Север помнит (СИ) - Страница 27

Давос выплюнул смесь грязи, льда и дерьма. Он попытался встать на колени, но вождь положил загрубевшую ручищу ему на голову и не позволил подняться. Одичалый по-деловому облапал его, вытащил кинжал из ножен, одобрительно хмыкнул и засунул себе за пояс, а потом увидел клинок из черного стекла. Он с жаром произнес нечто, похожее на проклятие, и когда он поднял черный кинжал вверх, во всем лагере воцарилась тишина. Женщины прижали к себе детей, и даже собаки, казалось, перестали лаять. Скагосец повернул кинжал так осторожно, словно тот был сделан из хрусталя, и внимательно осмотрел его.

Он знает, что это такое. Давос не был уверен в том, что от этого кинжала есть какая-то польза, но если он действительно имеет ценность, нужно держаться за него ценой своей жизни. Можно сказать, это и есть цена его жизни.

Наконец вождь вновь повернулся к Давосу и заговорил, но уже тише и настойчивее. Он ткнул его пальцем в грудь, спрашивая о чем-то, но Давос мог только качать головой, выражая непонимание. Увидев это, вождь заворчал и махнул мальчику, оказавшемуся поблизости, и тот мгновенно исчез в одной из лачуг.

Вскоре мальчик вернулся с высокой, крепкой, жилистой женщиной. Она была одета так же, как и остальные, в меха, кожу и шкуры, на каждой щеке охрой нарисованы две полосы, а длинные волосы небрежно заплетены в косу. Она посмотрела на Давоса и очень отчетливо произнесла на общем языке: «Как твое имя, южанин?»

Давос так удивился, что не сразу вспомнил свое имя.

- Давос. Сир Давос Сиворт. – Он подумал, называть ли свои титулы, и решил промолчать. Вряд ли скагосцы впечатлятся напыщенными словесами. И если есть даже крохотный шанс, что кто-нибудь еще говорит на общем языке, он не хотел, чтобы они поняли, что он человек Станниса. По крайней мере пока его король на севере ведет войну с Болтонами и одичалыми.

- Давос, - повторила женщина, слабо улыбнувшись. – Хорошо. Хьяльмар Бьернссон желает знать, где ты взял этот черный нож.

Давос решил было солгать, но врожденная честность вкупе с отчаянием победила.

- Мне его дал лорд Виман Мандерли из Белой Гавани.

При этих словах что-то мелькнуло в ее глазах. Он мог бы поклясться, что она узнала это имя, но одичалая только спросила:

- Зачем?

- Он послал меня сюда. – Давос заколебался, стоит ли рисковать. Струйка крови, текущая по спине, и мучительная боль в лодыжке заставили его сделать выбор. – Я ищу Рикона Старка.

- Кого? – невозмутимо спросила женщина.

- Рикона Старка, младшего сына лорда Эддарда и леди Кейтилин. Все его братья погибли, так что он наследник Винтерфелла. Лорд Мандерли заинтересован в том, чтобы восстановить его в законном праве. – И я тоже. Путь Станниса к Железному Трону будет возможен, только если север будет завоеван, а Болтоны низвергнуты.

- Что ж, разочарую вас, м’лорд. Вы заехали так далеко, но мы не знаем, о ком вы говорите. – Женщина пожала плечами. – Хьяльмару нравится этот ваш кинжал.

Она лжет. Давос был в этом уверен, хотя и не знал, откуда такая уверенность. У него никогда еще не было такой слабой позиции для торга: он один, он ранен, к тому же есть опасность, что его сердце и печень съедят на ужин. Все, что им нужно от него, уже у них в руках. Придется действовать наобум.

Женщина вполголоса посовещалась с Хьяльмаром Бьернссоном – видимо, так звали вождя. Неожиданно она улыбнулась.

- Вы с мальчиком, похоже, слегка поизносились. – Она задержала взгляд на Вексе. – Идите за мной, старухи вас подлатают.

Давос попытался встать, но едва не упал, наступив на больную ногу. Женщина подхватила его и положила его руку себе на плечо, приняв на себя его вес. Схватившись за нее, он поковылял к одной из палаток. За ними шел человек с Вексом на руках. По пути Давос заметил, что воины обходят деревню по кругу, зажигая тройной частокол из факелов. Солнце скользнуло за ледяные зубцы гор примерно полтора часа назад, но судя по тому, как немногословно и отрешенно одичалые делали свою работу, вряд ли они зажигали огонь только для света или тепла.

