Севастопольская альтернатива (СИ) - Страница 12

Конечно, Франц-Иосиф подвел британцев. Его смелости хватило ровно до того момента, когда он понял, что остается один на один со своими недавними спасителями из революционных бурь. На выезд Николая из Петербурга на юг, к Дунаю Вена отреагировала уже верноподданическим пожеланием удачи Его Императорскому Величеству. В Бухарест уже выехали из Киева знаменитый военный инженер генерал-адьютант Шильдер и из Варшавы — назначенный главкомом фельдмаршал Паскевич. Как и в нашей, "севастопольской" реальности 20 марта русская армия в трех местах форсировала Дунай, а 15(27) марта 1854 г. в палате лордов и в палате общин было заслушано послание королевы Виктории о том, что она решила объявить войну российскому императору для защиты своего союзника султана от неспровоцированной агрессии. Но вот никакого послания Наполеона IV своему Сенату в этом варианте не последовало. И события пошли развиваться совсем не так, как у нас. Страх перед австрийским ударом с тыла не сковывал старого фельдмаршала в этом отвремлении, а воевать он, все-таки, умел. И кадры у него были не такие уж плохие, они и под Севастополем умели себя проявить, хоть и не спасли дело. 24 апреля в осадном лагере под Силистрией царь обнял своего "отца-командира", а тот представил ему героев осады, генерал-лейтенанта Хрулева и молодого подполковника Тотлебена со словами: "Вот эти двое, государь, через месяц принесут Вам ключи от Константинополя". Константинополь не Константинополь — но Силистрия, действительно, продержалась еще только неделю и после очередного ракетного обстрела русские заняли ключевой Арабский Форт. К вечеру осажденный гарнизон капитулировал. 1 мая царь поздравил Хрулева генералом от инфантерии, а Тотлебена сразу через чин генерал-майором. "Следующая награда — в Шумле", — было обещано обоим.

Пока что в Шумле был Омер-паша, командующий турецкой армией, давно перешедший в ислам хорват Михаил Латтас. У него были под рукой те же сто тысяч регулярных аскеров и около двадцати тысяч башибузуков из курдов и кавказских эмигрантов, которых и английские союзники, и русские противники обобщенно именовали черкесами. За его спиной в Варне был еще британский экспедиционный корпус, около двадцати тысяч человек. А вот сорока тысяч французов там не было. Роковой черный котенок в подъезде лондонского доходного дома и снайперская пуля на Шанз'Элизэ вызвали лавину мелких и крупных отличий новой, назовем ее авансом "константинопольской", реальности от старой, "севастопольской". Для Омера-паши важней всего оказались отсутствие французского корпуса Сент-Арно и дополнительные пятьдесят тысяч солдат у Паскевича. Смирное поведение австрийцев и подобострастное — пруссаков позволили Николаю увеличить Дунайскую армию до двухсот тысяч человек, за счет полков, снятых из Польши, Литвы и Волыни.

Не будем подробно описывать шестимесячную осаду и три штурма Шумлы. Никаких особых отличий от того, что в нашем временном варианте происходило в 1877 году в Плевне, там не было. Скажем только, что русскую армию, потерявшую почти сто тысяч человек, косили не столько турецкие пули, сколько болезни. Подробно об этом можно прочитать в "Записках" главного хирурга Дунайской армии Н.И.Пирогова и в "Балканских рассказах" графа Л.Н.Толстого, командовавшего батареей при осаде Шумлы. В конце концов, большая часть турецкой армии вырвалась из Шумлы и ушла, теряя обозы и пушки, на юг, к Адрианополю. Участники боев отмечали две вещи: губительность огня английских нарезных штуцеров и значительное повышение боевых качеств турецкой пехоты по сравнению с предыдущей войной. Впрочем, многие считают, что ничего удивительного нет. В восемьсот двадцать девятом турецкая армия была в том же положении, что и русская армия под Нарвой в семьсот первом году. Всего за три года до этого султан Махмуд истребил янычар, игравших троном не хуже московских стрельцов или петербургской гвардии. Новую, европейского строя армию он создать тогда еще не успел. Сейчас приходилось иметь дело с более подготовленным противником. Но Наполеон Великий недаром говорил, что дело решают, в конце концов, большие батальоны. Шумла пала и русская армия могла идти дальше после полугодовой задержки. Если бы не зима, не снег на перевалах. Военные действия замерли и возобновились на суше только в марте.

Чтобы избежать искажения информации, возникающего из-за интерференции при прямой трансвременной трансляции (эффект Булгакова-Шекли), мы дальше приведем несколько выдержек из корреспонденций, которые печатал известный уже нам с вами Фридрих Энгельс в североамериканской "Нью Йорк Дейли Трибюн" под псевдонимом Карл Маркс:

24 мая 1855 г. Армия Омера-паши, как мы и предполагали в предыдущем обзоре не смогла препятствовать русскому продвижению за линию Филиппополь-Варна. Надо полагать, что это была последняя турецкая армия, потому что трудно ожидать от Турции, чтобы она смогла оправиться от удара, нанесенного ей союзом с Англией. Прошли те времена, когда бои под Ольтеницей и Четати вызывали преувеличенный восторг перед турецкой отвагой. Уже одна упорная бездеятельность Омера-паши внушила сомнение в других военных достоинствах его войск, которое не смогла рассеять даже блестящая оборона Силистрии и Шумлы. Теперь, когда генерал Шильдер умер от ран, а фельдмаршал Паскевич, памятный нашим читателям по усмирениям Польши и Трансильвании, отправлен царем на отдых и всей русской полевой армией командует генерал Хрулев, можно ожидать активизации русского давления в сторону Константинополя….

31 мая 1855…. Турецкая армия такова, что до сих пор невозможно вынести суждение о том, чего она стоит, Несомненно, некоторые из ее полков отличались храбростью и дисциплинированностью, способны были с честью нести какой угодно вид службы, но таких полков было очень мало. Огромная масса пехоты была слабо спаяна и поэтому не годилась для полевых действий, хотя и обнаруживала достоинства в окопной войне. Регулярная кавалерия безусловно уступала коннице любой европейской державы. На наиболее высоком уровне стояла артиллерия, полевые полки которой были превосходны; солдаты казались рожденными для своего дела, но офицеры были далеко не на высоте своих задач. Среди иррегулярных войск албанцы и босняки проявили себя хорошими партизанами, но вместе с тем годились для защиты укреплений. Зато башибузуки оказались почти бесполезными, а то и хуже того. Египетский контингент, по-видимому, приблизительно на том же уровне, что и турецкий низам, тунисские же войска почти вовсе непригодны. Не удивительно, что вся эта разношерстная армия, с таким плохим офицерским составом и такой плохой администрацией, почти совершенно сошла на нет после трех кампаний. Можно, однако, надеяиься, что она все-таки не допустит полчища царя в свою столицу, задержав их у стен Адрианополя и в крайнем случае у сооруженных под руководством английских инженеров полевых укреплениях у Чаталджии, отгораживающих Фракийский Херсонес от Европы…

14 июня 1855…. Мы еще раз обращаем внимание читателя на руского военного инженера Тотлебена, возглавившего после Шильдера военно-инженерную службу русской армии. Он провел осаду и штурм Адрианополя всего за девять дней, что является непревзойденным достижением для подобных дел. Естественно, что он, как и все остальные талантливые русские генералы, является по происхождению прибалтийским немцем ("ostzeiski")…

… Англо-турецкая армия расплачивается за недооценку высшим командованием "слабой позиции" России. Если бы английский корпус Раглана и дополнительные контингенты регулярной турецкой армии были своевременно направлены на Кавказский театр военных действий, они могли бы уже совместно с черкесами очистить Кавказ от русских войск. На весах войны это было бы важнее падения крепостей в Румелии.

21 июня 1855…. Теперь, после падения Адрианополя и уничтожения армии Омера-паши, столицу Османской империи защищают только укрепления чаталджийской позиции, десять тысяч султанских гвардейцев и двадцатитысячный корпус британцев генерала Реглана. Однако русской армии почти невозможно будет ее взять при всем своем численном превосходстве. Укрепления очень солидны и сделаны по последнему слову науки о полевой фортификации. С флангов их прикрывает союзный флот, безусловно господствующий в Черном море не менее, чем в Мраморном. Защищают эти укрепления действительно хорошие солдаты и если их руководители не наделают очень больших глупостей — то на этой позиции поход царской армии должен закончиться…