Шифр Джефферсона - Страница 15

– Как всегда, – ответил он. – Время назначенное, только место другое.

Она улыбнулась.

– Ты не увидел замечательное платье.

Перед тем как Малоун ушел из отеля, она сказала ему, что заходила в «Бергдорф Гудмен». Он хотел увидеть ее покупку.

– Извини, что наше свидание не состоялось, – снова сказал он.

Она пожала плечами.

– Смотри, где мы теперь оказались.

– Приятно, в конце концов, встретить тебя, – сказал ей Дэвис. – Мы разминулись в Европе.

– Это путешествие в Нью-Йорк было забавным, – сказал Дэнни Дэниелс. – По крайней мере, насколько позволительно президенту.

Малоун слушал, как Дэниелс объяснял, что близкий друг, поддерживавший его всю жизнь, устраивал прием по поводу выхода в отставку. Дэниелс получил приглашение, но решил присутствовать лишь месяца два назад. Никто за пределами Белого дома не знал об этом путешествии до вчерашнего дня, журналистам сообщили только, что президент посетит Нью-Йорк. Местонахождение, время и продолжительность визита не раскрывались. В «Чиприани» гости проходили бы через металлодетектор. Секретная служба никого не информировала и даже прессу держала в неведении до последней минуты, поэтому сочла, что путешествие будет совершенно безопасным.

– Каждый раз то же самое, – сказал Даниелс. – Каждое убийство или покушение происходило из-за просчетов. У Линкольна, Мак-Кинли и Гарфилда не было охраны. Подходи и стреляй. Кеннеди отказался от охраны по политическим причинам. Хотели, чтобы он был как можно ближе к людям. И объявили, что он будет ехать по людной улице в открытой машине. «Выходите посмотреть на президента». – Дэниелс покачал головой. – Рейган получил ранение только потому, что ряды его охранников нарушились. Вечно чей-нибудь просчет. На сей раз мой.

Малоун удивился этому признанию.

– Я настоял на этом путешествии. Сказал всем, что оно пройдет отлично. Секретная служба приняла несколько предосторожностей, хотела принять и еще. Но я запретил.

ВВС-1 закончил набор высоты и перешел в горизонтальный полет. Заложенность ушей у Малоуна прошла.

– Кто знал, когда вы отправляетесь в путь? – спросила Кассиопея.

– Мало кто, – ответил Дэниелс.

Малоуну этот ответ показался странным.

– Как ты оказался в том номере отеля? – спросил его президент.

Малоун рассказал об электронной почте Стефани, о ключе-карточке, оставленном ему в отеле «Сент-Реджис», и о том, что обнаружил. Кассиопея протянула ему записку из конверта.

Дэниелс сделал знак Дэвису, тот достал из кармана портативный магнитофон и пустил его по столешнице.

– Это запись защищенного радиосообщения после стрельбы, когда ты старался выйти из «Хайата», – сказал Дэвис.

Дэниелс включил магнитофон.

Внимание всем агентам. Подозреваемый одет в светло-голубую, застегивающуюся донизу рубашку, светлые брюки, сейчас он без пиджака, выходит из главного вестибюля в туннель, ведущий в Большой центральный вокзал. Я иду в этом направлении.

Президент выключил запись.

– Этого никто не мог знать, – сказал Малоун.

– Никто из наших агентов не отправлял этого сообщения, – сказал Дэвис. – И, как ты знаешь, эти частоты неизвестны широкой публике.

– Узнаешь этот голос? – спросил Дэниелс.

– Трудно сказать. Помехи и рация многое искажают. Но что-то знакомое в нем есть.

– Похоже, у тебя есть поклонник, – сказала Кассиопея.

– И тебя предали, – объяснил Дэниелс. – Как и нас.

Уайетта провезли мимо Коламбус-Серкл к Верхнему Вест-Сайду Манхэттена, менее перенаселенному району с причудливыми лавочками и облицованными кирпичом жилыми домами. Проводили на второй этаж одного из этих домов, в просторную, скудно обставленную квартиру, окна ее были закрыты деревянными жалюзи. Он предположил, что это какое-то убежище.

Его ждали двое.

Оба были заместителями директоров – один ЦРУ, другой АНБ. Лицо заместителя директора Управления национальной безопасности он знал, кем являлся другой, просто догадался. Ни тот, ни другой, похоже, не были рады его видеть. Он остался с ними наедине, те двое, что привели его, ждали в лифтовом холле.

– Скажешь нам, что делал сегодня? – спросил церэушник. – Как оказался в «Гранд-Хайате»?

Уайетт ненавидел все, связанное с Центральным разведывательным управлением. Он только время от времени работал на них, потому что они хорошо платили.

– Кто говорит, что я был там?

Задавший вопрос беспокойно расхаживал по комнате.

– Не юли с нами, Уайетт. Ты был. Почему?

Любопытно, что оба хорошо знали некоторые из его дел.

– Ты направил туда Малоуна? – спросил нацбез.

– Почему вы так думаете?

Церэушник достал карманный магнитофон, включил его. Уайетт услышал свой голос, сообщавший секретной службе, что Малоун идет в Большой центральный вокзал.

– Спрашиваю еще раз. Малоун твоя идея?

– Похоже, удачно, что он оказался там.

– А что, если бы он не смог остановить происходившее? – спросил нацбез.

Уайетт ответил им так же, как Карбонель: «Этого не случилось». И ничего больше объяснять этим идиотам не собирался. Но его мучило любопытство.

– А почему вы не вмешались? Вы явно были там.

– Мы ничего не знали, – выкрикнул цэрэушник. – Мы весь день разрывались на части.

Уайетт пожал плечами.

– И не разорвались?

– Дерзкий сукин сын, – возмутился церэушник. Голос его был все еще громким. – Вы с Карбонель вмешиваетесь в наши дела. Пытаетесь спасти это гнусное Содружество.

– Вы путаете меня с кем-то.

Он решил последовать совету Карбонель и поиграть завтра в гольф. Ему хотелось получить удовольствие от игры, а поле в его закрытом клубе было превосходным.

– Мы знаем все о тебе и Малоуне, – выпалил нацбез.

Он казался значительно спокойнее церэушника, но все же выглядел обеспокоенно. Уайетт знал, что АНБ выделяются миллиарды из ежегодного бюджета разведслужб. Управление занималось всем, даже тайным прослушиванием почти всех телефонных разговоров с заграницей.

– Малоун был главным свидетелем против тебя на административных слушаниях, – продолжал нацбез. – Ты оглушил его, чтобы иметь возможность приказать трем людям вступить в перестрелку. Двое из них погибли. Малоун выдвинул против тебя обвинение. Что выяснилось? Ненужный риск, предпринятый с пренебрежением к жизни. Тебя уволили. Двадцатилетняя служба пошла прахом. Ни пенсии. Ничего. Полагаю, у тебя есть кое-какой счет к Коттону Малоуну.

Церэушник ткнул в его сторону пальцем.

– Что, Карбонель наняла тебя с целью оказать помощь Содружеству? Попытаться спасти их шкуры?

Уайетт почти ничего не знал о Содружестве, кроме скудных сведений из досье. Все они касались попытки убийства президента, сведений общего характера почти не было. Он был осведомлен о Клиффорде Ноксе, квартирмейстере этой организации, который, видимо, управлял покушением на Дэниелса. Видел, как Нокс в течение нескольких дней ходил по «Гранд-Хайату», готовя оружие, ждал, когда он уйдет, чтобы проверить их работу и оставить записку Малоуну.

– Это пираты Содружества пытались убить Дэниелса? – спросил нацбез. – Ты знаешь, кто устанавливал это оружие, так ведь?

Поскольку Уайетт сомневался, что след этих автоматических установок ведет за пределы «Гранд-Хайата», становиться главным обвинителем пиратов он не хотел. Но его безотлагательная проблема была более серьезной. Очевидно, его угораздило впутаться в своеобразную гражданскую войну шпионов. ЦРУ и АНБ явно не ладили с НРА, и причиной этой ссоры было Содружество. Ничего нового. Органы разведки редко сотрудничают друг с другом.

Однако эта вражда казалась иной.

Более личной.

И это его беспокоило.

Бат, Северная Каролина

Хейл вошел в дом, все еще кипя после оскорбления, полученного от Стефани Нелл. Прямо-таки последний пример продолжающейся неблагодарности Америки. Содружество столько сделало для этой страны, и во время Войны за независимость, и после, а он получил плевок.