Серийные любимцы.105 современных сериалов, на которые не жаль потратить время - Страница 10

В сериале много трагикомических житейских эпизодов и крайне мало собственно фантастики, которая неизбежно возникает, когда речь идет о хронопутешествии. В ходе терапии Эрика, вновь прикасаясь к прошлому, способна кое-что исправить по мелочи, ликвидировав свои былые просчеты. Однако задача доктора Тома – не помочь Эрике убрать шероховатости на ее предыдущем жизненном пути, а дать ей возможность разобраться в себе самой. Поэтому чаще всего героиня, «проигрывая» варианты один за другим, осознает, что дело – в ее собственных фобиях (неуверенности, оглядки на других и пр.) и что от простой замены «плюса» на «минус» пользы не будет.

Девушка довольно быстро понимает: «Изменить прошлое очень легко, а вот изменить себя гораздо сложнее». Кстати, ее путешествия во времени имеют одно ограничения: она не имеет права кардинально «переписывать» судьбы других людей, а главное, ей не разрешено исправить одно из ее главнейших сожалений – смерть брата Лео (Девон Бостик). «Эффект бабочки» неумолим. Когда в конце первого сезона героиня, вопреки советам Тома, все же предпринимает отчаянную попытку спасти жизнь брату, то Вселенная затягивает брешь, нанесенную ей героиней, и восстанавливает статус-кво.

Каждый из докторов ведет нескольких «пациентов», реализуя некую программу: за индивидуальной терапией следует групповая, потом задания усложняются, и в итоге самые продвинутые пациенты сами становятся докторами. По ходу сюжета у всякого зрителя неизбежно возникнет вопрос: кто такие доктор Том и его коллеги? Но как раз от прямого ответа сценаристы технично увильнут, ограничившись намеками. Хотя на протяжении всех четырех сезонов зритель будет наблюдать, как доктор Том, доктор Надя (Джоэнн Ванникола) и прочие «психотерапевты» перемещают себя и пациентов во времени и пространстве, материализуют мысли героев и порой даже воскрешают мертвых, истинная природа этих чудес остается за семью печатями. Дескать, сами стройте догадки: то ли это гости из будущего, то ли покровители из параллельной вселенной, то ли вообще ангелы.

И еще одно обстоятельство следует упомянуть. Выбор в качестве героини канадской еврейки, папа которой старается соблюдать национальные традиции (он становится раввином, читает проповеди, делает обрезание младенцам, прохладно относится к Рождеству, Санта-Клаусу и пр.), вызовет у зрителя дополнительный интерес этнографического свойства: мы увидим и хануку, и пурим, и бат-мицву. Впрочем, еврейство Эрики – все же не первостепенный элемент сюжета (тем более что авторы аккуратно обходят тему антисемитизма – впрочем, возможно, в Канаде его и нет?).

Дело, пожалуй, в другом: некая «особость» Эрики заранее задана даже на уровне фамилии. Strange – странный, незнакомый, чужой. Вместе с героиней мы пытаемся понять, что с ней не так и почему она – умная, образованная, красивая и талантливая – к тридцати двум годам никем не стала в этой жизни. Зрителю демонстрируют процесс «исправления» Эрики и превращения вечной неудачницы в успешную профи (в издательском бизнесе) с налаженной личной жизнью (здесь тоже будет много разочарований). Путь окажется долог и тернист. Героиня будет оступаться, терять друзей и подруг, возвращаться к разбитому корыту и карабкаться снова вверх…

Возможно, сериал не увлечет зрителей старшего поколения, а вот двадцати-тридцатилетие, кому проблемы Эрики куда ближе, досмотрят все эпизоды до конца и, быть может, по ходу сюжета кое-что важное поймут и о самих себе. В Канаде и в США у сериала, кстати, были неплохие рейтинги. Возможно, в команде сценаристов «Быть Эрикой» притаился на вторых ролях хотя бы один… ну не ангел и не пришелец из будущего, но психолог-профи – наверняка.

Жанр: детектив с элементами триллера, боевика и научной фантастики.

Кто придумал: Стивен Галлахер.

