Шестнадцать против трехсот - Страница 4

– А что ты хотел? Чтобы я сдох вместе с тобой и твоими абреками?

– Я лично придушу тебя.

– Попробуй. Вот он я, рядом. Попробуй.

Баршан не мог пошевелиться. Старший этой группы, так легко уничтожившей весь отряд, подозвал к себе подчиненного:

– Толя! Связь с Центром!

– Минуту.

Капитан Анатолий Валевич, по специальности авианаводчик, связист, специалист по электронике и просто боец этого элитного спецназа, открыл чемодан. Положил его на большую ровную глыбу, что-то включил, что-то подкрутил, запросил:

– Центр! Ответь «Альфе»! Центр!.. Да, да, слышу, передаю трубку Первому!

Мужчина взял трубку, сняв шлем и повернувшись к пленным спиной, чтобы лица не увидели, это было категорически запрещено. Его лицо, как и лица других бойцов этой группы, мог видеть ограниченный круг людей. Весьма ограниченный.

– Центр, Первый «Альфы»!

– Слушаю тебя, Даниил.

Переговоры велись по спутниковой станции, посему можно было говорить открытым текстом.

– Задача по банде Баршана решена. Весь отряд уничтожен в квадрате 17–40, улитка четыре по кодированной сетке «Кавказ» оперативной карты зон ответственности известных вам пограничных отрядов.

– То есть там, где и было запланировано?

– Так точно.

– Потери среди личного состава?

– Дмитрий Георгиевич?! Обижаете. Потерь нет.

– Отлично.

– Но есть пленные.

– Их не должно было быть по плану контртеррористической операции. Но… если взяли, то, надеюсь, не рядовых наемников?

– Никак нет. Взяли главаря банды Санара Баршана и его контролера, майора разведки США Смита Тиллера.

– Даже так? Это хорошо. Вот это, Даниил, очень хорошо. Значит, так, подготовь груз к подрыву и начинай отход в район эвакуации. «Ми-8» ждет вас на площадке у леса и брошенного аула, квадрат тот же, улитка шесть. «Вертушка» доставит вас в Ростов, там наш самолет. При подъеме на плато произвести подрыв.

– Погранцы предупреждены?

– Да. Надеюсь, вечером увидимся.

– До связи, товарищ генерал-лейтенант.

– До связи, подполковник, благодарю за службу.

– Служу Отечеству.

Командир боевой группы российского спецназа вернул трубку спутниковой станции капитану Валевичу и вызвал по портативной станции командира саперной подгруппы, капитана Вячеслава Краева:

– Одиннадцатый! Первый!

– «Одиннадцатый» отвечает.

– Что у тебя?

– Только что завершили минирование, детонаторы активированы.

– Хорошо, подходите к спуску в ущелье.

Он переключился на каждого бойцы группы:

– Внимание, группа. Всем отход через десять минут, за это время из сети вытащить пленных, собрать все игрушки плюс оружие забрать. Это на «четвертом» и «пятнадцатом». Порядок, построение и режим обычные! Как поняли?

Прошли доклады, что все и все поняли.

Этого в принципе не требовалось, бойцы группы прекрасно знали, что и как делать в той или иной ситуации, но командир считал необходимым соблюдение дисциплины и исполнение инструкций даже в том случае, когда всем и все было понятно.

Старшие лейтенанты Николай Лобан и Леонид Маслак принялись снимать с пленных сеть. Это для специалистов не составило труда. Вскоре, а точнее через шесть минут, Баршан и Тиллер со сведенными назад и связанными специальным боевым шнуром руками стояли рядом со спецназовцами. Они и сейчас не могли рассмотреть их лица, лишь только отметить что-нибудь отличавшее их друг от друга, например рост.

Увидев, что все работы завершены, командир группы по рации передал приказ:

– Внимание, группа. Вперед!

И тут же боевое подразделение разделилось на три части: передовой дозор, что пошел сразу после приказа; основная подгруппа с командиром, заместителем, пленными двинулась через минуту после дозора, имея его в зоне видимости, и тыловое замыкание. Вернее, подгруппа боевого прикрытия. Отряд начал короткий марш в район эвакуации.

