Серебряная корона - Страница 9

– Скажи Даэррину, пусть разожжет огонь – просто для уверенности.

– Есть.

Карл огляделся. Последствия боя выглядели не слишком приглядно. Как всегда. Но – на свой отвратительный лад – вполне обыденно.

Прямо за костром, собирая на себя мух, валялись две груды тел. В первой, меньшей, были свалены одетые работорговцы. Карла до сих пор передергивало при виде того, как Даэррин со товарищи обшаривают трупы, забирая не только ценности, но и всю не слишком попорченную кровью и прорехами одежду. «Обработанные» тела перекидывали во вторую кучу.

Как и приказал Карл, фургон мага остался нетронутым. Споров не было: все знали, что маги имеют обыкновение накладывать охраняющие заклятия.

Но другие фургоны не были под запретом, так что все их содержимое было вытащено, разобрано, учтено и сложено назад. Пейлл содрал со стенок фургонов медные накладные изображения волн и цепей – знаки Пандатавэйской Работорговой гильдии – и установил их табличками-указателями на дороге.

Обыденная работа: работорговцев всегда оставляли стервятникам – вкупе с чем-то, указывающим проезжающим, что это именно работорговцы. Было очень важно, чтобы все знали: бояться нападения воинов Приюта должны только работорговцы. Это выбивало почву из-под ног местных желающих поохотиться.

– Ну? – Уолтер изогнул бровь. – И что мы добыли?

– Загадку. Терпеть не могу загадок. – Ружья не были ружьями, а порох – порохом. То, чем пользовались работорговцы, было мелко дробленым песком – скорее всего обсидиановым. Кремневые ружья стреляли водой. Вода должна была выталкивать что-то – но что?

И все-таки это работало. Засыпанный в одну из гладкостволок работорговцев, песок вогнал пулю в сосновый брус на полных два дюйма – всего на четверть дюйма меньше, чем выстрел из ружья, сделанного в Приюте и заряженного лучшим порохом Рикетти.

– Взгляни-ка. – Карл снял с шеи амулет и поднес стеклянному сосуду с песком работорговцев. Янтарик в нем замерцал, оживая – сперва стал темно-багряным, потом зеленовато-голубым, снова красным и снова голубым. – Здесь какие-то чары.

– Ну, твоя жена наверняка это разгадает. Меня заботит, что он не пахнет, когда сгорает – какой бы запал в этих чертовых ружьях ни использовался. Ты его не пробовал?

– Пробовал? – Карл поднял бровь. – Я что – похож на болвана?

Словотский улыбнулся.

– Сначала ответь. – Он покачал головой и помрачнел. – Мы знаем, что он действует – каким-то образом – и что он зачарован.

– Или зачарован сосуд, или что-то еще. – Карл вытащил пробку и принюхался. Никакого запаха. – Может, это кордит? Или чистый пироксилин?

– Только не кордит. Я видел бездымный порох. Он темней, и при сгорании пахнет, не то что этот. А вот пироксилина я в глаза не видывал, хотя думаю – он белый, как это вещество. – Словотский поднялся и от души потянулся. – Впрочем, это не может быть пироксилин – чтобы его поджечь, нужен огонь, а не вода. – Он показал пальцем на лес, куда Тэннети увела двух оставшихся работорговцев. – Может, Тэн что разузнает. Она там с пленниками.

– Может, они что и расскажут.

– Не рассчитывай. Мастера мы убили, а у работорговцев мастера не слишком-то откровенничают с подмастерьями.

– Ладно… Что делаем дальше?

Словотский немного подумал. Пожевал губами.

– Возвращаемся к началу. Что ты велел делать Даэррину, если он останется один с этой пудрой и ружьем, а мы все погибнем?

– Отнести их в долину – чтобы Рикетти во всем разобрался. – Карл кивнул. – Так и сделаем – только пускай этими вещичками займутся еще и Энди-Энди с Тэллареном.

И за деревьев вынырнула гибкая фигура Тэннети. Карл поманил ее к себе.

– Как там девушки?

– Отлично. Мы с Чаком их напоили; пускай заспят боль. По-моему, Чаку по душе Джилла – беленькая.

– Правда?

– С ней могло быть и хуже. Их ведь в основном этому и учили: для услужения в номерах в Бархатной гостинице. Стерниус купил их по случаю на распродаже, чтобы развлекаться в пути. – Она ткнула большим пальцем себе за плечо. – Я отвела их в твой шатер – ты ведь не возражаешь?

– У тебя это, должно быть, отняло уйму времени.

Она помотала головой.

– Да не то чтобы. На что я и правда потратила время, так это на допрос.

– И что тебе сказали?

Тэннети скупо улыбнулась.

– Все, что знали. – Улыбка пропала. – Не так уж и много. Ты был прав: это не охотничий отряд. Какая-то сделка. Они ехали в гостиницу в Энкиаре – передавать порох и ружья покупателям. А кто те да что – они без понятия.

– Ну хоть сколько им должны были заплатить, они знали?

– Еще бы. Каждому причиталось…

– Не то. Сколько им было обещано за груз?

– Они не знают. Зато сказали, как им должны были заплатить. Цепью рабов. Но сколько там именно? – Она пожала плечами. – Твои догадки ничуть не хуже моих.

– Или не лучше. – Тридцать работорговцев способны управиться с цепью от сотни до тысячи рабов, может – и до двух тысяч: зависит от того, как плотно скован и как хороша укрощен живой товар. – Что ты еще узнала?

– Немного, и в основном – нерадостное. Эта пара не знает, куда ружья и порох должны были уйти из Энкиара. Они не знают, кто делал порох: Стерниус сперва загрузил фургон, а уж потом набирал команду.

– А что насчет ружей?

Тэннети пожала плечами.

– Они забрали их у кузнеца в Пандатавэе – перед самым выездом. Аррикен-Салк, держит средних размеров лавку на Стальной улочке. – Она на миг закусила губу. – А знаешь, можно отправиться в Пандатавэй и захватить его..

Карл кивнул:

– Стоит подумать. Хотя при мысли о том, что придется входить в Пандатавэй, меня начинает трясти. – Он потеребил бороду. – Может, если сбрить бороду и выкрасить волосы… Переоденусь моряком…

– Не выйдет, – вмешался Словотский. – Во время Игр тебя видели тысячи людей. Ты что думаешь, ни одного из них там не будет?

– Я не предлагала Карлу делать это. Пойти могу я…

– Ага. Вот одноглазых воительниц в Пандатавэе пруд пруди.

– Н-ну… Тэлларен же пытался продать мне стеклянный глаз. – Она распустила волосы, так что пряди почти прикрыли повязку. – А если еще как-нибудь вот так причесаться…

– Хм-м-м… – Словотский кивнул. – А знаешь – может получиться. Но почему бы не зайти с другого конца? Если идти в Пандатавэй опасно, давайте начнем с Энкиара. Мне очень хотелось бы знать, кому предназначены порох и ружья – и зачем. И особенно – сколько оно все стоит. Есть специальное название для обозначения лужи, в которую мы сядем, если этот товар идет по дешевке.

– И какое же?

– Пруд-отстойник, – мило улыбнулся Уолтер.

– И как же мы это сделаем? – поинтересовался, потягиваясь, Карл. – Мы же не знаем, кого искать. Должен был знать вожак, но…

– Но что, если его убили? Что, если на отряд налетел злобный Карл Куллинан со своими бандитами? И отряд потерял, скажем, четверть бойцов, прежде чем ружья отогнали этого мерзкого стервеца?

Куллинан кивнул:

– Неплохо. – Он повернулся к Тэннети. – Когда им надо быть в Энкиаре?

Она повела плечами.

– Как доберутся. Стерниус не спешил – но и задерживаться не собирался. Я поняла так, что они намеревались добраться где-то десятидневки за три, но не думаю, что покупатель разволнуется, если три превратятся в четыре. Но есть одна трудность.

– Какая?

– Нам нужна хорошая… бутафория. Уверена, пока доберемся до Энкиара, мы научимся управляться с этими ружьями, но дело-то не в них. Не в них самих.

– А в чем?

– Во-первых – в маге. Покупатели ожидают, что он будет. Этот груз слишком ценен, чтобы рисковать оставить его без магической защиты. Но даже если мы нарядим одного из своих в одежды мага, этим никого не обманешь.

– Это-то просто, – заметил Уолтер. – Вечером прилетит Эллегон. Отправим его в Приют, пусть привезет Энрада. Пора парню отрабатывать содержание.

– Это еще не все, – помотала головой Тэннети. – Что, если покупатели ожидают работорговцев с рабынями? Джилла и Данни вряд ли согласятся нам подыграть.