Шафер (ЛП) - Страница 65

Я слегка кивнула, принимая его извинения, и нежно улыбнулась, чтобы показать свою признательность. Затем я наблюдала, как Самюэль подошел, чтобы тихо поговорить с Ником. Двое мужчин повернулись и вместе отошли на небольшое расстояние. Вскоре Ник вернулся и встал, чтобы присоединиться к Заку и Дэну, где они сидели. Я не видела Самюэля.

— А как насчет тебя, Эмилия? — позвал Дэн.

Я повернула широко раскрытые глаза в его сторону. Одно дело слушать, как другие люди перечисляют те мелочи, которыми Энди обогатил их жизнь. Но я была совершенно не готова попытаться объяснить, что он значил для меня.

— Я… не могу… слишком много всего, — пробормотала я, опустив голову.

— Выбери воспоминание, — предложил кто-то. — Вы двое провели много времени на этом пляже. Расскажи нам одну из своих историй…

Мои щеки вспыхнули, и я резко вонзила пальцы в джинсы. Я не хотела, чтобы меня ставили в неловкое положение. Тревога затопила каждую частичку меня.

— У меня есть одно, — ответил за меня бархатный голос.

Я быстро подняла голову и огляделась. Самюэль вернулся и сел на песок в нескольких футах слева от меня. Он положил старую гитару Энди себе на ноги.

— У меня есть одно для тебя, Эмилия, — сказал Самюэль, оглядываясь на меня через плечо.

Я с трудом сглотнула. Самюэль снова спасал меня. Он перебирал струны на гитаре, а мы все молча наблюдали. Он прочистил горло и неуверенно рассмеялся.

— Энди был музыкальным в нашей семье, — тихо сказал Самюэль. — Но он, Эмилия и я пришли сюда однажды, когда были детьми. Энди сыграл эту песню. Он пытался научить меня позже. Я не очень хорош…

Парень начал перебирать аккорды к песне Битлз, которую Энди так любил, когда мы были молоды. Мое горло сжалось, когда я вспомнила тот день, которым Самюэль делился со всеми.

Самюэль был прав. Он и близко не был опытным гитаристом, но мелодию «В моей жизни» было легко узнать, особенно когда Самюэль начал петь слова знакомой песни. Хотя с возрастом его голос стал глубже и полнее, я помнила теплые тона, которыми он пел, когда ему едва исполнилось шестнадцать лет. Энди играл на своей гитаре, а Самюэль подпевал, пока я слушала, чувствуя себя самой счастливой девочкой на земле за то, что мне разрешено сидеть рядом с ними.

Самюэль бренчал на гитаре и пел простые тексты для всех нас. Но после первого припева я услышала, как его голос задрожал. Мое сердце дрогнуло. Я знала, что ему было трудно разделить этот момент, и что он, по сути, делал это для меня. Итак, я глубоко вздохнула и начала второй куплет для него.

Запела чуть громче шепота. Я всегда была паршивым певцом и знала это. Энди всегда дразнил меня тем, что мне медведь на ухо наступил. Самюэль поднял голову и посмотрел на меня с удивлением, когда услышал, как я придаю ему сил своим немелодичным голосом. Он улыбнулся и стал подпевать. Затем медленно, красиво… неумело и импровизированно… все вокруг костра присоединились к нам. Те, кто знал слова, пели их. Те, кто не знал, просто подпевали. Это была музыкальная дань уважения человеку, который, подобно музыке, вплелся в каждую из наших душ и привнес красоту в наш мир.

Этот момент был таким сентиментальным, что я почувствовала, что могу быть раздавлена его тяжестью. Когда музыка закончилась, я похлопала отца по руке, чтобы он не волновался, и встала, чтобы молча направиться к воде.

Прибой шумел у меня в ушах и заглушал шум толпы дальше по пляжу. Я вздрогнула и обхватила себя руками за грудь. Грохочущие волны скрыли от меня его шаги. Но внезапно, как и раньше, я поняла, что он там. Я чувствовала, что Самюэль присоединился ко мне на этой темной полоске пляжа.

— Спасибо, — тихо сказала я, глядя на воду.

Парень не сказал ни слова. Я почувствовала, как он придвинулся ко мне сзади, так близко, что его грудь коснулась моей спины. А потом его руки обвились вокруг моих. Его пальцы крепко сжали свитер на моих запястьях, и он притянул меня к себе. Я погрузилась в его тепло и откинула голову назад, когда почувствовала, как он опустил лицо. Он прижался щекой к моей голове и тяжело задышал мне в волосы.

Я не была уверен, как долго мы так стояли. Я держала глаза закрытыми и наслаждалась ощущением, как его грудь поднимается и опускается позади меня. Мы не разговаривали. Мы просто молча утешали друг друга. И я не была уверена, кто из нас поддерживал другого.

— Я устала, хочу домой.

— Я отвезу тебя, — прошептал Самюэль.

Я кивнула и вздрогнула, когда он убрал руки. Но парень потянулся и взял мою руку в свою. Я крепко держалась за него, пока он, избегая огня, вел нас по темной дорожке к своей машине.

— Я должна сказать папе, что ухожу… — сказала я.

— Он поймет, — сказал Самюэль.

У меня не осталось сил стоять на ногах, поэтому я позволила себе опуститься на удобное кожаное сиденье машины Самюэля.

Через минуту он был рядом со мной. Он свернул на главную дорогу, и его длинные пальцы щелкнули выключателем на консоли, чтобы согреть вентиляционные отверстия. Я начала сильно дрожать. Сочетание холода, моей усталости и реальности ситуации сотрясло мое тело почти до дрожи.

— Мне ж-ж-жаль, — извинилась я сквозь стучащие зубы. Я сожалела о многих вещах. Но в основном о том, что я не пошла к нему после того, как узнала об Энди. Ему тоже было больно. И меня не было рядом, чтобы помочь. — Я… н-н-не м-могла… — я покачала головой и свернулась калачиком. Мои руки были плотно зажаты между сжатыми бедрами, когда я пыталась согреться.

— Мне тоже нужно было время, — настаивал Самюэль. Затем он посмотрел на меня с беспокойством на лице. — Нам нужно тебя согреть.

Возможно, у меня был шок. Поездка на машине домой, казалось, заняла всего минуту. А потом Самюэль достал ключ от моего дома из-под карниза на крыльце и открыл дверь. Я изо всех сил старалась следовать за ним. Мое дыхание болезненно прерывалось между дрожащими губами, а мышцы были напряжены и болели от моего сгорбленного положения. Самюэль повел меня наверх. Я даже не успела спросить его, когда он поспешил открыть дверь ванной и повернул ручки душа, чтобы включить горячую воду. Я ухватилась за край раковины, чтобы удержаться на ногах, и Самюэль нахмурился на минуту.

— Я сейчас вернусь, — сказал он.

Я держалась за холодный белый мрамор, дрожа, пока он не вернулся. В руках у Самюэля была пара больших пушистых полотенец. Он положил вещи на раковину, а затем нежно взял меня за плечи. Я позволила ему подвинуть мое тело обратно к себе и повернуть меня. А потом его руки оказались на нижней части моего свитера.

Без возражений я подняла руки вверх, и Самюэль стянул мягкий голубой материал мне через голову. Он повторил процесс с моей футболкой. Я закрыла глаза, когда он опустился на пол. По очереди он снимал с меня теннисные туфли. Мой желудок сжался, когда я почувствовала его пальцы на пуговице на моих брюках.

— Ш-ш-ш… — прошептал он мне в живот.

Я инстинктивно расслабилась и позволила ему стянуть с меня джинсы.

Моя дрожь уменьшилась, но я все еще чувствовала холод. Тем более что теперь я стояла перед Самюэлем в одном нижнем белье. Его теплые руки нашли мои плечи, когда он снова встал. Он медленно провел пальцами по моим плечам, вниз по рукам и по ключице. Его прикосновение были успокаивающими и расслабляющими.

В следующую секунду мои дрожащие руки потянулись вперед и легли ему на талию.

Я открыла глаза и увидела вопросительное выражение на лице Самюэля. Затем оно сменилось пониманием, как только мои пальцы начали тянуть за низ его толстовки. Мои руки слишком сильно дрожали, чтобы быть эффективными, поэтому он помог мне. Вместе мы раздели его, пока парень тоже не оказался передо мной раздетым.

Не сводя с него глаз, я протянула руку за спину и расстегнула лифчик. Двинула плечи вперед и позволила кружевному материалу соскользнуть с моих рук. Самюэль глубоко вздохнул через нос, но не отвел своих темно-карих глаз от моего пристального взгляда. Вместе мы потянулись и спустили нижнее белье вниз по ногам.