Сергей Павлович Королев - Страница 90

Теперь, когда Королева нет, самое время спросить: а был ли он? Был ли человек, который наперекор сомневающимся скептикам, да и просто маловерам сотворил чудо? Нет, конечно же, нас не обманывали; скрываемый от «чужих глаз», не появляющийся на телеэкранах и первых страницах газет, он, повторю, скромно «прятался» за псевдонимом «профессор К. Сергеев» или безымянным должностным — «главный конструктор ракетно-космических систем». Отсюда и порождение мифов. И все же, даже когда Королев был жив, у скептиков было достаточно оснований сомневаться в реальности всей этой фактуры. Тайна, за которой скрывался этот человек, напоминала нечто фантастическое.

Но нет, конечно же, Королев был. Даже два. Одного постоянно видели в кругу единомышленников и сотоварищей по сугубо конструкторским, инженерным делам и там, в верхах ВПК — Военно-промышленной комиссии при Совете Министров. Другой существовал где-то в глубине проектных залов, цехов, кабинетов засекреченного ОКБ-1, за плотными шторами старомодных окон, за рядами пропускных турникетов и охранников КГБ. Королев — миф и Королев — человек. Сам он старался никогда об этом не напоминать.

Он взвалил на себя нелегкую ношу. Надо иметь сильную веру в правильность избранного пути, большую мечту и достойную цель, чтобы получать от своей работы удовлетворение и удовольствие. Работал он неистово. Природа наградила его аналитическим умом, умением увлечь и повести за собой других. Злые языки, правда, всегда наводили тень на плетень, уверяя, что Королев — один из многих таких же. Но злые языки были не правы: он выделялся среди других и дерзостью, и талантом, и умением смотреть в завтрашний день. И трудился он много больше других, потому что брал на себя и чужую ношу. Хуже получалось у него в личной жизни.

История Королева — мечтателя и творца — вполне античная история. И вовсе не потому, что его называли Зевсом, Прометеем, Гефестом. Никто не знает всей своей судьбы до того, как судьба его настигнет. Но когда это происходит, хорошо видно, что это была судьба. Ну а там, где судьба, виновных нет. Можно ли обвинять Королева в том, что он не сумел свою судьбу обмануть? Он прожил мифологическую жизнь и умер нелепой, казалось бы, смертью.

Ему было воздано много уважения, восторга, похвал. Потому что был талантлив, умен, честен. Казалось, он был удачлив, даже счастлив в главном деле своей жизни, в ракетах и спутниках, которые делал. Вершина его славы — запуск «Востока» с Юрием Гагариным на борту.

Теперь, спустя более трех десятилетий после его кончины, многое в его судьбе высвечивается по-иному. В памяти всплывают подробности встреч, разговоров. Сегодня каждая мелочь обретает глубинный смысл.

Он был искренен. Но мысль — так уж был Королев устроен — всегда была у него впереди сердца. Он хорошо знал, что в любом, даже самом ярком факеле горючее не бесконечно. А в том, что факел догорает, иной раз так трудно признаться, в первую очередь самому себе. Поэтому даже после того, как болезнь стала все чаще напоминать о себе, он уходил от всех разговоров на эту тему. Королев спешил. Он все время боялся что-то не успеть сделать. Но вместе с тем отчетливо видел и понимал, какое место ему уже уготовано историей.

Совершил ли он все, о чем мечтал? Наверное, нет. Конечно, нет. Разве найдется хоть один человек на свете, который в ответ на такой вопрос сможет произнести твердое, утвердительное «да»?.. Иной раз обстоятельства оказывались сильнее Королева. Иной раз фортуна отворачивалась от него. И надолго. Но он никогда не жаловался на судьбу. Она подарила ему радость творчества, а такую радость, как утверждал Гете, «можно завоевать лишь в большом труде».

Работал Королев много. Работал неистово. Забывая обо всем и в первую очередь — о себе. Его соратники и противники судили о нем по-разному. Единым было уважение и к его личности, и к его таланту. Сам же он считал: чтобы сделать себя, надо чувствовать сопротивление. Противодействия хватало. «Название этому делу — жизнь», — пояснял свою мысль.