Шёпот в ночи. Сборник рассказов - Страница 2
Паладин схватил рукоять меча. Клинок прошелестел и, блеснув, покинул ножны. Руны, которыми был покрыт практически весь клинок, засветились тускло-синим огнем.
– Macte!1– воскликнул ипат. – Прошу, садись на бержер. Итак. Сколько ты хочешь за убийство троллей?
– В письме, – Эрик вытащил сверток пожелтевшего пергамента, – сказано, что платят шесть тысяч…
– Ага, а местные болтают, что к деньгам прилагается рыцарское звание и земля… Вот только я сомневаюсь, что князь Эрлендур знает об этом. Так что, ни на звание, ни на клочок земли не надейся… Ни пяди не получишь.
– К счастью ни того, ни другого мне не нужно. Заберу деньги и уеду.
– Не так быстро, паладин. Убийство троллей дело непростое. Больше сотни бравых рыцарей, наемников и чародеев пытались покончить с ними, но, как видишь, безуспешно.
– Я не отношусь к представителям вышеперечисленных профессий.
– Ну как сказать. Многие кличут паладинов наемниками, а конкретно тебя – отступником.
– Времена меняются, ипат. Что раньше считали благородством, теперь кличут разбоем.
– Что правда, то правда… Раньше было как? Вот чужие, вот свои – фронты поделены… А сейчас, бес их знает, что творится: пока окоянцы якшаются в лесах и убивают одних, солдаты готовятся кромсать вторых, не понимая, что настоящий враг – тот, что прячется в лесу и ночами воет на луну. Жрецы призывают к убийству тех, кто не похож на других, но они подразумевают под «непохожими» кобольдов, гномов, эльфов… В общем, всех, но не окоянцев. Они, видите ли, боятся, что человечество вымрет, и на наше место встанут другие. Эти засранные ублюдки призывают к убийствам, чтобы предотвратить лишь возможные убийства… Вот и кто после этого монстр?
– Вот она – логика войны. Убивать ради жизни, а жить для того, чтобы убивать.
– А, – отмахнулся, – говорить бессмысленно. Лучше давай обсудим дело. Я так понимаю, ты уперся и все-таки собираешься взяться за дело…
– Я не узнал бы о троллях, если не письмо. – Эрик указал на цидульку.
– Уверяю тебя, письмо не мое.
– Видимо, мужики решили взять дело в свои руки, а платить за это будет князь. Давно тролли здесь поселились?
– Не больше года. В Индурсе, в лесу, нечисть кишмя кишит. Троллей так сразу и не заметишь средь всего этого дерьма: куда ни взгляни – леший, упырь, вампир, волколак или какая-нибудь другая мразь… В горах добытчиков василиски да грифоны убивают, по селам княжества ведьмы, альтисты или какая-нибудь другая зараза людей ворует. Утопцы да кикиморы любой путь испытанием делают. Некоторые, к тому же, болезни всякие разносят: раньше о натуральной оспе мало кто думал, а сейчас какой-нибудь тратник зацепит, так повезет, если хотя бы столбняком отделаешься. В худшем случае – оспа. Рассказов о подобном море. Даже сам видел однажды, – мужика сай-гуль покусал, так тот что-то подхватил – сгнил, бедолага, прямо на лежанке. Прям волосы дыбом встают.
– Это, милсдарь ипат, сейчас меня волнует меньше, – поднял голову Эрик. – Лучше введите меня в курс дела по поводу троллей, а кулуарные разговоры оставим на потом. Я более чем уверен, что они здесь не случайно. Что-то влечет их…
Ипат блеснул зубами, откинулся на спинку стула.
