Сезон оружия - Страница 10

Панель-привратник последовательно озарилась всеми цветами радуги, и на экране появилось взволнованное лицо референта господина Щюро – Александра Малинина.

Весь вид референта свидетельствовал о том, что он только-только вернулся из виртуального мира, не успев еще толком адаптироваться к земным реалиям.

Вот теперь камерам и микрофонам аппарата-лазутчика было бы чем поживиться. Да только не было и не могло быть лазутчиков под окнами Главного Корпуса ВИН.

– Входи, – нехотя сказал Щюро, поднимая голову.

Пьеро – так звали начальника охраны – выпрямился в кресле, ожидая дурных новостей. Ему, так же как и боссу, не нравилось, когда их беспокоят за нардами. И уж если кто-то идет на это, значит, причинами он располагает самыми уважительными.

Малинин вошел, переступив порог со встроенным металлоискателем, который остался совершенно равнодушен к вошедшему.

– Я покинул ВР четыре минуты назад, – начал он. – Два объекта проникли в Зону Стабильности. Они вошли через «кроличью нору» в кластере три-ам-ру. Судя по всему, проникновение не является предумышленным. Рядом с ними сейчас находится экспериментальный шатун «Адский Желудок».

Щюро вздохнул, по его высокому лбу поползли морщины. Это всегда нервирует – когда приходится суетиться по таким мелочам.

– Что за объекты? – спросил он.

– Первый – в аватаре класса Джирджис, живучесть в настоящий момент сравнительно низкая, но вообще очень ловкий черт. Второй – лейтенант сетевой полиции. Аватар класса Гильгамеш. Этот тоже не промах. Полицейский преследует первого. Наверное, есть за что.

Щюро был невысок, и тело его могло бы показаться тучным, если бы не мастерски сшитая тройка. Гений кутюрье, воплощенный в неброском, но шикарном твидовом костюме, маскировал недостатки фигуры, скрывал животик и делал Стального Венедикта – как за глаза называли Щюро сотрудники – почти стройным. Он поднялся, подошел к Малинину и, пристально глядя в глаза, спросил:

– Личности объектов установлены?

Малинин, не выдержав тяжелого взгляда начальника, смешался и зачастил:

– Это очень долгая процедура. Незаконная. Сервер с базой данных ООН в данный момент нам недоступен…

– Знаю, – перебил его Щюро, не скрывая раздражения.

– К тому же я просто не успел выяснить, да и никто не успел бы на моем месте! Я только что вышел…

Стальной Венедикт продолжал сверлить взглядом референта, на висках которого выступили предательские капли пота.

– Личности установить, объекты уничтожить, – подытожил президент ВИН.

Малинин поднял руки в упреждающем жесте.

– Но ведь один из них полицейский! А личные дела полицейских…

Щюро зловеще усмехнулся.

– Через два дня не будет никаких полицейских, – сказал он, и его массивное тело упало в кресло, услужливо подкатившееся со спины.

Кости вновь застучали по доске. Бросок принадлежал Пьеро, который, как всегда, был полностью согласен с боссом.

Болтовня «Вована» была первым, что услышал Августин, придя в себя под полифертиловым сводом капсулы.

Голова его раскалывалась от нечеловеческой боли, кровь стучала в висках. Но хуже всего была чудовищная жажда – пересохший язык едва ворочался во рту.

Анекдота он не запомнил – слова, доносящиеся из речевого синтезатора, казались чем-то совершенно нереальным, бессмысленным, нечеловеческим.

Он не понимал, что произошло. Почему он выжил в Утгарде? Почему вернулся? Почему помнит так много? Почему на капсуле не горит роковой знак УС, «убийство до смерти», или хотя бы «временное убийство»? И куда, в конце концов, подевался этот весельчак Локи, его Тень, его папа (при этом воспоминании Августина передернуло – папаша, вглюченный ему в голову глючным Утгардом, был удивительно похож на его настоящего отца, Бориса Михайловича Деппа) и персонажи еще полутора десятков виртуальных миражей, которые почти не запомнились?

Вопросов было больше, чем волос на лобке Сэми, и последняя метафора с японским колоритом немного приободрила уставшего душой и телом Августина.