Кто участвует: Руфус Сьюэлл («Честная куртизанка», «Темный город», «История рыцаря», «Экстремалы», «Иллюзионист», «Легенда Зорро»), Марли Шелтон («Плезантвиль»), Омар Бенсон Миллер («Давайте потанцуем»), Майкл О’Киф («Чертополох», сериалы «Родина» и «Доктор Хаус»), Дайан Венора («Схватка», «Клуб «Коттон», «Ромео и Джульетта»), Джимми Симпсон (сериалы «Карнавал», «24 часа», «Короли побега»), Р. Ли Эрми («Цельнометаллическая оболочка»), Энгус Мак-Фадьен («Храброе сердце», «Эквилибриум»), Одид Фер («Мумия», «Обитель зла – 2–3», сериал «Черная метка»), Джон Гетц («Кудряшка Сью», «Социальная сеть», сериал «Акула»), Ивана Милицевич («Реальная любовь», «Ванильное небо», «Казино «Рояль», сериал «Банши»).

Продолжительность: 1 сезон.

Мой рейтинг: 8 из 10.

Как четыре серии превратить в восемнадцать? Для знаменитого продюсера Джерри Брукхаймера (в его послужном списке «Скала», «Воздушная тюрьма», «Армагеддон», «Пираты Карибского моря» и др.) нет ничего невозможного: прибавить, расширить, умножить, наконец. Вуаля! На американскую почву перенесен четырехсерийный английский мини-сериал Eleventh Hour, поставленный по сценарию Стивена Галлахера, с Патриком Стюартом в главной роли (режиссер Терри Мак-Донаф попал в число создателей и американской версии).

Название можно перевести как «Одиннадцатый час». По жанру это нечто среднее между детективом и научной фантастикой (впрочем, временами достаточно умеренной фантастикой – без космических пришельцев или путешествий во времени). Главный герой, гениальный ученый и по совместительству советник ФБР Джейкоб Худ (Руфус Сьюэлл), вместе со своими фэбээровскими помощниками Рейчел Янг (Марли Шелтон) и Феликсом Ли (Омар Бенсон Миллер) – последний появляется среди персонажей ближе к концу сезона – расследуют преступления, которые связаны с научными изысканиями в области биологии и физиологии.

Ни для кого не секрет, что многие научные достижения можно использовать как во благо людям, так и во зло, и биология с химией здесь не исключение. Есть такое выражение – «технологии двойного назначения»: то, что может лечить, может и калечить; то, что способно утолить голод, способно и убить. Если даже обычную столовую ложку умелец легко превратит в смертельное оружие, то что уж говорить о более тонких материях! В центре внимания главных персонажей сериала оказываются, в частности, незаконное клонирование человека, заражение пищевых продуктов, преступные операции на мозге детей-аутистов, распространение опасного вируса и т. д.

Смысл названия сериала (как оригинального, так и русской версии) становится понятен почти сразу: во всех случаях Джейкоба Худа вызывают лишь тогда, когда происходит нечто экстраординарное в плохом смысле, притом на грани науки и фантастики. Зачастую герою противостоят его же коллеги, чей гений (по разным причинам – не только финансовым) служит злу. Как и в сериале «Доктор Хаус», каждая серия представляет собой отдельную загадку с финальной разгадкой. В отличие от Хауса Худ – не сволочь и не социопат, а, наоборот, приличный человек, пусть и гений. Актеру Руфусу Сьюэллу с его демонической внешностью нечасто доверяют «положительные» роли, но здесь как раз такой редкий случай.

Если дальше искать аналогии, то можно сравнить Eleventh Hour с популярным сериалом «Грань», в ту пору еще не снятым. Как и в «Грани», тут явлен творческий союз науки и спецслужб – на пользу человечеству. Правда, в сериале про доктора Худа фантастичного намного меньше, чем в «Грани», к тому же ученый отнюдь не безумен и с памятью у него все в порядке.

Сценаристы не всегда изобретательны. Одни и те же элементы сюжета могут кочевать из сериала в сериал, превращаясь в штамп, – например, мотив недавней потери главным героем близкого человека. Правда, и в «Менталисте», и в «Монке», и в сериале «Шах и мат» (где эта тема присутствует) смерть жен главных персонажей была насильственной, а потому герои, тоскуя по любимым, не могли не думать о поиске виновных. Это и составляло «горизонтальный» сюжет процедурала[1]. Но поскольку смерть жены доктора Худа не является умышленной (женщина скончалась от рака), не будет и поиска виновного, и мотивов мести. А раз нет сквозного сюжета, эпизоды можно выстраивать в произвольном порядке; главный герой статичен, у него нет сверхзадачи, в каждой серии он один и тот же. Руфус Сьюэлл – хороший актер, который умеет выстроить роль. Но если ему поручают изображать функцию в человеческом обличье, трудно наполнить схему жизнью.