Щуки в море (СИ) - Страница 3

— Благодарю, мирет! — смущённо покраснела Даша — подарок по меркам российской горожанки был поистине княжеским. — А «в Касаме» — это где?

— Леренна! — укоризненно посмотрел Нисталь. — Небось во все тонкости языка Даррию посвятила, а азы мироописания забыла? И вообще я на тебя очень сержусь, между прочим. У нас почти три года живёт ещё одна девушка с Симелана, а ты мне только неделю назад об этом сказала! Касама — это столица Ниметара, тот город, где мы сейчас, — объяснил он Даше.

— Большой город? — поинтересовалась девушка.

— Да, тысяч семь-восемь жителей. Я знаю, в твоей столице — в тысячу раз больше, даже не представляю себе, как такое вообще может быть? Но весь Ниметар — триста с небольшим тысяч, понимаешь? Самое большое княжество — это Тинистар, но и там население — меньше восьмисот тысяч. А всего на Тарлаоне живёт миллионов десять человек, примерно как в… Москове, так твой город называется, правильно? В нашем языке и слово-то такое — «миллион» — появилось только в последние сто лет! Кстати, о времени, — князь посмотрел на песочные часы. — Скоро заявится Нисемун, это мой старший сын, ему тоже не терпится посмотреть на фею с Симелана. Старший-то он старший, но всё равно ещё мальчишка! Не надо расписывать ему чудеса вашего мира, а то загорится сам побывать у вас, а потом всю… технику без оглядки к нам перетащить. Леренна, помнишь, ты рассказывала про… попаданцев, так, кажется, их Юллия ваша называла? Которые оказывались Лаонет[2] знает где и каким-то чудом сразу это ваше… электричество устраивали в каждом сортире? Вот этого — не надо! Да, я очень хочу процветания для Ниметара, и что-то мы от вас с благодарностью примем, но именно что-то, и осторожно, а не всё подряд! «Прежде всего не навреди» — так на Симелане говорят? — в этот момент в дверь постучали каким-то условным стуком. — Да, Нисемун, входи! Ханисетль Даррия, помни, о чём я просил!.. Нарелимма, и ты?

Даша с любопытством смотрела на вошедших детей — впрочем, любопытство было взаимным. Очень похожий на отца юноша лет шестнадцати в добротной, но простой одежде, с коротким мечом в ножнах за спиной, и девочка не старше тринадцати в пышном платье, сразу принявшаяся восхищённо разглядывать диадемы и ожерелья фей.

— Приветствую, о-ханисетль! — поздоровался юноша.

— Привет, Ренни! — девочка подошла к Леренне. — Добрый день, ханисетль…

— Даррия, — представил князь.

— Добрый день, миредис Нисемун! — улыбнулась Даша. — Добрый день, миредисль Нарелимма!

— Просто Нисемун, — слегка смутился княжич. — И это… Даррия, прошу прощения, но к дочери мирета обращаются — миретанль.

— Ой… — вспомнила тарлаонская фея. — О-мирет[3], простите, это я не сказала Даррии, как правильно. Даша, «миредисль» — это жена наследного княжича, потому что она в будущем станет княгиней. А дочь только может стать ей, если выйдет замуж за князя или наследного княжича, поэтому вместо «дис» стоит «тан» — «возможно».

— Ох, как же я не сообразила! — смутилась девушка. — Учила ведь эти конструкции.

— Даррия, да я не обижаюсь, зови меня просто Лимми, без титулов! — засмеялась юная княжна. — А можно твою диадему посмотреть?

— Дай ей, пусть посмотрит, — кивнула Леренна. — Миретанль, напоминаю, что чужие регалии не надевают, можно только в руках повертеть!

— Знаю… — обиженно протянула девочка, любуясь самоцветами в розоватом золоте. — Я свои хочу!

— Нарелимма, ну сколько можно? — укоризненно посмотрел отец. — Корону наденешь, если станешь миретль. Ожерелье носят жрицы, но в жрицы я тебя не отпущу! Перстни подобают правителям и магам. Браслеты — только Лесным Сёстрам, и только они могут надевать всё сразу! Но дара феи у тебя нет.

— Ах да, я забыла! — Леренна полезла в висевший у неё на руке мешочек и вытащила зеркало в деревянной оправе и небольшую шкатулку. — Лимми, это тебе от нас с Даррией. И ещё… — она достала свёрток в плотной ткани и начала что-то шептать на ухо девочке, на лице которой при этом проступило сначала удивление, потом страх и, наконец, восторг.

