Серые Пределы (СИ) - Страница 99

- О, Торк! Ну, Крикун! Ну, погоди, мерзавец! Дай только на ноги встать!! Я тебе так... за твой подарочек... ох!

Шранк молниеносно развернулся и как раз успел подхватить пошатнувшегося Белика под локоть. Очень бережно, осторожно, будто тот был хрустальным, а не выдержал каким-то образом давление чудовищных челюстей. При этом невольно сдвинулся с места, позволив, наконец, заглянуть себе за спину, дал возможность убедиться всем желающим, что Белик действительно живой. Только снова бледный чуть не до синевы, со слегка обгоревшей челкой, раздраженный и... совсем не такой, каким должен быть после дикого жара огненной саламандры.

Таррэн целую секунду оторопело таращился на это чудо, силясь осмыслить то, о чем кричали его глаза, а затем тихо охнул и внезапно почувствовал, как мир в который раз переворачивается с ног на голову. Как шатается под ним земля, как взрываются мелкими осколками все его прежние догадки, сомнения и непонятные страхи. Как взлетают и рассыпаются на мелкие частички миллионы самых разных предположений. Как бесследно растворяются в той ослепительной истине, что стала видна только сейчас, в конце пути, когда скрытная Гончая в силу ряда причин лишилась одежды почти целиком. За исключением удивительного, прекрасного, неповторимого доспеха, укрывающего ее от носков до кончиков пальцев на руках, подобно второй коже.

Он был непроницаемо черен, этот необычный наряд, сидел поразительно плотно, как влитой, но при этом оставался гибким, подвижным, позволял хоть танцевать на столах, нисколько не стесняя движений. Настоящий шедевр! Более того, прокаленный в дыхании саламандры и затем облитый холодный водой, он отчего-то приобрел дивный блеск, подобно мягко переливающейся чешуе дракона, которой действительно были не страшны ни удары, ни пламя, ни холод, ни даже время. Он почти не пострадал, не смотря на все злоключения Белика, только заимел пару приличных вмятин на боках, да длинную царапину на правом бедре, где прошлись недавно острые зубы гигантской ящерицы. Зато, словно в отместку, облепил хрупкую фигурку Гончей настолько плотно, что теперь наглядно показывал остолбеневшим Перворожденным, в чем же они ошибались.

О, Владыка... Таррэн неожиданно понял, что ему срочно нужно присесть. Признаться, ноги ослабели, как после недельного запоя. Будто опомнившись, глупое сердце знакомо дрогнуло, а затем заколотилось так быстро, как никогда прежде. Мысли лихорадочно заметались, забегали, как ужаленные. А потом, наконец, выстроились в четкую картинку, от которой хотелось тихо застонать: боги... за что вы так со мной?!!! Почему?! И КАК?!!

Как все это было возможно?!!

До чего же надо было быть слепым, чтобы не заметить!! Как же сильно нужно замусорить свой взгляд, чтобы не рассмотреть в Белике совершенно другого человека! Не дурного пацана с отвратительными манерами, не просто Гончую с холодными глазами, не просто побратима свирепой хмеры, а нечто совсем-совсем иное. Например, эти маленькие ступни, укрытые гибкими черными чешуйками до изящных лодыжек. Или красиво очерченные голени, плавно переходящие в заманчиво стройные бедра, от вида которых невольно перехватывает дыхание. Может, узкую талию, которую прежде было не видно за мешковатой одеждой? Плоский живот с небольшой выемкой от недавно вытащенного оттуда осколка? Мягкий и нежный, к которому было бы за счастье просто прижаться лбом и надолго застыть в неподвижности? И который никогда не должен был знать дикой боли от чужих зубов? А может, тонкие руки с длинными пальцами, что таили в себе удивительную силу? Или восхитительно мягкую кожу, которая никогда не знала бритвы? Чудный обвод губ и изумительной формы скулы, которые с первого же дня не давали покоя своим совершенством? А еще - идеальную линию груди с двумя небольшими острыми холмиками, которые не скрывала, а скорее подчеркивала коварная броня, и которых просто не могло быть у мальчишки! Но они, бесспорно, были на своем месте, потому что Белик... Белик на самом деле никогда не являлся ИМ.

ОНА - вот как было правильнее. Всегда только ОНА и никак иначе.

"БЕЛКА?!! Боги, такого просто не бывает!!"

Но нет, все - правда, больше никакого обмана, никаких тайн и недоговоренностей. Ничего, кроме Истины, потому что на этом нежном и удивительно гармоничном лице сияли до боли знакомые, пронзительные голубые глаза. Те, от которых, как и всегда, невозможно было оторваться. Пленяющие, волшебные, незабываемые, ТЕ ЖЕ САМЫЕ глаза!!! И в них сейчас ярко сверкали все льды этого мира.