Показно кряхтя, он приподнялся на локте и осмотрелся, привыкая к твердому миру, сотворенному Богом из Логоса, протонов и нейтрино, а не господином Олафом Триггвассоном из культовых компьютерных игрушек, нейронных импульсов и нанотехнологий.

Собственно, привыкать было не к чему – за окнами царила глухая ночь, в комнате, соответственно, стояла непроглядная тьма.

Августин вполголоса выругался – громче было бы слишком болезненно для его бедной головы. Почему, почему теплым июньским вечером в огромном мегаполисе так темно, почему в окно не бьют огни Златоглавой? Беспутной, Купеческой, Разгульной?

Ответом ему послужило глухое утробное ворчание. И в этом ворчании что-то было не так.

– Сэр Томас? – спросил Августин у темноты несколько более настороженно, чем обычно хозяин обращается к сво-ему псу, пусть даже такому внушительному, как ньюфаундленд.

Темнота ответила леденящим душу воем, какой может издавать только очень голодное, истосковавшееся по пище существо. И это существо тосковало явно не по зеленой травке и парному молочку.

Августин почувствовал, как расползается раскисший папирус реальности под первыми же прикосновениями цепких пальцев критического сознания. Он похлопал себя по бокам и ощутил грубую ткань ливреи – верхней одежды морфа «Робин Гуд». Ага.

«Ага», – мысленно повторил он только для того, чтобы не заорать благим матом, не захныкать, как до смерти перепуганный ребенок.

Августин быстро вскочил на ноги, выхватил из колчана стрелу, привычным движением сдернул с плеча лук и выстрелил в темноту, ориентируясь на слух.

Раздался разъяренный рев, темноту разорвала яркая вспышка, и в ее свете Августин увидел человекоподобный силуэт, скорчившийся от боли.

В том, что это Локи, Августин без всяких там здравых размышлений не сомневался ни секунды и удивлялся лишь, почему тот позволил ему до сих пор оставаться в живых.

Он достал еще одну стрелу в решимости до конца защищать свою виртуальную жизнь и – не дай Бог – реальный рассудок.

– Упрямый ты фараон, твою мать! – к своему величайшему удивлению, услышал Августин весьма миролюбивое замечание Локи. – Я тебе только что жизнь спас, а ты мне за это третий глаз выбил. Гляди!

Под потолком комнаты вспыхнула и заколыхалась яркая зеленая медуза, «светляк» из стандартного магического комплекта аватаров класса Джирджис.

В зеленых сполохах Августин увидел, что помещение, в котором он находится, не имеет ничего общего с его московской квартирой, но это его не удивило. Он был поражен совсем другим.

На полу, у ног Локи, во лбу которого еще подрагивало оперение его йоменской стрелы, медленно растворялась уничтоженная до смерти субстанция. Выглядела она настолько необычно, что Августин машинально подмигнул в ее сторону, по привычке посылая запрос в полицейскую базу данных по аватарам и морфам. Будь они в Митгарде, Голос Неба тотчас же сообщил бы ему всю необходимую информацию. Но в Утгарде Голоса Неба не услышишь, разве только здесь есть иное Небо и иной Голос.

– Можешь мигать хоть до выключения, – язвительно заметил Локи, – все равно такого не сыщешь. Дрянь была совершенно отпетая, а уж выла так, что у меня чуть уши не лопнули.

– Так это не ты выл? – пробормотал Августин, медленно опуская лук.

– Нет, – только и успел сказать Локи.

Тишину комнаты разорвал оглушительный грохот. Там, где только что возвышалась колоритная фигура Локи, взвился гудящий вихрь огня.

Стена помещения, в котором они находились, превратилась в тучу горячей каменной пыли.

Августин не стал дожидаться, когда невидимый наводчик перенесет огонь на его скромную персону, и стремглав ринулся в открывшийся пролом.

Что бы там ни находилось, но бежать все равно было больше некуда – еще в колеблющемся свете медузы, подвешенной Локи, Августин подметил, что он, оказывается, пробудился на расстоянии вытянутой руки от многорядной колючей проволоки. Не приходилось сомневаться, под тысячевольтным током. В таких вещах любому завсегдатаю ВР лучше не сомневаться.