— Шепчетесь? Заговор против мирета? — Нисталь притворно нахмурился, но смеющиеся глаза выдавали его с головой.

— Да так, о девичьем, — потупила глаза фея.

— О женщины! Правитель посланницу принимает, а они прямо в кабинете — «о девичьем»! Лимми, ты можешь к себе пойти в зеркало смотреться?..

— Зеркало с Симелана? — спросил князь, когда Нарелимма, слегка обидевшись, убежала рассматривать подарки. — Даррия, ты даже представить себе не можешь, какая это роскошь — хорошее зеркало! На Тарлаоне только недавно начали делать прозрачное стекло, а такое большое и такое ровное — вообще не скоро научатся. А ты просто в подарок — двенадцатилетней девочке, даже ещё не девушке! Да, порадовала её, благодарю! Но всё-таки предметы роскоши — последнее, что я хотел бы от вашего мира. Нисемун, вот ты — будущий правитель. Скажи, что Ниметару нужно в первую очередь?

— Люди. Народ, — не задумываясь ответил юноша.

— Вот именно! — улыбнулся довольный ответом князь. — На Тарлаоне много совершенно неизведанной земли, которая не принадлежит никакому мирету — пока не принадлежит. А будет принадлежать — тому, чьи подданные заселят! А ремёсла? А торговля? Больше земли, больше крестьян — значит, больше горожан, больше мастеров, больше богатства. А мы половину детей теряем!

— Почему? Эпидемии? — спросила Даша.

— Мор? Бывает, но не очень часто. Голод! Если два года подряд триама не уродится, все голодают. У вас что, не так?

— У нас просто очень большая страна. Если где-то плохой урожай, то в другом месте будет хороший.

— И не просто хороший, а много? — невесело усмехнулся Нисталь. — И всё это «много» вы можете быстро привезти туда, где мало, я так понимаю?

— Угу, — девушка скомкала тему, вспомнив о просьбе не слишком распространяться о земных технологиях при Нисемуне. — А триама — это что?

— Отец, позволь мне объяснить, — княжич взял со стола пустотелую тростинку-калям, обмакнул в чернила и нарисовал какой-то кустик, похожий на земное просо. — Вот это — триама, из неё пекут хлеб.

— Только из триамы?

— Можно ещё из хансата, — Нисемун изобразил рядом нечто смахивающее на пшеницу, — но он в Ниметаре плохо растёт, урожай только сам-три. Триама в хороший год может дать и сам-пять, да только на один хороший год — два плохих.

— А кроме хлеба что у вас едят?

— Метеланов держим, — княжич опять взялся за калям, рисуя животное, похожее на быка. — Но не на мясо — только на молоко! Ещё на них пашут и грузы возят. А на мясо — птицу всякую, ну и охота с рыбалкой.

— А лошадей на Тарлаоне разве нет? — удивилась Даша, после чего ей пришлось долго объяснять, что такое лошадь. — Значит, нет… Знаете, о-мирет, мне кажется, что вы просто разведали не весь ваш мир, а только один континент, и не очень большой. Я видела карту Тарлаона — он, похоже, окружён морем, но за морем может быть ещё одна земля… или даже не одна.

— Может быть, — согласился Нисталь. — Так разве море переплывёшь? У нас строят небольшие корабли, но плавать-то можно только возле берега.

«Навигации они толком не знают», — поняла девушка. — «Но не это самое срочное».

* * *

— Лера, а что такое интимное ты Нарелимме подарила? — полюбопытствовала Даша, уже познакомившись со всеми Лесными Сёстрами Тарлаона и собираясь возвращаться домой.

— Бельё, — смутилась Леренна. — Кусок вашего мыла. И это…

— Я поняла, — юная фея нервно рассмеялась. — Нет, попадать точно надо парами! Мужчины-то всё на поле брани смотрят да в кузницу, прогресс двигают, а о женщинах кто позаботится? «Сие надлежало делать, и того не оставлять»[4].

— Именно так. Но о мужском тоже забывать нельзя! Поговори со всеми вашими, может быть, помогут Нисталю страну от голода избавить? В вашем мире наверняка знают всякие… земельные искусства.