Я должен разобраться, что происходит. Это единственный шанс наладить взаимодействие с Хьяльмаром и его племенем и выяснить, что одичалая знает о Риконе. Может быть, это и есть его охранница, о которой говорил Мандерли. Как же ее звали?

Как только Давос и Векс добрались до шатра, их тут же уложили на постель из дубленых шкур. Вокруг них собралась толпа иссохших сморщенных старух. Лица их задубели от ветра и непогоды, а длинные седые волосы были распущены по плечам или заколоты костяными и бронзовыми заколками. Давос закрыл глаза, пока они осматривали его раны; он не понимал, о чем они говорят, но их голоса звучали успокаивающе. Руки у них были морщинистые, но ловкие. Они вымыли его, втерли в лодыжку какую-то зловонную мазь и туго обмотали полосками кожи. Он вскрикнул только один раз, когда из спины вытащили обломок кремневого наконечника стрелы.

После ему дали чашку крепкого бодрящего бульона, в котором плавали куски жира, и Давос с благодарностью выхлебал его. Похоже, больше от него ничего не требовалось, и он лег лицом вниз на шкуры, слушая гортанное хныканье Векса, которым занялись целительницы.

Старухи приходили и уходили. Снаружи вновь послышался бой барабанов и вой волынок; похоже, вся деревня собралась вокруг костра на ужин. Чем бы они ни ужинали, Давос был рад, что не стал частью трапезы. Послышался голос, который явно принадлежал не Хьяльмару, и Давос предположил, что это шаман. Может, спрашивает богов о том, кто эти пришельцы.

Наконец, шум начал стихать. Дыхание Векса стало глубже, болезненные стоны перешли в прерывистый храп. Давос и сам был изнурен, но он лишь дремал в ожидании переводчицы. В конце концов, она придет. И тогда…

Она пришла только ближе к полуночи, откинув тяжелый кусок кожи и впустив призрачное копье лунного света. Она прошла мимо раненых, сказала несколько слов на древнем языке старухе, поддерживающей огонь, и обе тихо засмеялись. Потом старуха закрыла глаза, а женщина повернулась, чтобы уйти.

Когда она подошла к нему, Давос протянул руку и слегка коснулся ее унты. Как и в свою бытность контрабандистом, он должен был использовать даже ничтожный шанс. Поэтому он шепнул:

- Оша?

Женщина застыла на месте. Давос безошибочно почувствовал ее колебание, и понял, что оказался прав. Она напряглась, словно раздумывая, как ей выйти из ситуации, но единственный способ удержать его от расспросов - это убить. А она не могла этого сделать, потому что Хьяльмар заинтересовался Давосом и его оружием. Она тяжело вздохнула и спросила:

- Ну что?

Давос сел, медленно и осторожно, держась за нее. Если случится драка, она быстро прикончит его, но ей, похоже, не улыбается поднимать на ноги весь лагерь.

- Это ты, - прошептал он. – Ты солгала. Ты знаешь, где Рикон.

Оша отшвырнула его руку.

- Неужто, сир южанин? Что ж, мы квиты. Вы тоже солгали.

- Что? – Давос испугался, что она имеет в виду его связь со Станнисом.

- Этот, - процедила Оша, указывая на спящего Векса. – Я его знаю. Он был в Винтерфелле, когда его взяли кракены. Он прислуживал улыбчивому кальмарьему принцу.

Не имеет смысла отрицать это.

- Да, Векс был оруженосцем у Теона Грейджоя. Но Теон сейчас в плену в Дредфорте, он отплатит за свои преступления. А лорд Мандерли искренне хочет вернуть Рикона обратно.

Оша фыркнула. Опустившись на колени, она нагнулась ближе и тихо сказала:

- Это не Грейджои сожгли и разграбили Винтерфелл и убили всех жителей. От них тоже добра не было, это верно. Но не они, а Болтоны доделали остальное. Бран так сказал. Он видел глазами своего волка. И мы тоже увидели, когда выбрались из крипты.

- Бран жив?

Выходит, нужно выбирать между одним сыном Старка и другим?

Оша поняла, что совершила ошибку, и попыталась сменить тему.

- Был жив, но это было давно. Нечего об этом поминать.

Давос увидел свой шанс.

- Лорд Виман знает о том, что сделали Болтоны. Только вернув Рикона домой, мы сможем вырвать Север обратно из их грязных рук.