Серебряные звезды - Страница 77

Мы уже неоднократно выполняли полет на таком самолете, но этот отличается от всех прежних. Сегодня никто не шутит. Многочисленные лямки, замки и застежки обхватывают тело.

Перед первым прыжком нас охватил страх.

Наблюдаю за лицами товарищей и прихожу к выводу, что они чувствуют себя так же, как и я. Только у одного из нас самое обычное выражение. Он стоит с инструктором у открытой двери и о чем-то спорит.

Под нами — озеро. Вскоре из-за крыла появляется серая бетонная взлетно-посадочная полоса. Это уже аэродром, над которым мы должны выполнить прыжки.

Инструктор внимательно смотрит вниз. Легкий взмах руки — и стоящего рядом парашютиста словно ветром сдуло. Меня бросило в дрожь.

Самолет выполняет вираж. В окно виден белый, слегка покачивающийся купол парашюта. Это парашютист, который только что покинул самолет, чтобы уточнить направление и силу ветра. Потом было видно, как белый купол мягко опустился неподалеку от посадочных знаков.

В кабине начинается движение. Мы становимся цепочкой: более тяжелые — ближе к выходу, более легкие — в конце. Это продиктовано необходимостью: парашютисты не должны обгонять друг друга в воздухе. Дрожа от страха, подаю вытяжную веревку от парашюта инструктору. Тот зацепляет ее карабином за стальной трос, протянутый в самолете.

Пульс учащается. Чувствую, что надо выпрыгнуть как можно быстрее, и совсем не потому, что я рвусь прыгать. Просто надо скорее покончить со всем этим.

Звонок. Товарищи один за другим исчезают в двери. Их остается передо мной все меньше и меньше. Четверо, трое, двое, один. И вот я стою в двери самолета. Подо мной — восьмисотметровая пропасть.

Инструктор кивает мне. Я подхожу к двери и с силой отталкиваюсь левой ногой.

Я повисаю в воздухе. Где-то внизу земля. Сбоку — отлетающий самолет. Ниже — опускаются на парашютах мои товарищи. Меня охватывает радость.

Вспоминаю указания инструктора и поправляю лямки. С этого момента сижу на них, как в кресле. Теперь надо развернуться по ветру, чтобы нормально приземлиться.

Тишина. Раскачивание, которое вначале немного раздражало, прекратилось. Мы кричим и смеемся в воздухе — ведь это наш первый в жизни прыжок с парашютом.

Но вот земля начинает приближаться с устрашающей быстротой. Раздаются возгласы, напоминающие нам о действиях при приземлении. Земля. Подтягиваюсь на лямках, слегка подбираю ноги и соединяю ступни. Еще несколько метров — и приземляюсь. Наполненный воздухом купол парашюта плавно опускается.

Сразу после этого меня поволокло по скользкой траве. Тяну за стропы, но купол погасить не удается, и меня с еще большей скоростью тащит по земле. Еще несколько усилий — и купол наконец гаснет. Одним движением освобождаюсь от лямок и свертываю парашют. Вскоре подъезжает машина. Я кладу в кузов свой парашют, сажусь сам. Водитель направляется к очередному приземлившемуся парашютисту.

На следующий день начальник парашютнодесантной службы вручает нам удостоверения и значки парашютистов. Мы с гордостью прикрепляем их к мундиру.

…Приказ сжатый и лаконичный: навести охотников за подводными лодками на подводный корабль.

Через несколько минут наш «як» отрывается от бетонной полосы и ложится на указанный курс.

Перед нами — залив. Погода, на наше счастье, хорошая. Выход в указанном районе на подводную лодку очень трудный.

Зеркальную поверхность воды перерезает зеленая полоска полуострова, сверкающая лентами песчаных дюн. Именно туда мы и направляемся. Под нами — ряд кораблей стального цвета. Они готовятся выйти в море. В наушниках слышны команды, подаваемые по радио.

В потоке слов различаю наши позывные. Это подается сигнал к началу учений:

— «Заря», «Заря», я «Рассвет», идите на позиции, выполняйте свою задачу.

На высоте двухсот метров делаем круг. Я даю летчику требуемый курс, и вскоре перед нами до самого горизонта блестит море.

