Шёпот звёзд (СИ) - Страница 8

— А что становится с теми, кто вырастает? Если тут нет взрослых… — тихонько уточнил я.

— Никто не знает. Я не встречал детей, которые живут тут больше шести лет. Бывает, дети пропадают независимо от возраста, — шёпотом ответил Валекиан. — Мне кажется, они пытались сбежать и взорвались от заряда на шее.

— Поэтому ты хочешь домой?

— Да… — ещё тише прошептал Валекиан, опустив глаза.

Мы принялись ужинать. На столах стояло пюре из амаранских стеблей ковентуса с мясом лесных кабанов. В блюде чувствовались какие-то неизвестные специи, что делало еду невероятно вкусной. Запил я это удовольствие компотом из лесных ягод.

После ужина все разошлись по каютам, и Валекиан сказал, что сейчас свободное время.

Мы сидели на кровати, сосед достал учебник и стал учить меня общему языку. Было очень интересно, и я легко запоминал целые выражения, словно уже слышал какие-то слова раньше. Так прошло несколько часов, а потом снова прозвенел звонок. Это был знак ко сну, мы разделись и легли в свои кровати. Прежде, чем уснуть, я поблагодарил Валекиана за помощь, и он улыбнулся мне в ответ. Спали крепко.

Проснулись мы от более продолжительного звонка, оделись и пошли в душ. По правилам — гигиенические процедуры были каждое утро, потом дети шли на завтрак. Сегодня была неизвестная мне каша с кусочками сладкой мяты. Но тоже было вкусно. После завтрака дети расходились по своим обязанностям, и Валекиан тоже пошёл работать. Он сегодня должен был заниматься уборкой душевых. Я остался в столовой вместе с доктором и детьми, которые убирали тарелки и протирали столы. Гемилион после трапезы сразу подошёл ко мне и присел рядом.

— Тебе нравится у нас? — с улыбкой спросил он.

— Да. Еда очень вкусная. Мы хорошо поладили с Валекианом. Он учит меня вашему языку.

— Замечательно!

— А чем я буду заниматься у вас? Меня надо вписать в график дежурств, — потребовал я.

— Пока не надо, — Гемилион усмехнулся.

— Почему? — удивился я.

— Сначала я хочу провести кое-какие тесты и узнать побольше о тебе и твоём даре.

— А больно не будет?

— Нет, конечно. Пойдём со мной.

Я пошёл за доктором. Мы дошли до конца столовой, а оттуда — в новый коридор с белыми дверями. Гемилион приложил какую-то карточку к одной из дверей, и та отодвинулась. Мы вошли в большую комнату. Там было очень много непонятных приборов и кушетки.

Старик велел мне снять рубаху и ложиться на кушетку, я так и сделал. Потом он присоединил к моей голове и груди множество проводов, и сам сел у монитора. Больно не было, скорее, немного холодно от креплений датчиков. Гемилион смотрел в экран и размышлял над тем, что там видел. В какой-то момент его глаза сильно напряглись, и он посмотрел на меня с недоумением и спросил:

— А кто твои родители?

— Своих родных родителей я не знаю, меня вырастили ведьма и пират. Они верили, что Морской Бог принёс меня им, потому что у них не могло быть своих детей. Ведьма нашла меня на пляже после большой волны.

— Очень интересно, — пробормотал Гемилион.

— А почему вы спрашиваете?

— Видишь ли, строение твоего тела очень отличается от тел людей на твоей планете, — доктор развернулся ко мне, помолчал и, тяжело вздохнув, добавил: — Это значит, что ты родился не на Амаране.

— А где же тогда? — у меня вытянулось лицо от удивления.

— Понятия не имею. Но думаю, если ты когда-нибудь разгадаешь эту загадку, то узнаешь откуда твоя магия, — продолжал объяснять доктор, задумчиво глядя на экран своего прибора. — Магии осталось очень мало во Вселенной. С этим даром рождаются, и он передаётся по наследству только от союза двух магов.

— Значит, мои родители — маги?

— Да. И, скорее всего, первородные, поскольку твой дар очень сильный. Очевидно, они из какой-то знати с развитых планет, — Гемилион задумчиво потёр подбородок.

— Но вы же всё равно сможете использовать мой дар для помощи людям?

— Пока не знаю, нужно провести много тестов. Каждый день после завтрака приходи сюда. Хорошо?

— Хорошо, — согласился я, понимающе кивая.

Гемилион провёл ещё несколько исследований в этот день, взял у меня кровь из вены. Потом прозвенел звонок на обед. И только после обеда мы продолжили. А после ужина снова было свободное время, и мы также учили язык вместе с Валекианом.

На следующий день доктор поместил на моей шее такой же прибор, как у всех остальных, и объяснил его назначение. Это не порадовало меня, ведь означало, что я навсегда останусь на этом корабле. Раньше о своём будущем я думал только так: «стать кем угодно, только не пиратом», а теперь внутри меня всё изменилось, и мне захотелось чего-то большего. Это чувство напоминало крохотную искру, пока не способную разжечь в душе настоящий огонь.

В течение нескольких стандартных месяцев каждый мой день был похож на предыдущий, только иногда к исследованию подключались другие ребята. Гемилион делал им свои уколы, и они также неподвижно лежали на кушетках. На корабле не было других книг, кроме языковых учебников, и те все одинаковые. Мне удалось выучить общий язык месяца за три. Я стал спокойно разговаривать со всеми, а во время ужина подсаживался к другим ребятам и слушал их рассказы о прежней жизни. Все их истории заканчивались плохо. В период острой нужды их находил доктор.

Исследования надо мной закончились, и меня внесли в список дежурных. Я напросился на обслуживание корабля. Старший мальчик научил меня основам электрики, чтобы чинить мелкие поломки проводки.

Так прошло три года жизни на «Гемиле». Мне было уже одиннадцать стандартных лет, и я ловил себя на мысли, что жизнь среди пиратов была бы куда интересней. А здесь — всё одно и то же, день за днём. Искра внутри разгоралась, и мне казалось, что скоро вовсе не выдержу: сойду с ума. Я находил отраду в свободные часы. Долго смотрел в иллюминатор, вглядываясь в пучину космоса. В редкие мгновения возвращался уже знакомый шёпот. Мне хотелось понять то и дело вертящиеся в голове слова, но голос был настолько тих, что я не мог догадаться об их значении.

Доктор особо не уделял мне внимания и периодически брал кровь для исследований. Менялась только еда, — на разных планетах мы собирали разные припасы.

Каждая планета была уникальна и неповторима, я мог часами разглядывать местности при сборе провизии. А перед посадкой и после взлёта я надолго зависал у иллюминатора. Это было моей отдушиной. Я мог часами смотреть на звёзды, и они не казались мне безжизненными пятнами света в космической мгле. Было в них что-то особенное.

На самом деле, корабль только отчасти напоминал гору с округлыми боками. Я смог внимательно рассмотреть его на одной из посадок перед включением режима сливания с окружающей средой. Жилые помещения с многочисленными коридорами располагались по всей окружности корабля, а в центре за мощной обшивкой из видоизменённого углерода, как объяснял Гемилион, прятался огромный квантовый двигатель, и сам корабль напоминал широкое кольцо вокруг него. А вот как раз камуфлирующая обшивка и создавала эффект круглой горы.

В один из месяцев половина детей умерла. Над ними всеми доктор проводил эксперименты, я их расспрашивал ещё до случившегося. Сначала они сильно побледнели, как трупы, и двигались очень-очень медленно. Они постоянно испытывали слабость и хотели спать. А в одно утро эти дети бесследно исчезли. Вывод о том, что они умерли, я сделал на основе тайных наблюдений за Гемилионом.

Как-то ночью я подглядел, как доктор оставлял их тела, завернутые в простыни, в отсеке для выхода в открытый космос. Потом он сам выходил оттуда и открывал внешний шлюз. Тела детей пропадали за бортом.

Я очень переживал, что мы с Валекианом можем стать следующими жертвами экспериментов, поэтому всё ему рассказал. Он очень расстроился. Мы стали думать над планом побега. Всё портили злосчастные ошейники, которые нельзя было снять! Мы не смирились, и ещё несколько недель обдумывали разные варианты. Хотели даже с помощью моей магии снять их, но не получилось. Видимо, обращение в пепел работает только на животных и растениях.