Сестры. Дом мертвеца - Страница 2

Так выглядела ее мечта.

Девочки вошли во двор, где от старого фонтана остался только полуметровой высоты каменный круг, наполненный сухой листвой, да колонна со старинной вазой. Дина немедленно забралась в пересохший фонтан и принялась пинать ногами листья. Те шуршали, взлетали, снова падали, поднималась пыль. Света поморщилась, взяла сестру за руку и повела за собой к дому.

В подъезде, запертом на кодовый замок, каждый шаг отдавался гулом. Тут хотелось петь и кричать, но, взглянув на хмурую сестру, Дина с трудом удержалась. Дверь им открыла мама.

– Привет, – отстраненно поздоровалась с матерью, Света, ставя футляр у порога.

– Свет, пройди, – позвала ее Наташа. –Хочу попросить тебя кой о чем.

Света нехотя скинула рюкзак и прошла за матерью в кухню. На столе она увидела одинокую тарелку с финиками, взяла несколько и засунула их в рот. Потом окинула мать с ног до головы критическим взглядом.

– Хорошо выглядишь, – неодобрительно сказала она.

Мать всегда хорошо выглядела, но эта новая прическа с челкой ей как-то особенно шла: с ней она стала похожа на Динку.

– Стараюсь, – кивнула мама и сказала будто через силу: – Слушай, завтра Алика выписывают... – Она выжидательно посмотрела на дочь.

– Ну? – Света уставилась в пол с отсутствующим видом.

– Встретить нужно. Гости будут, надо стол накрыть. Поможешь?

– Ну? – повторила Света с той же интонацией.

– Что ну? – начала злиться Наташа. – Говори по-человечески...

– Ну, смогу... – Света пожала плечами, отвела в сторону голубую с разводами, похожими на иней, занавеску и посмотрела в окно, демонстрируя полное безразличие. На самом деле она все слышала и запоминала.

– Значит, так, – Наташа, подняв выщипанные аккуратной полоской брови, принялась перечислять: – Один фруктовый салат, один овощной, один из морепродуктов, ну и мясо в духовке запеки. Продукты Миша привез. – Наташа открыла холодильник и на минуту задумалась. – Салаты заправь так: овощной – оливковым маслом, с морепродуктами – майонезом, фруктовый – йогуртом.

Дверца холодильника бесшумно закрылась.

– «Электролюкс – сделано с умом», – съязвила Света, но Наташа была занята мыслями о завтрашнем дне и на иронию не реагировала. Слишком долгим было ее ожидание, и теперь ее томила радость.

– Хочешь, вам с бабушкой такой же купим? В смысле холодильник? – предложила она.

– Спасибо, не надо. Ну, я пошла?

– Оставайся, пообедаем вместе, у меня есть хачапури. Подогрею в микроволновке быстро, – предложила Наташа.

– Я с бабушкой поем, – уклонилась Света.

– Ну, как знаешь. Вот ключи. – Наташа подала связку и проводила Свету до двери...

Наташа понимала дочь, потому что еще помнила себя в этом «непреклонном возрасте». Все раздражают, донимают дурацкими советами и указаниями. Но обращать внимание на Светины подростковые проблемы у нее не было ни сил, ни времени. Своих достаточно. Реагировать на агрессивность подростка – только его поощрять.

Наташа сама росла без отца и ничего ужасного в этом не видела. Просто после одинокого женского житья ей захотелось иметь семью. Чтобы в доме был мужчина, на которого можно положиться. Как показала жизнь, на эту роль подходил не каждый. Во всяком случае, не Саша, Светкин отец. В девятнадцать лет невозможно угадать, как поведет себя принц, когда у ребенка начнут резаться зубы. А он взял и бросил учебу, загремел в армию. А потом уж и вовсе покатился...

Свекровь рассказала, что он избил до смерти офицера спинкой кровати. Дали ему за это – десять лет... Ждать его пришлось бы долго. Свекровь сама ей отсоветовала, намекнула, что не вернется он, по кривой дорожке пошел. Хорошо еще, что сказала прямо...

В конце концов он вернулся, но Наташа была уже замужем за Аликом, встречаться им оказалось незачем, да никто и не горел желанием. Она оказалась в роли невесты, не дождавшейся из армии жениха. Только не было его не два года, а десять, и дочь за это время выросла. Один раз Наташе показалось, что она видела его на улице. Он посмотрел прямо на нее, и на лице у него не дрогнул ни один мускул. Словно он ее не узнал. Тогда она усомнилась, он ли это: тяжелая походка, глубокие морщины на лбу, нос сломан, волосы потемнели. Разве люди так меняются? Он выглядел лет на сорок. Так и осталось загадкой, был ли это Саша, а может, кто-то другой, похожий на него.

Наташа прищурилась, стараясь отогнать воспоминания. Подошла к окну, посмотрела на старинный, когда-то красивый, а теперь облупившийся фонтан в центре замкнутого квадратом двора и подумала, что все уйдет, иссякнет, как вода в этом фонтане. Горести и печали проходят. Зато у нее есть мама, Алик, Светка и Дина, и ей всего тридцать два...

С Аликом она познакомилась, когда Свете было четыре. Они жили в одном районе, и она встречала его то возле «Океана», то у казино «Шангри-ла». Он подошел к ним в день военно-воздушного флота, когда они со Светкой гуляли в парке, в толпе детей и мам, и смотрели, как из самолета высыпались крошечные человечки, а над ними распускались, как цветы, парашюты. Наташа смотрела в небо, как завороженная, а Светке наскучило задирать голову, и она, поглядывая на других детей, твердила: «Мам, купи мороженое, мам, мороженое...»

Наташа, разморенная летним солнцем, отвечала в тон: «Подожди, Света, ну подожди же...»

Откуда-то появился Алик и протянул девочке мороженое в стаканчике:

– Держи, Света, – он откуда-то знал ее имя.

– Это мне? – обрадовалась та.

– Не приставайте к ребенку, – одернула его Наташа.

– Я не к ребенку... – он обезоруживающе улыбнулся и пояснил: – Я к маме... – Вручил мороженое Наташе и исчез, точно растворился в воздухе, похожий на сон... В светлом костюме, в котором можно соблазнять миллионерш. После его улыбки она вдруг почувствовала себя не усталой матерью-одиночкой, а беззаботной семнадцатилетней девчонкой, и, размечтавшись, забыла про Свету, которая молча доедала мороженое.

Потом он стал появляться в баре, где Наташа работала официанткой сутки через двое, сбиваясь с ног. После смены ей еле хватало двух выходных, чтобы прийти в себя. И не то чтобы Алик ей не нравился, как раз наоборот, а просто от хронической усталости она отказывалась «продолжить с ним программу».

Тогда он стал у них завсегдатаем. И только когда мама поехала со Светкой в деревню к подруге, Наташа согласилась пойти с ним в казино. В тот день она выиграла, правда, немного, но настроение поднялось, спутник оказался надежным и молчаливым, после казино они переезжали с места на место, ища ресторан с живой музыкой, а она все время беспричинно смеялась. Так они. проездили до самого утра и оказались в его квартире.

Квартира выглядела, точно после бомбежки. Женской руки явно не хватало. С первого взгляда ясно было, что человек живет один. Наташа огляделась и, ни слова не говоря, принялась за уборку, а он молчал и усмехался. Прибрала и решила ехать домой. Но он ее не отпустил, сказав: «Хорошая жена из тебя получится». Когда вернулись мама со Светой, они уже жили вместе, а маме осталось только всплескивать руками: «Ни на минуту нельзя оставить!»

Вышло так, что он освободил ее и от тяжелой работы, и от вечной нехватки денег, и от хлопот с больницами и садиками. Дина в детский сад не ходила, потому и не болела. Мама перестала упрекать Наташу в легкомыслии и стала как шелковая. Жизнь наладилась, и за все это Наташа была благодарна мужу. Есть, конечно, девушки, которым сколько ни дай – все мало, но она была не из их числа. Ей было с чем сравнивать...

В коридоре послышались легкие быстрые шаги и в кухню влетела возбужденная Дина.

– Мам, – Дина протянула Наташе листок с рисунком, – смотри, это парк, а вот бабули с семечками.

– Красиво, – неуверенно похвалила Наташа, разглядывая толстую бабу с синим лицом выпивохи в черном плюшевом шушуне.

Картинка была слишком уж реалистичной, да еще с каким-то намеком: на голове у бабы росла решетка, подразумевавшая ограду парка. Наташа предпочла над этим не задумываться. Столько времени она провела в ожидании, а завтра они увидятся с Аликом, будут вместе, всей семьей, и все пойдет по-старому.