– Тут ты прав. То же самое говорил чародей, пока его не сожгли за ересь. Он не был одним из тех кретинов в чудных шляпах и пестрых мантиях – этот был уважаемым волшебником, никогда не допускал оплошностей, говорил необходимое, не более, а свободное время проводил в своей башне. Но как только появились оные тролли, колдун решил разобраться с ними… – Ипат вытащил из сундука свиток. Целостность сургуча была нарушена. – Здесь, уважаемый милсдарь, – продолжил он, двигая свиток к паладину. – Обвинения чародея. Он утверждал, что князь Эрлендур объегорил великанов, выкрав у них Брисинг, какой-то священный для троллей камень. Эрлендур, понятное дело, не стал терпеть подобных заявлений, ибо это помаленьку отзывалось брожением. В общем, намудрив что-то с законами, князь все-таки добился своего и убрал наглеца удобнейшим образом: обвинил в ереси и ведьмачестве. В итоге – бедолагу сожгли в паре метрах от паперти Храма.
– А что делали тролли?
– А что они могут? Ясное дело, продолжили убивать. И с каждым днем количество жертв увеличивается…
– И, я так понимаю, вы все это время бездействовали… Ждали, когда тролли доберутся до города.
– Mea culpa, mea maxima culpa2. Но сейчас здесь ты, поэтому я spero meliora3. Скажи, что ты собираешься делать?
– По-моему и так понятно. Что я еще могу?
– Если ты и вправду сможешь освободить нас от террора великанов, я заплачу семь тысяч! Будь уверен.
– Larga manu4. Не боитесь потом проблем с законом? Это равносильно хищению, насколько я знаю. Есть риск прожить оставшуюся жизнь в узилище…
– Зато мы будем жить in расe5. Я не боюсь проблем с законом, если речь идет о безопасности горожан. А князь… Он ничего не предпринял для убийства окоянцев, народ запомнит имя того, кто их освободил.
– Неужто вы делаете это лишь honoris causa6?
– Не совсем. Но, ничего не делается gratis7. Я рискую свободой и своей семьей ради жителей, а взамен хочу, чтобы они знали своего спасителя. И я говорю не только о себе, Эрик. Ты – главная деталь во всем этом. Без тебя ничего не будет.
– Я предпочитаю оставаться в тени. Fama clamosa 8 не для таких, как я.
– Какие бы меры ты ни предпринял для того, чтобы и дальше оставаться в тени, о тебе все равно слагают легенды… Об Эрике можно услышать много баллад.
– Да кто вообще станет верить балладам вечно пьяных скальдов?
– Все. И я в том числе. Ну не будем отвлекаться от главной темы диалога.
– Согласен. Что было после сожжения чародея?
– Недовольство жителей. Шествие на майдане пришлось остановить путем насилия, иначе разъяренная толпа уничтожила бы весь город. После того как все более-менее улеглось, на место старого колдуна пришел новый… Эльбранд, старый чудак. В первые же дни он расшифровал надписи на менгирах рейванов, после взялся за старые свитки, написанные на Старшей речи. Эльбранд до сих пор уверен в том, что причиной появления подобных существ – не только троллей – является Перерождение мира, после коего и появилась магия со всеми вытекающими.
– И ради чего весь этот титанический труд?
– Во-от, – ипат Альбер сплел пальцы на животе. – Я к этому и вел. На одном из менгиров, расположенных в дебрях леса, было написано о древнем дубе, который… Эм… Подзывает, что ли, этих окоянцев, и те с радостью приходят на зов. Вот он считает, что тролли – как и все, в общем-то, существа – явились по зову дуба.
– Что было написано на менгире?
– «Придут на зов природы существа любой породы».
– Бред, – сказал паладин. – Этот… дуб – миф. А ваш чародей явно плохо знает язык рейванов… Он явно добивался рифмы, ибо все приличные предсказания в стихах. Никто не станет доверять нерифмованной ворожбе.
– Ну, может и бред, но горожане все же верят. Некоторые даже собирались срубить все деревья в лесу, чтобы избавиться от оного дуба.
– Тогда на смену троллям явятся лешие, что еще хуже. Лучше скажите, знаете ли вы, где живут эти великаны?
– В пещере, как и подобает троллям…
– Обычно они живут под мостами.
– «Времена меняются», – процитировал паладина ипат. – Теперь великаны не желают жить под мостами, следить за их целостностью и тому подобное… Ныне они предпочитают убивать любого, кто не заплатит за проход через их мост… – замолчал, а после добавил: – так, когда ты собираешься приступить к делу?