Баршан шел угрюмый. Повода радоваться у него не было. Напротив, впору выть волком. Если за ним устроили охоту, а то, что произошло, иначе чем охотой не назовешь, то ФСБ раскопала все его «подвиги». Пять крупных террористических актов, это не считая убийств трех высокопоставленных чиновников, а также провокации на Украине, где он убивал неизвестных лиц, представляя это делом рук все той же ФСБ. В Москве его ждало одно. Тщательное расследование и суровый приговор суда. Хорошо, что на смертную казнь ввели мораторий, хотя кто знает, что лучше, мгновенная смерть или долгие годы в одиночной камере тюрьмы особого назначения, из которой выход на свободу не предусмотрен.

Он взглянул на шедшего рядом американца. Подумал: «Этот пес легко отделается. За него дипломаты США впрягутся. Шум поднимут неслабый. В итоге русские передадут его Штатам, и улетит господин Тиллер самолетом к себе на родину, в свой дом или на свое ранчо, черт его знает, что он имеет за океаном. Даже если и простенькую квартиру в захолустном квартале того же Нью-Йорка, он будет жить. Лишится должности, звания, будет уволен, но останется жить на свободе. Баршан сейчас многое отдал бы за то, чтобы оказаться на свободе, пусть нищим, пусть бродягой без крыши над головой, но свободным. Шайтан бы побрал этих русских. Кто они? Какого ведомства? ФСБ? Скорее всего. Хотя, может быть, и спецназ иного департамента. Сейчас этих подразделений развелось много. Но как сработали? Появились ниоткуда, влегкую перестреляли весь отряд. Он и сам-то остался жив благодаря тому, что подвернулся американец. Не надо было прикрываться, и тогда спецназ расстрелял бы его с янки. И не было бы этой мучительно длинной и страшной дороги по ущелью, которую еще недавно он собирался пройти затемно. Теперь все осталось в прошлом. Все! И жизнь тоже. Он вздохнул, замедлил шаг и тут же получил легкий удар от спецназовца, шедшего сбоку:

– Соблюдать темп.

Баршан пошел быстрее.

Отойдя по ущелью метров сто, подполковник кивнул штатному саперу, капитану Краеву:

– Подрыв, Слава!

– Понял.

Капитан повернулся, направил антенну дистанционного пульта в сторону закладки, нажал клавишу, и тут же вздрогнула земля, с перевала посыпались камни. Огненный шар поднялся над площадкой. Он имел вид «гриба».

– Неплохо. На атомный взрыв похоже, – проговорил Краев, убирая пульт.

– Нормально, – сказал подполковник, – продолжаем движение.

Группа поднялась на плато и прошла в западном направлении с километр. Бойцы увидели вертолет, который медленно вращал несущим винтом, услышали работу двигателей, пока еще приглушенную. Вокруг вертолета горящие факелы. Бортовой техник постарался. И площадку обозначили, и ориентир боевой группе дали.

Спецназ подошел к машине. Из чрева бронированной «вертушки» вышел командир экипажа. Козырнул и доложил, обращаясь к Даниилу Авилову. Впрочем, фамилию офицера он не знал и так же, как противник, не видел его лица.

– Товарищ подполковник…

Авилов отмахнулся:

– Не время для докладов, майор. Когда вылетаем?

– Как только подниметесь на борт. Мы готовы.

– Хорошо.

Подполковник отдал команду:

– Группа, по одному на борт, марш!

Спецназовцы спокойно, без суеты, быстро поднялись по лестнице-трапу.

Командир экипажа зашел в кабину пилотов.

Бортовой техник обошел площадку, погасил факелы, подбежал к вертолету, поднялся на борт, убрал трап, сдвинул дверку.

Вертолет резко взревел двигателями, спецназовцы устроились на скамьях, между ними на полу лежали Баршан и американец.

«Ми-8» завибрировал, наконец оторвал колеса шасси от земли, завис над площадкой и начал медленно подниматься.

Вскоре он уже шел по заданному курсу.

Баршан попытался узнать, кто же все-таки эти бойцы, что взяли его.

Но спецназовцы, не поднимавшие тонированных стекол защитных шлемов, на которых были закреплены приборы ночного видения, словно роботы, молча и практически без движения сидели вдоль бортов.

Американец взглянул на Баршана: