Сфабрикованный Иисус - Страница 8

Документы, собранные раннехристианской общиной, свидетельствуют об этом великом событии, стремятся истолковать его и применить к различным жизненным ситуациям. Книги, составляющие Новый Завет, представляют собой живую запись опыта и свидетельств древней церкви. Эти свидетельства и их записи необходимо принять во внимание и тщательно изучить[8]. Неспособность или нежелание это сделать почти наверняка приведут к искажению образа Иисуса и неверному пониманию истинной христианской веры в целом.

Семинар по Иисусу прославился после того, как его представители заявили в 1993 году, что лишь 18 процентов речений Иисуса, зафиксированных в новозаветных евангелиях, действительно принадлежат ему. К аналогичному выводу пришел Семинар относительно деяний Иисуса[1]. Почему же уровень аутентичности евангелий оказался так низок? Подобные минималистские умозаключения становятся плодами неверных аксиом и чрезмерно жестких критических методов.

В последние годы некоторые ученые приходят к удивительным умозаключениям или, по меньшей мере, выдвигают удивительные теории. Нам говорят, что: 1) Иисус был неграмотным; 2) Иисус не интересовался Писанием; 3) Иисус не интересовался эсхатологией; и наконец, 4) Иисус ни в коем случае не считал себя Мессией Израиля или каким–то божественным существом. Иными словами, некоторые из этих ученых утверждают, что почти все, что мы знаем из новозаветных евангелий, — выдумка.

Проблема в том, что эти ученые, в особенности участники Семинара по Иисусу, относятся к своим выводам как к аксиомам. Соответственно, от них можно услышать такие замечания: «Принимая во внимание, что Иисус, возможно, не умел читать… и не интересовался Писанием… это речение ему не принадлежит». Неудивительно, что при использовании подобных «аксиом», часто ничем не доказанных и представляющих собой просто предрассудки, большая часть материала новозаветных евангелий представляется неподлинной и неисторичной. Все четыре «аксиомы», приведенные в предыдущем абзаце, по всей видимости, неверны и ведут в тупик. Рассмотрим по очереди каждую из них.

В последнее время некоторые ученые утверждают, что Иисус был неграмотным. Возможно, говорят они, он знал алфавит, мог написать несколько слов или даже поставить свою подпись, но не умел ни читать, ни писать[2]. Другие полагают, что он мог читать и, возможно, писать, но не на том уровне, который требовался от книжника[3]. По этому вопросу исследователи расходятся, поскольку свидетельства здесь можно истолковать двояко.

Многие христиане немедленно возразят: разумеется, Иисус умел читать! Он ведь был Сыном Божьим — он все умел! Это мнение было распространено уже среди христиан II–III веков. В то время возникли рассказы о том, как еще в детстве Иисус проявлял удивительные познания и посрамлял своих учителей. Однако это противоречит христианской вере в абсолютную человечность Иисуса. В раннем детстве Иисус учился говорить, мальчиком — играть, подростком — овладевал секретами семейного ремесла. Согласно Евр 5:8, он «страданиями навык послушанию». В раннехристианском исповедании веры говорится, что он «уничижил себя самого, приняв образ раба» (Флп 2:7). Все это, очевидно, предполагает какие–то ограничения.

Таким образом, вопрос грамотности Иисуса — вполне законный вопрос. В богословском смысле у Иисуса не было необходимости уметь читать, чтобы исполнить свое служение. Поэтому вопрос не в том, должен ли был Иисус, как Сын Божий, владеть грамотой (а также астрономией, высшей математикой и т. п.) Вопрос в том, владел ли он грамотой на самом деле, умел ли он читать и писать? И мы можем сказать, что все свидетельства, рассматриваемые в свете общих, контекстуальных соображений, говорят в пользу его грамотности.

Для ответа на этот вопрос следует рассмотреть свидетельства трех типов. Свидетельства первого типа — евангельские пассажи, затрагивающие эту тему. Их немного. В Лк 4:16–30 мы видим, как Иисус читает из свитка Исайи, а затем произносит проповедь. Однако большинство ученых не решаются делать из этого эпизода какие–либо уверенные выводы, поскольку он, по–видимому, является развитием Мк 6:1–6, где о чтении Писания ничего не говорится. Ин 8:6 рассказывает, что Иисус, присев, писал пальцем на земле. Проблема в том, что, по всей вероятности, в оригинальную версию Евангелия от Иоанна этот эпизод (т.е. текст Ин 7:53 — 8:11) не входил[4]. И даже если его считать аутентичным свидетельством поведения Иисуса — его грамотности или неграмотности здесь не говорится ничего. Иисус ведь мог просто чертить на песке какие–то закорючки. Однако в 7:15 Иоанн прямо обращается к вопросу грамотности Иисуса. Некоторые в Иерусалиме удивляются: «Как он знает Писания, не учившись?» Буквально они спрашивают, почему он «знает Писание, не изучив его». Однако здесь речь не о том, что он не получил вообще никакого образования, а об отсутствии формального обучения, необходимого для книжника. Те, кто об этом спрашивал, знали, что он не сидел у ног какого–нибудь известного ученого раввина или мудреца. И тем не менее он «знал Писания» — что свидетельствует против неграмотности.

Итак, свидетельства новозаветных евангелий указывают на грамотность Иисуса — или, по крайней мере, на то, что древние христиане считали его грамотным. Однако уровень этой грамотности неясен. Разумеется, некоторые ученые отвергают евангельские свидетельства, утверждая, что они восходят не к историческому Иисусу, а к представлениям об Иисусе христиан II–III веков. Но в любом случае эти евангельские эпизоды проблемы не разрешают.

Второй тип свидетельств — контекстуальный: изучение общего уровня грамотности во времена Иисуса в Римской империи в целом и среди еврейского народа в частности. И здесь мнения ученых расходятся: одни считают, что грамотность была низкой (5 процентов или даже меньше), другие — что уровень грамотности, особенно среди евреев, был выше[5].

Основная проблема такого рода контекстуальных свидетельств в том, что они дают нам сведения об обществе в целом, но ничего не сообщают о конкретном человеке, то есть об Иисусе из Назарета. Если данные, которыми мы располагаем, подтверждают, что уровень грамотности среди мужчин–евреев был довольно высок, — это подкрепляет наше предположение о грамотности Иисуса. Но вопрос по–прежнему остается неразрешенным.

Третий тип свидетельств — также контекстуальный: это свидетельства о деятельности Иисуса, характере его служения, о том, как воспринимали его современники — и друзья, и враги — и каковы были результаты его служения. И эти свидетельства, полагаю, определенно склоняют чашу весов к заключению, что Иисус умел читать и писать.

Ветхозаветные заповеди требовали, чтобы родители учили своих детей Закону (см. Втор 6:7; 11:19). Разумеется, это не означает, что все родители действительно этим занимались или что все родители включали в «учебную программу» обучение грамоте. Изучение закона, по крайней мере ключевых его элементов, вполне могло вестись и, видимо, часто это делалось устно. Следовательно, для того, чтобы исполнить эту заповедь Писания, грамотность не требовалась. Однако, хотя эта заповедь и не требовала обучения грамоте, — несомненно, его поощряла.