Шифр Джефферсона - Страница 13

Но вмешалась судьба и спасла Старого Гикори.

Из-за отсыревшего пороха оба пистолета дали осечку.

Джексон тут же обвинил сенатора от штата Миссисипи Джорджа Пойндекстера, заявил о заговоре. Сенат назначил официальное расследование, но Пойндекстер был оправдан. Однако втайне Джексон наметил подлинное отмщение.

Дедушка Хейла рассказал внуку эту историю.

При шести президентах до Джексона действовать было легко. Джордж Вашингтон знал, что сделало Содружество для страны во время Войны за независимость. Знал Адамс. Даже Джефферсон терпел его, и помощь Содружества в войне Америки с берберскими пиратами окончательно обелила его репутацию. Мэдисон, Монро и второй Адамс не представляли проблемы.

Но этот треклятый болван из Теннесси решил изменить все.

Джексон сражался с Конгрессом, с Верховным судом, с прессой – со всеми вместе и с каждым порознь. Он был первым президентом, выдвинутым политической партией, а не политическими боссами, первым, кто обращался непосредственно к простым людям и победил на выборах только благодаря им. Он терпеть не мог политическую элиту и, став президентом, постарался, чтобы ее влияние иссякло. Джексон имел дело с пиратами, как генерал во время войны 1812 года, когда заключил договор с Жаном Лафитом, чтобы защитить Новый Орлеан от британцев. Ему даже нравился Жан Лафит, но впоследствии, будучи президентом, когда возник спор с Содружеством, который было бы легко уладить, Джексон отказался капитулировать. Другие капитаны в то время хотели сохранить мир, поэтому проголосовали за его сохранение.

Одни только Хейлы сказали – нет.

И послали Ричарда Лоуренса.

Но, как и сегодня, попытка убийства провалилась. К счастью, Лоуренса объявили невменяемым и отправили в сумасшедший дом. Он умер в 1861 году, ни разу не произнеся внятного слова.

Может ли такая удача возникнуть из-за сегодняшнего фиаско?

За окнами каюты Хейл увидел автомобильный паром «Бэйвью», совершающий очередной рейс через Памлико на юг, к Авроре.

Дом был уже близко.

Мысли его продолжали обращаться к прошлому.

Путь, который избрал его прапрадед, оказался ухабистым. Эндрю Джексон оставил на Содружестве шрам, который уже четыре раза превращался в открытую рану.

Искренне надеюсь, что избранный тобой недостойный мужчины курс погубит тебя.

Может, и нет, жалкий сукин сын.

В каюту вошел его секретарь. Хейл поручил ему найти трех остальных капитанов.

– Они в летнем домике у Когберна.

– Сообщи им, что я хочу видеть их в главном доме через час.

Секретарь вышел.

Хейл снова уставился на изменчивую реку и увидел акулий плавник рядом с кильватером шлюпа. Любопытное зрелище в пятидесяти милях от открытого моря. В последнее время он замечал все больше бороздящих эти воды хищников. Несколько дней назад акула сорвала наживку с лески, едва не сдернув его в воду.

Хейл улыбнулся.

Они были сильными, агрессивными, безжалостными.

Как он сам.

ВВС-1

Малоун начал раздражаться. Замечание о том, что Стефани Нелл в беде, беспокоило его. И он не упустил того, что сказал президент вначале:

Я прочел эту записку предположительно от Стефани.

Стефани была не только его прежней начальницей, но и близким другом. Они работали вместе двенадцать лет. Когда он досрочно выходил в отставку, Стефани пыталась отговорить его. В конце концов она все поняла и пожелала ему счастья. Но за последние три года они не раз приходили друг другу на помощь. Он мог полагаться на нее, она на него.

Именно по этой причине Малоун отозвался на ее электронное письмо.

Президент вернулся в самолет и подошел к Малоуну и Дэвису. Они последовали за ним в конференц-зал. Там по-прежнему было пусто. Три жидкокристаллических экрана демонстрировали изображения «Боинга 747», передаваемые компаниями «Фокс», Си-эн-эн и местной нью-йоркской вещательной станцией, когда репортеров удаляли. Дэниелс снял пиджак, распустил галстук, расстегнул воротник.

– Садись, Коттон.

– Лучше скажите мне, что происходит.

Дэниелс вздохнул.

– Это будет нелегкой задачей.

Дэвис сел в одно из кресел.

Малоун тоже решил присесть и послушать, что они скажут.

– Планета теперь может вздохнуть спокойно, зная, что лидер свободного мира все еще жив, – сказал Дэниелс с откровенным сарказмом.

– Это нужно было сделать, – сказал Дэвис.

Дэниелс сел в кресло. Ему оставалось шестнадцать месяцев до конца президентского срока, и Малоуну стало любопытно, чем станет заниматься этот человек, когда перестанет сидеть во главе стола. Быть экс-президентом, наверное, нелегко. Сегодня на твоих плечах лежит тяжесть всего мира. Потом, в полдень двадцатого января, всем будет наплевать, жив ли ты.

Дэниелс потер глаза и щеки.

– Вчера я думал об истории, которую мне кто-то рассказал. Два быка сидели на холме, глядя на стадо хорошеньких коров. Молодой сказал: «Я побегу вниз и возьму одну из этих красоток». Старый бык не попался на эту удочку. Он просто стоял. Молодой подстрекал его, ставил под сомнение его мужские способности, повторял снова и снова: «Давай сбежим с холма и возьмем одну из них». Наконец старый склонил голову набок и сказал юному другу: «Сейчас спокойно, не торопясь спустимся и возьмем всех».

Малоун улыбнулся. Он мог сочувствовать той юной корове.

На телеэкранах появилось нечеткое, далекое изображение самолета и двух машин, подъезжающих к трапу. Из машин вышли трое агентов в куртках с буквами ФБР, как на той, что все еще была на нем, и в фуражках.

Один из них стал подниматься по ступенькам.

Малоун чувствовал, что они чего-то ждут, но, думая о смысле этой истории, задался вопросом:

– Кого вы имели в виду?

Президент указал пальцем на него и Дэвиса.

– Вы познакомились снова?

– Как родные, – ответил Малоун. – Я питаю любовь к нему. А ты, Эдвин?

Дэвис покачал головой.

– Поверь нам, Коттон. Мы не хотели бы, чтобы это произошло.

Дверь конференц-зала открылась, и вошла Кассиопея. Сняла синий китель и фуражку, показав влажные темные волосы.

Выглядела она замечательно, как всегда.

– Это не ужин и спектакль, – сказал Малоун. – Но это ВВС-1.

Кассиопея улыбнулась.

– Не соскучишься.

– Теперь, когда вся команда в сборе, – сказал Дэниелс, – можно приступить к делу.

– Какому? – спросила Кассиопея.

– Очень приятно снова тебя видеть, – сказал ей президент.

Малоун знал, что Кассиопея уже работала с Дэниелсом – над чем-то, в чем они объединились со Стефани. Обе женщины были близкими подругами. С тех времен, когда был жив муж Стефани, Ларс. Значит, ее тоже обеспокоит, что Стефани попала в беду.

Кассиопея пожала плечами.

– Не знаю, насколько приятно. Меня обвинили в том, что я пыталась вас убить. Поскольку вы определенно живы, что мы здесь делаем?

Лицо Дэниелса посуровело.

– Это неприятно. Определенно.

Бат, Северная Каролина

Хейл сошел со шлюпа и двинулся по причалу. Команда уже швартовала «Эдвенчер» в конце двухсотфутовой пристани. Августовское солнце клонилось к западу, воздух обретал привычную прохладу. Вся земля вдоль реки, почти двадцать квадратных миль, принадлежала Содружеству – столетия назад участки были распределены между четырьмя семействами, берег был разделен поровну. Милях в двух к востоку лежала сонная деревня, где обитало двести шестьдесят семь жителей. Главным образом поселение состояло из загородных домов для отдыха и приречных коттеджей. Принадлежащая Хейлам четверть территории постоянно содержалась в образцовом порядке. Возле окружающих рощ стояли четыре дома – по одному для каждого из детей Хейла и для него самого. Большую часть времени он жил здесь, занимая квартиры в Нью-Йорке, Лондоне, Париже и Гонконге только при необходимости. Другие кланы делали то же самое. Так велось с 1793 года, когда было образовано Содружество.