Шанс на счастье (СИ) - Страница 2
— Он ничего не знает.
— Ну да, конечно.
Она не на шутку заводится, а я пытаюсь взять себя в руки, из которых то и дело все валится. Хочется просто лечь в кровать, укрыться теплым, пушистым одеялом, и ни о чем не думать. Обнять дочку и, как после выписки, вдыхать ее запах и не верить, что я прошла через это.
Я не собираюсь сдаваться и стою на своем даже спустя полчаса Сонькиных доводов. Руслан не виноват, что его отец решил разлучить нас. Так уж сложилось, что ему показалось, будто мы не пара друг другу. Я была преподавательницей Руслана, к тому же, на несколько лет старше, а он — молодым перспективным парнем, который считал своим долгом спасти бедную меня от абьюзера мужа.
Я поверила в сказку, Руслан в то, что будет без проблем. У нас просто не получилось. И не важно, что в нашем расставании виноват только его отец. Я успела забыть и даже простить его, к тому же, у меня есть Ксюша, мне точно не стоит таить обиды.
— Так, в общем, — Соня переводит тему. — Работа есть. Полгода назад неподалеку открыли фирму. Она молодая, но перспективная. Им нужно лицо, — она вдохновляется и начинает рассказывать, а я внимательно слушаю. — Меня они отмели, а вот тебя их рекламщик одобрил, сказал, чтобы ты пришла в пятницу в три. Вот адрес.
Сестра протягивает мне клочок бумаги с адресом и номером телефона.
— Что за компания?
— О, ты такое любишь. Это американская компания, занимается брендовой одеждой известной фирмы L… Слышала о такой?
— Нет.
— Так вот, они единственные на всю Россию открылись у нас. Их уже скупают в ажиотаже, но им нужно лицо. Обещают нереальный гонорар. Ты сможешь выкупить эту квартиру и еще останется, представляешь?
Я задерживаю дыхание. С момента переезда в эту просторную двушку, я влюбилась в нее. Двухкомнатная, большая, в тихом спальном районе, недалеко от центра, да еще и в доме, где живет сестра, которая поддержала меня в трудную минуту. Съем тоже кусался, но вначале мне помогала Соня, а после я потихоньку начала справляться сама. Ипотеку мне, матери-одиночке с нестабильной непостоянной зарплатой, не давали, и я копила.
— Я обязательно пойду, — киваю. — Спасибо.
Через час, сразу после ужина, сестра с сыновьями уходит к себе, а я аккуратно иду к дочери и замечаю, что она уснула. Мне становится морально легче, но я прекрасно знаю, что она вернется с расспросами и просьбами снова. Даже если бы я и хотела, все равно не нашла бы Руслана. Проблема в том, что я не хочу. У него давно своя жизнь, а у нас с Ксюшей — своя.
Глава 2
— Я надеюсь ты уже там? — спрашивает Соня в пятницу.
— Почти, — виновато отвечаю, понимая, что еще даже не вышла из дома, а сестра думает, что я уже сижу и жду, когда меня позовут.
— Ты еще не вышла, да?
— Обуваюсь.
— Если ты просрешь этот контракт — вина на тебе, возможность я предоставила.
Она отключается, а я чувствую себя виноватой за то, что заработалась и вспомнила о собеседовании в последний момент. Бросив финальный взгляд в зеркало и убедившись в том, что выгляжу вполне приемлемо, выхожу из квартиры. Быстро закрываю дверь и спускаюсь по ступенькам. На улице меня уже ждет такси, водитель открывает для меня дверь, помогает сесть в салон и спустя пару мгновений, мы трогаемся с места.
Я вовсе не опаздываю, но Соня права: мне нужно было приехать заранее и ждать, когда меня позовут. Потерять контракт означает, что мне еще несколько лет придется собирать на личную квартиру, поэтому я нервно осматриваюсь по сторонам и регулярно нажимаю на смарт-часы, чтобы убедиться, что все же не опаздываю.
Когда машина останавливается у входа большого бизнес-центра, я едва не забываю заплатить водителю, настолько тороплюсь.
— Извините, — мямлю и оставляю ему щедрые чаевые.
Лифт на седьмой этаж везет меня безумно долго, поэтому когда я попадаю в коридор, выдыхаю. На часах без пяти три, когда я подхожу к секретарше, сидящей за стойкой.
— Здравствуйте, мне назначено.
Она не отвечает. Мажет по моему силуэту взглядом и снова утыкается в компьютер, делая вид, что меня здесь не существует.
— Деву…
Договорить не успеваю, потому что где-то справа открывается дверь и оттуда выходит невысокий мужчина со словами:
— Где эта Скворцова?!
— Я здесь! — тут же спешу ему навстречу. — Только что пришла.
Он окидывает меня взглядом, долго задерживается на ногах, на талии, на груди, замирает на глазах.
— Идеально! — восклицает он и хватает меня за руку. — Давай, пошли, фотограф заждался.
Я едва перебираю ногами на высоких шпильках, чтобы поспеть за мужчиной. Он вталкивает меня в кабинет, но на этом не останавливается, тянет куда-то в сторону. Там уже оборудована фотозона, стоит зонт для фотосъемки, несколько софтбоксов, ярко горят лампы, на стене висит моблок, а если по простому — белое полотно для фона. В центре размещен пуфик и кресло, на которых меня, видимо, будут снимать. Я уже молчу о множестве оборудования, половину из которого я не то, что не знаю, даже никогда не видела.
— Садись! — командует мужчина, размещая меня в центре под светом ламп. — Ну? — он оборачивается к нескольким присутствующим. — Где он?
О ком именно он говорит, не понимаю, но издаю смешок, потому что мне уже нравится этот человек. Он смешно разговаривает и жестикулирует, когда возмущается, его широкий лоб складывается в гармошку, а виски покрываются испариной.
— Ладно, познакомимся, раз уж наш фотограф куда-то испарился. Я Леонид, — он протягивает мне пухлую ладонь, в которой тут же скрывается моя маленькая ладошка.
— Анна.
— Да знаю я, — отмахивается. — Ждем тебя уже минут двадцать.
— Мне назначили на три, — оправдываюсь.
Он смеется, отчего в уголках его глаз собираются “гусиные лапки”.
— Ты мне нравишься, — незамедлительно сообщает он. — Знаешь, за сколько сюда приходят, даже если им назначено на восемь вечера?
— За сколько? — тут же спрашиваю, полностью увлекшись его ярким воодушевленным голосом и звонким заразительным смехом.
— Да с утра! — заявляет. — Я говорю, идите домой, а они стоят и ждут. Ты же… — он вкрадчиво меня осматривает. — Заставила всех нас себя ждать, поэтому не подведи.
— Я постараюсь.
— Ну и? — он снова поворачивается к молчаливым людям за нашей спиной. — Вы нашли его?
Они растерянно мотают головой, кто-то даже мечется из стороны в сторону.
— Что стоим? Ведите его сюда, скажите, что модель пришла.
Кто-то убегает из студии, а я вдруг понимаю, что совершенно не нервничаю. Леонид настолько располагает к себе, что уже через пять минут знакомства я заливисто смеюсь над его шутками и спокойно жду фотографа. Даже если я по какой-то причине не подойду им, мне будет жаль не столько гонорара, сколько того, что я не успела как следует пообщаться с Леонидом. Уверена, у него в загашнике множество историй, над которыми бы я вдоволь насмеялась.
Мужчина присаживается на пуфик рядом, кряхтит, шипит, говорит, что в самый раз увольнять этого безответственного человека, но потом смягчается и изрекает:
— Ну вот как его уволить? Он лучший! Но зато запросы! Какие у него запросы!
— Идет! — кричит кто-то неподалеку. — Идет.
— Ну слава богу! — Леонид быстро встает, оддавливает своей туфлей мою маленькую ножку, обутую в лодочки на каблуке и, даже не извинившись, идет к выходу.
Я ойкаю и быстро наклоняюсь, чтобы потереть ногу, когда слышу знакомое:
— Уже пришла? Ни о чем эти модели не думают.
Я замираю в положении бабы яги в ступке. Делаю вид, что потираю ногу, хотя на самом деле просто не могу пошевелиться, точнее, боюсь это сделать.
Судорожно вспоминаю, что мне говорила о компании сестра. Что она зарубежная? Нет, нет, нет, пусть это будет просто миражом. Я хочу, чтобы мне показалось, но когда я слышу уже обращенное к себе:
— Так фотки не получатся, Гюльчатай. Открой личико.