служанка и Маюри из дома Мятлик.

   Я уже собирался приветствовать императора, да живет он десять тысяч лет, когда с удивлением увидел, как Габри падает на колени, и бьется лбом об пол.