- Если кто-нибудь из вас брякнет очевидное, удавлю на месте, ясно? - холодно сказал... сказала Белка, отстраняясь от Шранка и медленно обводя потяжелевшим взглядом одинаково ошарашенные лица.

Таррэн поймал быстрый и острый, как отточенный кинжал, взор, но благоразумно промолчал, хотя хотелось в голос взвыть и рвануть на себе волосы с досады. Он понимал: не стоило ЕЕ злить. А то, что она злилась, было видно о-о-очень хорошо: не зря Гончие, повинуясь мимолетному знаку своего Вожака, слаженно отступили на шаг и выжидательно замерли, да и остальные Стражи начали подозрительно быстро рассасываться. Надо думать, что Белка здорово рассердилась - для этого были все причины. И Таррэн уже научился ее немного понимать. За долгие три недели дороги можно многому научиться. Хотя самого главного он, к своему стыду, так и не увидел.

Белка...

А ведь Литур еще в самый первый раз назвал тебя именно так: Белка. С удивлением, неверяще, с тем странным придыханием, которое появляется у нас, мужчин, если вдруг по жизни удается найти ту, с которой хотел бы связать свою судьбу еще много лет назад, да что-то не сложилось, не связалось, не вышло. А потом ты вдруг получаешь еще один шанс и с трудом справляешься с бурлящими через край эмоциями.

Белка... боги! Никто даже подумать не мог, насколько мальчишка был прав! Он ведь знал, он же рос вместе с ней! Не мог не знать!! Потому-то и носился потом вокруг, порываясь защитить даже там, где не нужно! Потому-то и боялся за нее, хранил ее тайну и упорно молчал даже когда становилось совсем невмоготу. Небо! А Траш? Ведь Седой сразу сказал, что хмеры не терпят возле себя самцов! Чуть не со смехом подтвердил, что Белик - ее "главная самка"!! Но мы и тогда не сообразили, что нас буквально тыкали носом в правду!! Видно, в то время такая правда была никому не нужна... А оторопелые взгляды Илимы и ее опекунши, когда они случайно узнали? А бесконечные и необъяснимые отлучки во время стоянок? Она ведь никогда и нигде не приближалась к воде, если не была уверена! Даже танцуя с Каррашем! Даже одна! Всегда следила за остальными! Маленькая, скрытная и очень умная Гончая, которая сумела так ловко обвести нас вокруг пальца!

Это ведь тебя я чувствовал много раз, когда уходил в лес, Белка? Это ведь ты всегда держала меня краешком глаза! Ты была рядом в тот день, когда мы впервые поссорились! Ты следила за моими отлучками! Ох, Белка... не зря я сходил с ума от этих несуразностей и странных кусочков головоломки, в которую ты впутала нас всех. Не зря сомневался и нервничал. Не зря мое сердце так громко колотилось каждый раз, когда ты просто проходила мимо.

Боги... как же мне сказать тебе все это, Белка? Как показать, как выразить, если в горле пересохло, а в голове, как назло, нет ни одной путной мысли? Как сделать так, чтобы ты поняла меня? И как просто устоять на ногах в этот безумно трудный миг внезапного откровения?

Твои верные Гончие и сейчас стоят вокруг тебя настоящими церберами, чутко следят за каждым нашим движением, готовые и вежливо улыбнуться, если мы окажемся достаточно умны, чтобы не возмущаться очередным обманом, и грубо дать в морду, если хоть у кого-то вырвется даже крохотная непристойность.

Таррэн опустошенно прикрыл глаза.

Ох, сердце, сердце! Ты ведь знало! Давно знало, что это - правда! Ты ведь почувствовало ее почти сразу, в самый первый день, когда только-только увидело эти голубые глаза! Ты знало, но упорно молчало, милостиво соглашаясь хранить эту тайну так долго, как только потребуется. Как оназахочет. И лишь иногда, изредка, когда она была чересчур близко, ты не могло удержаться и сдавалось на ее милость... а я так ничего и не понял! Не увидел, не заметил, не признал, хотя мог бы. Мог бы сто раз догадаться, почему ты так странно екало каждый раз, когда доводилось к ней прикасаться. И на Тропе, и раньше, и совсем недавно, буквально на днях, когда ее на руках пришлось нести и старательно не думать о том, до чего же хорошо она пахнет. Выходит, не зря. Эх, сердце... как же ты могло утаить от меня эту истину?!