Море спокойное. Волнение едва заметно. Для нас это очень важно: в противном случае обнаружить подводную лодку было бы трудно.

Подходим к центру указанного района. Я начинаю беспокоиться — лодки не видно, а при полном отсутствии ориентиров легко ошибиться.

Осматриваюсь. Ремни, которыми я прикреплен к креслу, начинают скрипеть. Резиновый спасательный пояс натирает шею. Мой летчик также вертит головой, и я даже начинаю опасаться, как бы она у него не «отвинтилась». Вдали виднеется какая-то точка. После детальной проверки выясняется, что это рыбачий катер. Начинаем прочесывать район. Через какое-то время теряем надежду, что вообще что-нибудь найдем.

Что такое? Не верю своим глазам! На траверзе правого крыла поблескивает что-то продолговатое с конусообразным возвышением. Подводная лодка. Ее замечает и мой летчик. Самолет, словно притягиваемый невидимым магнитом, мгновенно делает разворот в направлении цели. На базу по волнам эфира летит зашифрованный рапорт: «Цель обнаружена… квадрат…» И через минуту голос в наушниках сообщает: «Следите за целью, выходим…»

Начинается карусель. Мы еще не успели выйти на цель, как вода под нами забурлила и лодка погрузилась. На поверхности остается только перископ. С этого момента он является для нас ориентиром.

Четверть часа мы ходим кругами. Летчик ведет самолет, как на карусели, а я не отрываю глаз от перископа, который блестящей иглой торчит над волнами.

Я боюсь оторвать от него взгляд, потому что знаю, что во второй раз уже не отыщу его. Краем глаза вижу две белые полоски. Это охотники за подводными лодками идут уничтожать «противника».

Вдруг на повороте отблеск солнца закрывает обозреваемую мною поверхность. Я уже не вижу перископа. Он исчез.

Меня охватывает злость. Охотники уже близко. Теперь все зависит от умения летчика — удержаться в районе, где я потерял след подводной лодки, однако ориентироваться по волнам, к сожалению, не удается. Мы идем влево, потом вправо. Высота уменьшается. Снижаться дальше, хотя с борта охотника нас уговаривают сделать это, мы не можем. Уже и так видим в воде рыб.

Через минуту по радио сообщают, что установлен гидроакустический контакт с подводной лодкой. Через продолжительное время к нашей полосе подходят охотники. Выполняют ряд неожиданных поворотов, охотясь за ускользающей от них подводной лодкой. Через некоторое время прямо по курсу неожиданно вырастает стальная фигура подводного корабля. Видно, как стекает вода с его сигарообразного корпуса.

Одновременно мы получаем приказ закончить выполнение задачи и возвращаться на базу. Я удобно усаживаюсь в кресле. После напряженного полуторачасового хождения по кругу наступает разрядка.

…Вдали на фоне серого облака видны контуры самолета, а дальше еле заметная точка — буксируемая мишень, которая является целью нашего сегодняшнего задания.

Молча показываю летчику направление. Самолет набирает скорость, и размеры самолета, который мы догоняем, быстро растут. Летчик определяет очередность стрельбы. Вначале ее будет выполнять стрелок-радист, а я должен корректировать огонь, потом мы обменяемся ролями. Последним будет стрелять летчик.

Мы быстро настигаем мишень.

— Вперед! — подаю я команду, поскольку положение мишени не отвечает указанному углу.

Увеличив скорость, самолет вырывается вперед. Мишень остается позади нас.

— Хорошо, можно стрелять. Слышу слабое потрескивание, которое доносится из задней кабины стрелка. Одновременно светящиеся точечки направляются к цели.

К сожалению, на этот раз мы не попали в цель. Я корректирую огонь.

Затем очередь уже попадает в мишень, однако трудно определить момент попадания. Остается лишь предполагать. Иногда кажется, что все снаряды угодили в цель, но потом оказывается, что она цела. Еще две, три короткие очереди — и радист сообщает, что стрельба закончена.

Стрелок, наблюдающий за моей стрельбой, делает поправки. Теперь я нажимаю на гашетку.

К сожалению, кончились боеприпасы. Я еще раз перезаряжаю пулемет, ставлю на предохранитель и усаживаюсь на своем сиденье. Стрельбу начинает летчик.