Шампанского брызги на белых штанах - Страница 15

Точно тебе говорю,- у них пистолеты были. Кремниевые. Я сам из

немцев. Мне дедушка рассказывал. Вольфганг Иоганнович фон

Фуйберг. Чистокровный немец. Из пруссаков.

- Да ладно, Иваныч, не обижайся.- Успокоил его Пардонов. - Я

пошутил. Были, значит были.

- А жена-то моя щас в Пруссии.- Вспомнил Фуйберг.- Воду хлещет.

Минеральную. А я тут мерзну.- Барон попрыгал.-...А что, Пардон, ...

скажи мне, как другу...я, конечно, в это не верю... но, все-таки... с кем

не бывает... дело житейское... Ты, действительно, вчера у Кресловой

в штаны-то... того? Я-то ж понимаю, ничего страшного! Я вон, в

прошлом году у Плеткина гулял, и ночевать остался на диване.

Ночью меня мутить стало, так я, чтобы во двор не бегать- взял, да

под ковер стошнил. Утром все просыпаются и понять не могут, откуда

пахнет. А я свежий, как огурчик. И костюм на мне чистый. Хожу и

носом морщу, как все, чтоб не догадались. Так что даже смешно

получилось...

- Знаешь что,- возмутился Пардонов,- ехай-ка ты домой! Я без

секунданта стреляться буду. Фуй позорный!

- Да чего ты, Пардон, обижаешься? Я же пошутил. Я ж так... Хотел

историю рассказать, как мы у Плеткина гуляли... Я же не обиделся,

когда ты про тефтели говорил!

- Ладно.- Сказал Пардонов.- Слушай сюда. Последний раз

рассказываю. Мы с Плеткиным выпивали за занавесками. Пили

французское шампанское. Из горлышка. Я пролил себе пол-бутылки

на штаны. Плеткин видел и все может подтвердить. Сначала штаны к

ногам прилипали, а потом я привык и забыл про это дело. А тут этот

гад Полосатов раструбил всем бабам, будто бы я обоссался.

- Ну вот.- Поддакнул Фуйберг.- Я же говорил. Я сразу не поверил,

когда мне рассказали. Не такой, я говорю, Пардон человек, чтобы на

балу обоссаться. Я, говорю, его двадцать лет знаю и отвечаю за него

головой!.. Дай закурить, Пардон.

Пардонов достал папиросы, и они закурили.

- Чего это ты, Серега, в одной перчатке?- Спросил Фуйберг.

- Да я одну вчера в Полосатова метнул,- ответил Пардонов.

Последняя осталась.

- Гляди, Пардон, вон заяц побежал!- Заорал вдруг Фуйберг и вскинул

пистолет.- Огонь!- скомандовал он себе и выстрелил. Пуля угодила в

разлапистую елку. С ветвей посыпался снег.- Стреляй, Серега!

Закричал Фуйберг.- Уйдет! Уйдет ведь!

Пардонов выхватил из кармана второй пистолет и выстрелил. Но

тоже промахнулся. Заяц убегал.

- Бежим за ним!- Рванулся было Фуйберг, но Пардонов вовремя

ухватил его за шиворот и удержал.

- Стоять, барон!- Пристыдил он Фуйберга.- Ты что, забыл зачем сюда

пришел?! Охотник сраный! Не мальчики, небось, за зайцами бегать!

Они помолчали.

- А что, Карл Иванович,- произнес вдруг Пардонов,- ведь это не

Затылкина у тебя сапог стянула...это...

- Да я уж подумал.- Перебил его Фуйберг.- Я ж ей вчера купидона

вставил. На диване. И ей, вроде, понравилось. Какие вы, говорит,

барон, пылкие любовники... На кой ей ляд после этого с меня сапог

стягивать? Это, наверное, пидоры стянули. Жулин и Кастрюлин.

Понапускали полный дом пидорей- плюнуть негде!

- Ну, тебе лучше знать...- вздохнул Пардонов.

Послышался топот копыт и на дороге показался генерал Полосатов

верхом на лошади. За ним в карете ехали князь Термитов и доктор

Пришвин. Пардонов затушил об дерево папиросу и нервно сплюнул.

Подъехавшие остановились неподалеку и спешились. Генерал

Полосатов и кучер князя Термитова привязали лошадей к елкам.

Делегация направилась к кривой березе.

- Ба!- Заорал Фуйберг.- Чего я вижу! Мой сапог, бля! Глядите-ка, на

кучере Термитова мой сапог надетый!- Фуйберг подбежал к кучеру и

ударил его в морду.- Говори, сволочь, где взял?!- Кучер упал в снег.

Барон уперся ему ногой в живот и двумя руками начал стаскивать с

кучера сапог.- Что, холопская морда, удобно тебе было в господской

обуви ходить?! Удобно?!- Приговаривал Фуйберг.- Стянув, наконец,

сапог, Фуйберг поставил кучера на ноги и стал лупцевать его сапогом

по щекам.- Вот тебе! Вот тебе! Получай! Что- больно?! А ты не воруй!

Где взял, гад?! Признавайся!

- Не бей, барин!- Жалостливо попросил кучер.- Все расскажу.

Фуйберг остановился:

- Ну! Говори, скотина!

- Стоим мы, значит, вчерась возле дома графини Кресловой. Господ

дожидаимси.- Потирая ушибленные места, рассказывал кучер.- Вдруг

- чу! Ан - летит с неба сапог. И, аккурат, передо мной приземляетси.

Сапог, почти что, новый, блестящий. Эва, думаю, мать честная,

остолбенение какое! Видать, меня Господь сапогом племировал.

Взял и надел.

- Ишь ты! Господь его премировал! Моим-то сапогом! У, сволота!

Смягчаясь, проговорил Фуйберг и сунул сапог под мышку.- Это я,

господа, знаю, кто мой сапог из окна запустил.- обратился он к

остальным.- Это гомосеки запустили. Жулин и Кастрюлин. Вот и

Сергей Александрович тоже так думает. Ну ничего, я этих пидоров

тоже потом в окошко выкинул. Летели, небось со свистом, не хуже

моего сапога! Не будут, блядь, безобразничать!

- Я видел,- подтвердил кучер.- В точности на нового кучера господина

генерала Полосатова попадали. Искалечили сердешного до полной

неузнаваемости. Говносеки эти.

- Да...- вздохнул генерал.- Не живут у меня кучеры. Второго уже за

месяц из строя выводят! Ну, этого-то не очень жалко. Он мне, собака,

недавно все внутренности растряс! Едва не помер. От пищевого

отравления. Вон и доктор знает. Я его вызывал. Пришлось лошадь

дарить вивисектору. За диффузную-то клизму!

- Некоторые тут полагают, - парировал доктор Пришвин,- что

медицину всякий болван практиковать может. Ан нет-с! Медицина,

господа, занятие тонкое! И не каждому доступное. Я, господа, прежде

чем за градусник взяться, десять лет Гиппократа штудировал! Это

вам, господа, не в полковой барабан колотушкой стучать.

- Ты, Пришвин, при мне про полковой барабан не выражайся.- Строго

сказал генерал Полосатов. -Полковой барабан после полкового

знамени на втором месте по старшинству! Понял, медик?

Пришвин пожал плечами.

Генерал Полосатов повернулся к противникам и, приложив руку к

козырьку, сказал: